Узют-каны - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Стрельцов cтр.№ 89

– Эй! Как тебя? На работу не проспишь?

Женщина приподняла припухшее после сна лицо, откинула спутанную прядь, посмотрела в окно и на часы:

– Уже проспала, – и вновь завалилась, потягиваясь.

Вовка раздавил окурок в арбузной корке, нехотя натянул трико и поплёлся в коридор, в конце которого находилась уборная общего пользования. Потом долго стоял в «умывалке», сунув голову под кран. Даже для его могучего организма вчерашнего было с избытком.

– Здорово, Вовка, – меланхолично процедил сосед Николай с полотенцем через плечо, плеснул в лицо водичкой и, равнодушно смотрясь в зеркало, намылил щетину. – Чего не на работе?

– На похороны отпросился. Племяш под машину попал, – в очередной раз соврал он. С работы отпустили на похороны бабушки, которые состоялись лет шесть назад.

– Да-а-а, – протянул Николай, проводя станком по щеке. – Что творится! Полгорода на кладбище. Везут и везут. У меня баба санитаркой в больнице работает, говорит – всё забито. В морге и то мест не хватает. В газете местной одни некрологи. А цены опять повышают, слышал?

Женщина уже оделась и со страдальческим выражением на лице расчёсывала на диване длинные волосы. Он молча вылил остатки водки по стаканам, не дожидаясь её, выпил, занюхал коркой:

– Ты кем работаешь?

– В столовой. Поваром, – ответила женщина. – Ох, Светку подвела. Сегодня всё под поминки откупили. А у тебя, правда, брат умер?

– Двоюродный, – зевнул Володя. – Сейчас собираться пора. Проститься.

– Светка говорит – солнечная активность. Пожары, люди с ума сходят. Жара стоит. Дождя давно не было. Сегодня вроде попрохладней, – она брезгливо выпила, закашлялась. Краска прильнула к лицу. – Я курить хочу, Вольдемар.

– Вот сигареты, – он пододвинул пачку.

Когда же она уберётся? Напряжённо смотрел, как нарочито медленно подносится сигарета к губам, как чиркает спичка, как тлеет табак и выдыхается дым. Морщины в уголках рта, дряблая шея. Где он такую откопал?

Просидел вчера день на иголках, ожидая, когда за ним придут. Перетрясся от страха. Даже заяву накатал, добровольно и чистосердечно признаюсь, мол, раскаиваюсь. Пистолет не брал. Подарили. Сначала хотел написать, что сам Генка сунул по-пьяне. Потом вспомнил, что тот был в санатории. Значит Нина. На каком основании? Да ему откуда знать? Пусть сама объясняет. Мысль о Нине и её муже заставила сжимать зубы, чувствовать, как подступает кровь к вискам. Купили! Как пацана какого! Удостоверение липовое поди, путем не показал же. А вдруг настоящее! Вдруг он давно на них работает? Спаивал, а сам выпытывал. Да какие секреты он, Вовка, знает? Ну, заложил бармена, что после одиннадцати водку продавал. Ну, ребята пару раз краденое шмотьё приносили «полежать». Как пацана! Давно бы взяли. Не, на фуфло зацепил, сволочь!

– Пожрать ничего нет?

– В столовой и пожрёшь.

– Вольдемар, а как же?.. Вдруг того… залечу?

– Тебе не шестнадцать. Сама знаешь.

– Козёл же ты! – женщина поджала губы и сплюнула в пепельницу.

– Шла бы ты, а? – он отодвинул пачку сигарет, к которой она было потянулась. – Посидели, попили, поспали. Что ещё? Родственники скоро придут. Собираться надо.

Она демонстративно поднялась и вдруг расплакалась.

– Лифчик забери, – посоветовал Вожорский, запинывая под диван пустые бутылки, которые звякали, тесня скопленные старые.

Потом он долго сидел, втиснув тяжёлую голову в ладони. Что делать? Нельзя же так сидеть в неопределённости: посадят или нет. Генка сволочь! Долбануть бы его по башке! Если посадят – плохо, а если не посадят – век себе не простишь, что на такую туфту купился. Что делать? Эта хоть ушла – и то легче. Не сдержался вчера, загулял… Надо ещё остограммиться, мысли повеселить. Он оделся, расчесал кудри пятернёй, свалил грязную посуду в предназначенный для неё таз. Выхватил из брюк, повешенных на спинку стула, остаток месячного бюджета, чуть не прослезился. Прилично ухлопал на эту тварь!

Город как будто посетила чума. Пустые улицы, разбитые витрины, перевёрнутые автомобили, тлеющие кучи мусора – кого этим удивишь? Что-то происходило, а что – Вовка понять не мог. Солнечная активность, и мир медленно поехал с катушек. Со вчерашнего дня все бармены запаслись газовыми баллончиками, вчера он сам подержал один в руке и даже прыснул в глаза какому-то хмырю, на что Ростислав, знакомый парень за стойкой, рассердился, отобрал баллон, быстренько загрузил водярой и вежливо выпроводил. Ну а та баба… по телефону плакалась. Точно! Ключ забыла, что ли? Он ещё собирался через балкон лезть. Да шестой этаж, отговорили. На работе забыла. Значит, попадёт сегодня домой. Чёрт с ней. И всё славно. Вовка, сплюнув, обошёл раздавленный машиной труп собаки. И чего не убирают? Кафе в полуподвале встретило прохладой и молчанием.

– А Ростислав где? – напрямую подваливая к стойке, спросил Вова парнишку с чиряком на скуле.

Тот, протирая стаканы, кивнул в знак приветствия:

– Замочили. Ночью. Трое. Цепью по башке.

– Да ты что? С чего вдруг?

– Тут вчера один гад «черёмухой» баловался. Ростик заступился…

– Что делается? – промычал Вожорский. – Полгорода на кладбище. У меня баба санитаркой в морге, говорит и там мест нет. Плесни чего-нибудь. За упокой души. Пустуете?

– Кто теперь к нам пойдёт? В трубу вылетаем. И так всё к чёрту. В час по шесть убийств по городу, не говоря уже…

– А вы день траура объявите, – предложил Вовка, прицениваясь к коньяку. Сто грамм явно маловато. Но пошло хорошо. Потеплело. – Бесплатно угощайте. В честь памяти. Он добрым был, Ростик, честным, весёлым. На халяву поди соберутся. И завтра придут, даже если цены поднимете. И послезавтра. Кто из сочувствия, кто в ожидании: не хлопнут ли ещё кого, чтобы опять на дармовщинку… Повтори, – подтолкнул пустой стакан. – Коньячку мне. Ага, этот.

Парень засуетился:

– Блин-оладь, точно! Реклама – двигатель прогресса. Клиентура! Ну давай! Бесплатно! С почином! Во голова!

Володя тянул коньяк, пока паренёк названивал по телефону:

– Крепкий, – зажмурился Вовка. – С собой можно?

Бармен махнул: бери, мол, и отваливай. Подхватив початую бутылку коньяка, довольный собой, Володя выполз из полуподвала и побрёл к автобусной остановке. Чем он не гений? И сам за здорово живешь отхватил, и ребятам подсобил. Но благодушия не получалось. Надо было ещё пачку сигарет выклянчить. Да ладно теперь уж. Установил поваленную скамейку, присел, отхлебнул из горлышка. Редкие прохожие обходили его стороной. Автобус долго не появлялся. А куда он, собственно говоря, собрался? К Нине. К её мужу. Придёт и выяснит всё, даже если тот дома. Мстительно улыбнувшись, Вовка не позавидовал Геннадию. Я те повыпендриваюсь! Так тряхну, что в штаны навалишь! Разберемся, как народ пугать! Всё-всё выясним! До пенсии на лекарство пахать будешь. Вот и девяточка. Почти пустая. Кондуктор есть, нет?