Хорошие привычки, плохие привычки - читать онлайн книгу. Автор: Гретхен Крафт Рубин cтр.№ 67

Суть в том, что изменение привычки становится гораздо более трудным делом, если она означает изменение или утрату какого-то аспекта нас самих. Я сожалею об утрате даже самых тривиальных привычек, определяющих идентичность. Например, у меня многие годы не было дамской сумочки. Мне нравилось быть «такой женщиной, которая не носит дамскую сумочку», и я все время откладывала покупку сумочки, хотя во многих ситуациях иметь при себе сумку было бы гораздо удобнее, чем ходить повсюду с рюкзаком. И отказ от этой части себя стоил мне неприятных ощущений, несмотря на то что это была совсем крохотная часть моей индивидуальности.

Исследования показывают, что мы склонны верить в то, что говорим о себе сами, и в наши описания собственных взглядов и индивидуальности, а следовательно, и привычек. Если я утверждаю, что «я ленива» или «я не могу устоять перед распродажей», – эти установки влияют на мои поступки.

Нередко мы описываем один и тот же атрибут в позитивном или негативном ключе. Например, человек может считать себя: совестливым или просто излишне тревожным; творчески спонтанным или чересчур импульсивным; гурманом или обжорой; энергичным или суетливым. Взгляд на себя может помочь сформировать те привычки, которые нам нужны.

Многие годы я считала себя человеком, который «ненавидит физические упражнения», но в какой-то момент до меня дошло, что я терпеть не могу спорт – у меня невероятно плохая координация, я не люблю игры и не вижу никакой привлекательности в соревновании. Но я не против физической нагрузки как таковой: кардионагрузок и силовых упражнений. Убедившись, что способна наслаждаться физической активностью, я изменила формулировку и взгляд на свою натуру, и это помогло мне регулярно упражняться.

В ходе одного исследования группе зарегистрированных избирателей задали вопрос: «Насколько важно голосование?», а другую группу спросили: «Насколько важно для вас быть избирателем?» И представители второй группы активнее принимали участие в следующих выборах, потому что признавали: мол, «вот такой я человек – активный избиратель», – а не просто подтвердили важность голосования как некой абстрактной задачи.

Добавлять новый элемент к своей идентичности бывает необыкновенно приятно. Мне нравилось становиться «жительницей Нью-Йорка», «матерью», «блогером», «водителем» и «экспертом по счастью». Писатель Харуки Мураками, любитель бега на дальние дистанции, писал об этом процессе: «Бег на дальние дистанции добавляет несколько новых элементов в список, когда пытаешься понять, кто ты такой. В результате твой взгляд на собственную жизнь, ее цвета и форму должен трансформироваться. В большей или меньшей степени, к добру или худу, это случилось и со мной, и я преобразился». Осознание индивидуальных особенностей помогает нам соответствовать собственным ценностям: «я не из тех, кто зря тратит время на работе», «я не уклоняюсь от своих обязанностей», «если я сказал, что я приду, значит, приду».

Конечно, важно следовать привычкам, которые связаны с нашим чувством идентичности. Носить кроссовки – не то же самое, что заниматься бегом. Покупать овощи – не то же самое, что есть их. Чтение туристических журналов не означает, что я увлекаюсь кемпингом. То, что я пишу о счастье, не сделает мою жизнь лучше, если я не буду придерживаться собственных решений, нацеленных на счастье. Как-то раз я ужинала с другом, который сказал мне:

– Я перестал есть сладкое, но этот шоколадный мусс выглядит так соблазнительно, что я нарушу правила.

– А когда это ты отказался от сладкого? – спросила я.

– На прошлой неделе, – сказал он. Он обходился без сладкого всего несколько дней, но в своих мыслях уже стал человеком, который «никогда не ест сладкого».

Иногда, рассказав другим о решении изменить какой-то аспект себя, мы можем помочь себе придерживаться своих привычек. Мария, которая воспользовалась стратегией различий, сообщила мне:

Иногда мы усваиваем привычку, чтобы сигнализировать об идентичности, которую хотим показывать другим. Художник Дэвид Салле сказал репортеру Дженет Малкольм: «Мне пришлось специально тренировать себя, чтобы не приходить на встречи минута в минуту. Абсурдно и неподобающе быть настолько пунктуальным. Особенно неподобающе быть таким пунктуальным художнику». (Мне так и хотелось спросить: неужели это менее абсурдно, чем быть нарочито непунктуальным, чтоб оправдать представления других людей о том, как должен вести себя художник?)

А еще мы можем усвоить привычку, которая будет демонстрировать ту идентичность, которой мы хотели бы обладать. Одна подруга призналась мне: «Я понемножку пила и курила травку в старшей школе – не потому, что мне этого хотелось, а потому, что это был самый быстрый способ подать сигнал: «Со мной весело! Я не пай-девочка!» Хотя на самом деле я как раз и была пай-девочкой».

Общественные стереотипы способны менять наши привычки как в лучшую сторону, так и в худшую. В своей бесценной книге «Ловушки мышления» Чип и Дэн Хиз пишут о том, как кампания против замусоренности успешно изменила привычки техасцев. Поначалу плакаты вроде «Пожалуйста, не мусорите» и «Выбрасывайте в урну» не смогли «зацепить» целевую демографическую группу (типичным «мусорщиком» был мужчина в возрасте от 18 до 35 лет, который водил пикап, любил спорт и музыку в стиле кантри). Тогда, в рамках этой кампании, знаменитые техасцы, такие как Джордж Форман, Стиви Рэй Вон, Уилли Нельсон и деятели спорта, появлялись на телеэкранах с призывом «Не засоряй Техас». Эта кампания убедила телезрителей в том, что настоящий техасец – гордый, законопослушный, крутой, мужественный – не сорит на улицах. За время первых пяти лет этой кампании видимая замусоренность дорожных обочин сократилась на 72 %. Наши привычки отражают нашу идентичность.

Судя по моим наблюдениям, стратегия идентичности особенно полезна для «бунтарей». «Бунтарям», как правило, очень трудно принимать ограничения, навязываемые привычками, но поскольку они высоко ценят возможность быть верными самим себе, они с удовольствием принимают привычку, если рассматривают ее как аспект своей личности.

К примеру, «бунтарь» может захотеть быть уважаемым лидером. Идентичность «лидера» может помочь ему решить сохранять привычки – такие, как умение не опаздывать на встречи или приходить на необязательные встречи, – которыми он в противном случае мог бы пренебречь. Он сам решит вести себя таким образом.

Одна «бунтарка» писала в моем блоге: «Для меня самая важная характеристика «бунтаря» – свобода быть тем человеком, которым я являюсь в данный момент. Мои желания и потребности меняются, и я хочу обладать независимостью, чтобы им следовать. Но у меня также есть сильное чувство «самости» – определенных ценностей и характеристик, которые определяют меня как человека и не меняются. Например, я всегда определяла себя как хорошую мать. Я не собиралась быть такой матерью, какая была у меня, – я хотела быть преданной, питать к своим детям любовь и демонстрировать ее. Я так и поступаю». Другой «бунтарь» заметил: «Если привычка составляет часть моей идентичности, то эта привычка – не цепь, которая приковывает меня к земле, она позволяет мне быть верным самому себе».