Преданное прошлое - читать онлайн книгу. Автор: Джейн Джонсон cтр.№ 29

В ту же ночь Кэт сложила едва начатую работу и упрятала под кровать. И с тех пор больше не прикасалась к ней.

Когда двуколка подъехала к дороге, тянувшейся вдоль берега, девушка рассеянно посмотрела на залив и нависшие над ним облака. Присутствие Сент-Майклз-Маунта ощущалось лишь в виде расплывающейся массивной тени. Прилив стоял высоко, но в море ничто не двигалось: суда и лодки отдыхали, пришвартованные на день к берегу, даже морские птицы сидели неподвижно, упрятав головы под крылья. Кэт лениво поигрывала нитью, выбившейся из подшивки рукава. При обычных условиях она немедленно занялась бы починкой, заштопав распустившуюся ткань такими мелкими и аккуратными стежками, что никто бы ничего не заметил, но, говоря по правде, сейчас у нее не было на это ни сил, ни желания. После того как ее судьба была окончательно определена и уже не оставалось никаких шансов увернуться, она чувствовала себя неясной тенью, прямо как этот замок на острове: пустой и безжизненной вещью, навеки окруженной беспокойным морем.

Дорога огибала гавань, проходя по набережной, мимо лабазов и пакгаузов, мимо рыбных складов и родника Сент-Энтониз-Уэлл, потом резко поднималась вверх, к Куэй-стрит и к церкви Богородицы на вершине холма. Они миновали поток паломников, взбиравшихся на холм, — люди, без сомнения, пришли послушать нового проповедника. Как узнала Кэт, он был пуританин и приехал издалека, из самого Лискарда, и от этого у нее совсем упало сердце: ее собственный дядюшка недавно перешел в эту секту и как глава семьи вознамерился заставить всех остальных последовать его примеру. Многие из устремившихся к церкви были одеты в простую одежду, но далеко не все, как подозревала Кэт, по причине бедности. Она узнала в толпе жирного старого олдермена Полглейза и его не менее толстую жену Элизабет — супруги, пыхтя и потея, пробирались вверх, обряженные в нечто очень простое и черное, разбавленное лишь белыми кружевами воротника и манжет.

Ирония ситуации заключалась в том, что всего несколько лет назад они выглядели бы в точности как испанские католики, которых так презирали, за исключением, может быть, плоеных воротников. Потом двуколка обогнала констебля, Джима Керью, и старого Томаса Эллиса с женой Элис, потом корабела Эндрю с сыном Ифриимом; потом Томаса Сэмюэлса и его сестру Анну; потом семейство Хоскинсов из Маркет-Джу, старого Генри Джонса, у которого был большой дом в Лескаджаке. Создавалось впечатление, что к проповеднику заявится целая толпа народу. Потом их кто-то окликнул, и Кэт увидела Джека Келлинча, который улыбался ей совершенно акульим оскалом с противоположной стороны улицы.

— Эй, там, на двуколке! Ты на вид прямо джентльмен, Роб Болито, едешь себе так важно, да еще и с юной леди рядом, своей будущей женой! А бедная Мэтти сидит себе сзади, одна-одинешенька! — С этими словами он перебежал через улицу, обеими руками ухватился за борт двуколки, рывком перебросил тело через колесо и упал прямо на заднее сиденье рядом с зардевшейся служанкой.

Кэт обернулась и смерила его суровым взглядом. Внутренне она кипела от негодования.

— Достойно удивления, мистер Келлинч, видеть тебя на пути к проповеднику Трурану. С твоим воспитанием и греховными делами тебе гораздо больше подошла бы исповедальня, чем прослушивание речей какого-то старого витии.

Джек рассмеялся.

— Смотри, чтобы тебя не услышал мой старикан, а то разложит тебя у себя на колене и всыплет как следует, чтоб вбить в тебя страх Господень, мистрис Кэтрин. Даже моя мамаша не в силах отвратить его от этой страсти — слушать всякие проповеди. Ай, глядите-ка, а вот и они сами! Помаши им, Мэтти, как машет своим подданным настоящая королева!

На Куэй-стрит показался Айзек Келлинч в сопровождении своей маленькой черноволосой жены Марии, второго сына, Джорди, и дочери Генриетты, которую все называли Цыпа. Мэтти, красная как свекла, слабо им махнула. Старый Айзек на секунду остановился, глядя на проезжающую повозку', потом его яркие глаза выкатились из орбит.

— А ну вылезай из этой паскудной повозки и шагай ногами, которые тебе дал Господь!

Но Джек лишь откинулся назад и расхохотался.

На вершине холма Роберт остановил лошадей, спрыгнул на землю и помог Кэт сойти с двуколки. Потом подождал, придерживая ее за локоть, пока Джек и Мэтти не скроются в толпе. Кэт со злостью вырвала у него руку.

— Ну вот, Мэтти пошла одна, без меня, и теперь все будут ее дразнить из-за Джека, — быстро сказала она. — А ты сам знаешь, бедняжка к нему неравнодушна, а вот он всего лишь заигрывает с ней. Она для него ничего не значит, а в результате у нее сердце будет разбито.

Роберт удивленно взглянул на Кэт:

— Ты ведь почти ничего не знаешь о Джеке…

— Я знаю, что он проходимец и пират и у него в каждом порту по девице. — «И вообще он слишком красив и обаятелен для такой тупой курицы, как Мэгги», — подумала она.

— Ты ошибаешься, — сказал Роб, качая головой. — Ты всегда так решительна в своих высказываниях, Кэтрин, так упорствуешь в своем ожесточении, а сама не видишь, что у тебя прямо перед носом.

— Так! Мало того что я притащилась сюда слушать скучные проповеди этого старикашки, так теперь еще и твои выговоры!

— Если хочешь, я могу уйти. Но Джек женится на Мэтти еще до конца года — запомни мои слова! — Роберт сунул руку в карман и достал оттуда маленький сверток, туго замотанный в кусок синего шелка.

— Вот, держи. Я тебе это дарю. Развернуть можешь потом, в присутствии твоих родственников. Или нет, как тебе больше нравится.

Девушка сжала пальцами сверток. Внутри, под шелком, ощущалось что-то небольшое, твердое и довольно тяжелое.

— Что это?

— Это тебе в знак нашей помолвки. Оно раньше принадлежало моей матери, — ответил он. — Ты бы ей понравилась, несмотря на то что ты меня нисколько не любишь. — Парень крепко сжал челюсти. Ему это было нелегко — высказать вслух то, что в глубине души он знал точно. Но воскресенье — именно такой день, когда можно высказать все, что у тебя на сердце, а кроме того, Роберт не представлял, когда еще сможет это сделать. Они так редко оставались вдвоем, особенно теперь, когда она стала избегать его общества.

Кэт посмотрела на него в некотором смятении:

— Дело не только в тебе, Роберт, не в тебе одном. Мне все тут не нравится — Кенджи, Корнуолл, вся эта жизнь… совсем не то, чего я хочу. Не то, о чем мечтала.

А ее пальцы между тем продолжали исследовать сверток и обнаружили, что в середине у него пусто. Ага, это кольцо! Обручальное кольцо. Она протянула сверток обратно Роберту и насильно вложила его в ладонь:

— Не надо дарить мне его сейчас. Подожди до более подходящих времен, когда между нами не будет ссор.

Он посмотрел на нее таким пронзительным взглядом, что Кэтрин даже испугалась, что он проникнет в самую ее сущность. Потом кивнул. И после паузы, явно заполненной тяжелой внутренней борьбой, сказал:

— Может, мне удастся найти работу где-нибудь еще, в другом месте. И тогда тебе не придется расставаться со своими мечтами, Кэтрин.