Булочка с изюминкой  - читать онлайн книгу. Автор: Вероника Горбачева cтр.№ 37

И опять на неё накатило ощущение безусловного счастья.

Вокруг царила ожившая сказка.

Хоть Варвара и знала, и где-то в подсознании у неё укладывалось, что мир этот отнюдь не Утопия, что здесь есть и своя преступность, и служба безопасности занимается вовсе не ловлей бабочек, и происходят такие серьёзные вещи, как забастовки и экономические кризисы, и встречаются жулики, стервы вроде Эстер, аферисты всех мастей… но прямо сейчас перед ней расстилалась настолько волшебная мостовая, что хотелось потыкать пальцем в булыжники: не бутафорские ли? Но травинки, пробивавшиеся кое-где меж камней, мелкие трещины и щербины убеждали: нет, всё настоящее. Как вот эти фахверковые трёхэтажные дома с мелкой расстекловкой окон, с яркой терракотовой черепицей, с лавчонками на первых этажах и геранями и гортензиями в окнах вторых. Как железный громадный крендель над дверью булочной, закрытой, поскольку свежий хлеб разобран, и новая партия теста поставлена в ночь. Как скрипучие флюгеры, птицы, рыбы, змеи и драконы на крышах. Как номера домов и названия улиц, выведенные готическим шрифтом на табличках в литых рамках. Как поклоны, что отвешивали друг другу почтенные горожане, здороваясь и спрашивая друг у друга, как семья, как дела…

Не удержавшись, Варя заглянула в книжную лавочку, а потом и к антиквару. У букиниста она приобрела чудесную карту Илларии — старинную, с ещё имеющимися «белыми пятнами», где пунктиром были обрисованы гипотетические земли, где за краем мира мореплавателей поджидали чудовища с разверстыми пастями. Карту ей свернули в рулон и припрятали в отличнейший тубус, которому Варя тоже порадовалась: с позолоченными накладками из слоновой кости, он сам по себе смотрелся произведением искусства. А у антиквара она купила для Светланки зеркало: старинное, на ручке, такое, в которое, заглянув, так и хотелось проговорить: «Свет мой, зеркальце, скажи…»

Так что до дома номер тринадцать в переулке Надежды она добралась нескоро.

С фасада особнячок производил такое же впечатление, как и с заброшенного тыла. Вроде бы и обветшалый… но полный достоинства и гордости за каждое прожитое десятилетье. Почти все окна на втором этаже и в мансарде были прикрыты ставнями, и, по видимому, давно — из щелей кое-где торчала прошлогодняя листва, сорванная, должно быть, ещё осенним ветром со старого плюща, затянувшего почти весь западный угол дома. Лишь три окна первого этажа, обрамлённые этим плющом, гостеприимно светились в начинавших сумерках.

В одном, распахнутом настежь, появилась благообразная сухонькая ценьора, одетая, как настоящая пожилая англичанка из романов Агаты Кристи. От чопорной мисс Марпл её отличал разве что пышный венчик нежно-голубых, как у Мальвины, волос, да, пожалуй, радушная улыбка. Это ценьора заметила Варю, с интересом разглядывающую дом, и отчего-то неимоверно обрадовалась.

— О, какое счастье! Ценьора желает постричься? Завить, уложить, распрямить?

Оторопев, Варя кинула взгляд на входную дверь. И впрямь, на весёленькой, хоть и не слишком крупной вывеске весело щёлкали ножницы, оживлённые какой-то местной магией. Ага, значит, здесь парикмахерская, крошечная, но действующая… Вот и повод навести справки.

— А почему бы и нет? — весело отозвалась она. И толкнула дверь, подивившись чистому серебристому перезвону колокольчиков.

— Иду-иду! — раздался голос престарелой Мальвины, на удивление звонкий, так и перекликающийся с колокольчиками. — Поспешаю!

Как это часто бывает в тёплых краях, дверь с улицы открылась прямо в небольшую гостиную, откуда разбегались три лестнички: одна, по центру, вела на второй этаж, где сразу от площадки в обе стороны тянулась галерея, охватывая кольцом весь верх. Там из-за перил проглядывали плотно закрытые двери, кажется, даже местами затянутые паутиной… Вторая спускалась то ли в подвал, то ли в цокольный этаж. А третья — возносила на небольшой пандус, установленный в эркере, где поблёскивали зеркала, выглядывала спинка высокого кресла, и тянуло оттуда цветочными ароматами, разогретым металлом — неужели щипцами для завивки? И… кажется, рисовой пудрой, запах которой остался в памяти Варвары с далёкого-далёкого детства, когда прабабушка разрешала перебирать сокровища своего комода.

Оттуда-то, с боковой лестницы, и спешила навстречу гостье ценьора, оказавшаяся на удивление маленькой — по плечо Варваре, в возрасте давно за шестьдесят, но ещё очень даже бодрая. И когда она, улыбаясь, энергично, по-дружески встряхнула посетительнице руку, здороваясь — это было превосходное крепкое рукопожатие, а зубы, мелькнувшие при улыбке, были хоть и желтоваты, но, ясен пень, свои, чересчур уж неровные для протезов.

— Прошу, дорогая, прошу!

Хозяйка дома поманила за собой наверх.

— Не передать, как же я рада, детка. Страсти Христовы, я так тебя ждала! Знаешь, почему? Садись, садись, снимай шляпу, оставляй своё добро вон там, на столике, и располагайся…

Варя с удовольствием обустроилась в кресле на колёсиках, глянула в зеркало, чрезвычайно напоминавшее мамин трельяж, разве что не на простом туалетном столике из древесностружечной полированной плиты, а в обрамлении бронзовых завитушек, и прыснула. Собственное отражение показалось ей отчего-то куда моложе оригинала, с забавной хитрой мордочкой, смахивающей то ли на гномью, то ли на эльфячью. Да и старушка-веселушка, профессиональным жестом растрепавшая Варину белокурую гриву, враз омолодилась в отражающей поверхности, а в голубых её сединах засверкали золотые блёстки. Что-то с этим зеркалом творилось не то, но творилось здорово.

— Ты — мой последний клиент! — гордо сообщила Мальвина и разулыбалась ещё счастливее. — Видишь ли, дорогая… Так, погоди, дай подумать. Длина ниже плеч, блонд натуральный… Ах, какая удача! Собственно, то, что есть, уже неплохо, но ведь у тебя сейчас Эпоха перемен, так? Не спорь, я чувствую, старую Джульетту не проведёшь…

Варе понравилось, как она выделила голосом: «Эпоха».

— А когда такое случается, перемены сыплются, как из ведра, и главное — удержать их в добром русле. Вот тут-то всё зависит только от тебя, от твоего настроения, дорогая. Ибо, какие флюиды от тебя полетят в мир — тем он тебе и ответит. Порой для того, чтобы стать счастливой или погаснуть, нам, женщинам, достаточно глянуть в зеркало. Вот оттого-то я держу здесь это чудо. Оно мне досталось от тётушки, а та, поговаривают, была расчудесная фея…

Мальвина… то есть, оказывается, Джульетта, взъерошила Варины волосы и задумчиво уставилась на её отражение.

— Ах, как я люблю такие сочетания! Тебе идёт быть и женственной, и задиристой, как подросток. Давай удивим твоего мужчину, покажем ему ту сущность, о которой он только догадывается. Вот будет для него сюрприз… Согласна?

И чиркнула-щёлкнула двумя пальцами, как ножницами, чуть ниже Вариного уха, показывая предполагаемую линию стрижки.

— Коротко? Под мальчика? — уточнила та, загораясь идеей.

— Под озорницу! — захихикала старушка. — Как твоё имя, дорогая?