Как работает мозг - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Пинкер cтр.№ 152

И все же наши самые пламенные чувства пробуждает не природа, не пауки и тараканы, не десерты, а другие люди. Некоторые эмоции – такие, как гнев – пробуждают в нас желание причинить другим людям вред; другие – такие, как любовь, сочувствие и благодарность – пробуждают желание помочь им. Чтобы понять эти эмоции, нам сначала нужно понять, почему в организме заложена потребность помогать или вредить другим организмам.

Если вы смотрели документальные фильмы о животных, вы, вероятно, считаете, что волки в первую очередь уничтожают старых и больных оленей, чтобы стадо в целом было более здоровым; что лемминги совершают самоубийство, чтобы популяция не вымерла от голода; что олени сражаются рогами за право размножаться для того, чтобы род продолжали самые биологически приспособленные особи. Лежащее в основе допущение – что поведение животных ориентировано на благо экосистемы – кажется, вытекает из теории Дарвина. Если бы в прошлом было десять популяций леммингов, и в девяти из них имелись бы эгоистичные особи, которые продолжали бы есть, пока все остальные в группе не умрут от голода, а в одной группе некоторые лемминги умирали бы, чтобы остальные могли жить, десятая группа выжила бы, и сегодняшние лемминги были бы готовы принести себя в жертву за других. Это мнение очень широко распространено. Каждый психолог, который когда-либо писал о функции социальных эмоций, не преминул отметить их выгоду для группы в целом.

Когда люди говорят, что животные действуют ради блага группы, они, похоже, не понимают, что это предположение на самом деле представляет собой радикальное отступление от дарвинизма и почти наверняка ошибочно. Дарвин писал: «Естественный отбор никогда не может привести к образованию у существа какой бы то ни было структуры, скорее вредной, чем полезной, потому что естественный отбор действует только на благо каждого существа и через посредство этого блага». В результате естественного отбора могли бы быть отобраны группы с неэгоистичными особями только в том случае, если бы каждая группа могла обеспечить выполнение договора, гарантирующего, что все ее члены будут оставаться неэгоистичными. Однако без подобного требования ничто не может гарантировать, что какой-нибудь мутировавший или иммигрировавший в группу лемминг не подумает: «Да ну его к черту! Пусть все остальные прыгают со скалы, а я подожду и мне достанется вся еда». Эгоистичный лемминг в этом случае будет пожинать плоды самопожертвования других, а сам при этом ничего не потеряет. Благодаря этому преимуществу его потомки быстро займут преобладающее положение в популяции, даже если в целом эта популяция будет менее здоровой. И на такой исход обречено любое стремление к самопожертвованию. Естественный отбор – это кумулятивный эффект относительного успеха разных репликаторов. Это означает, что он отбирает гены, которым лучше всего удается себя реплицировать, то есть самые эгоистичные из них.

Неопровержимый факт того, что адаптации приносят репликатору выгоду, был впервые подмечен биологом Джорджем Уильямсом, а позже более подробно описан Ричардом Докинзом в книге «Эгоистичный ген». Сейчас с этим соглашаются практически все биологи-эволюционисты, хотя другие вопросы по-прежнему остаются дискуссионными ^[451]. Отбор среди групп возможен в теории, однако большинство биологов сомневаются, что особые условия, в которых он стал возможен, можно найти в реальном мире. Отбор среди ветвей древа жизни возможен, но он не имеет ничего общего с тем, создан ли тот или иной организм неэгоистичным. Животным попросту все равно, что произойдет с их группой, биологическим видом или экосистемой. Волки выбирают старых и слабых оленей, потому что их проще всего поймать.

Голодные лемминги не совершают самоубийств: они просто отправляются искать новые кормовые площади и иногда случайно падают с обрыва или тонут. Олени дерутся, потому что каждый из них хочет размножаться, и один из них уступает, потому что видит, что поражение неотвратимо, или потому что применяет стратегию, которая в среднем работает против других особей, которые используют ту же стратегию. Дерущиеся самцы – это неэкономно для группы в целом; более того, самцы – это вообще избыточно для группы, если они составляют ее половину, потому что несколько самцов вполне могут справиться с задачей рождения следующего поколения, не съедая при этом половину пищи ^[452].

Биологи часто описывают подобные действия как корыстное поведение, но ведь это поведение обусловлено деятельностью мозга – в частности, зонами, отвечающими за эмоции и чувства. Животные ведут себя эгоистично из-за того, как устроены их зоны чувств. Мой сытый желудок, мое тепло, мой оргазм для меня приятнее, чем твои, поэтому я хочу своего и буду стремиться к своему, а не к твоему удовольствию. Конечно, одно животное не может непосредственно чувствовать, что происходит у другого животного в желудке, но оно может понять это опосредованно, наблюдая за поведением второго животного. Итак, с психологической точки зрения, интересным представляется тот факт, что животные обычно не ощущают наблюдаемое со стороны благополучие других животных как свое собственное удовольствие. Но еще более интересным представляется то, что иногда бывает и наоборот.

* * *

Выше я говорил о том, что естественный отбор отбирает эгоистичные гены-репликаторы. Если бы организмы были репликаторами, все организмы были бы эгоистичными. Однако организмы не реплицируют себя. Ваши родители не реплицировали себя, когда у них родились вы, потому что ваш организм не является полностью идентичным одному из них. Схема, по которой был собран ваш организм – ваш генетический код – не тот же самый код, что и у одного из них. Их гены были перетасованы, как карты, и из них наугад были выбраны гены, образовавшие сперматозоиды и яйцеклетки, которые, соединившись в процессе оплодотворения, дали новое сочетание генов и новый, ни на кого не похожий организм. Реплицировали себя при этом только гены и их фрагменты, которым повезло попасть в ваш генетический набор и из которых определенную часть вы, в свою очередь, передадите своим детям, и т. д. На самом деле даже если бы ваша мать клонировала себя, это было бы не репликацией организма, а всего лишь репликацией генетического кода. Именно поэтому любые изменения, которые произошли с матерью в течение ее жизни – допустим, она потеряла палец, сделала татуировку или пирсинг, – не передались бы вам. Единственное изменение, которое вы могли бы наследовать, – мутация одного из генов в яйцеклетке, которая должна была стать вами. Реплицируются гены, а не тела, а это значит, что гены, а не тела должны быть эгоистичными.

Конечно, у ДНК нет никаких чувств. Когда мы говорим «эгоистичный», мы имеем в виду «ведущий себя так, чтобы сделать собственную репликацию более вероятной». Единственный способ, которым может этого добиться ген животного, наделенного мозгом, – это изменить мозг таким образом, чтобы удовольствие и страдание животного заставляли его действовать так, чтобы появилось как можно больше копий данного гена. Обычно для этого требуется заставить животное получать удовольствие от состояний, которые позволяют ему выживать и размножаться. Сытый желудок приносит удовлетворение потому, что животное с сытым желудком остается в живых, может двигаться и размножаться, а это значит – появится еще больше копий генов, построивших мозг, который делает так, чтобы полный желудок приносил удовлетворение.