Пункт назначения: Счастье - читать онлайн книгу. Автор: Йоханн Хари cтр.№ 55

Марк говорит, что депрессия и тревога не похожи на опухоль, которая растет внутри мозга. Это не так. Депрессия и физиологические изменения мозга, будучи бедствием, вызванным внешним миром, «приходят вместе».

* * *

По словам Марка, главное заключается в том, что происходящее в мозге меняет историю для людей, страдающих депрессией и тревогой.

Представьте, что человек подвергся некоторым из семи причин депрессии или тревоги. Начавшись, этот процесс, как и все остальное, происходящее с нами, вызывает реальные изменения в мозге, а потом они могут приобрести собственный импульс, который усугубляет воздействие внешнего мира.

«Представьте себе, – сказал мне Марк, – что ваш брак только что распался, вы потеряли свою работу и тому подобное. У вашей матери только что был инсульт. Со всем этим довольно сложно справиться. Поскольку вы чувствуете сильную боль в течение длительного периода, мозг начинает считать, что именно в этих условиях вам придется выживать с этого момента. Поэтому он может начать аннулировать синапсы, дарящие радость и удовольствие, и укреплять те, которые работают на страх и отчаяние». Это одна из причин, по которой люди часто начинают думать, что застряли в состоянии депрессии и тревоги, даже если первоначальные причины боли, кажется, прошли. Джон Кейсиоппо, ученый, который занимался проблемой одиночества, помнится, назвал это эффектом «снежного кома».

Марк считает, что неправильно говорить о происхождении этих проблем исключительно в пределах мозга. Также было бы неправильно сказать, что реакции в мозге не могут их осложнить еще больше. Еще как могут. Боль, причиненная неправильным ходом жизни, может вызвать реакцию, которая «настолько сильна, что мозг имеет тенденцию оставаться в ответном болезненном состоянии некоторое время. Пока что-то не вытолкнет из угла эту реакцию куда-нибудь в более податливое место». Если мир доставляет человеку постоянную боль, он, естественно, будет оставаться в ловушке с эффектом «снежного кома» достаточно долгое время.

Марк считает, что говорить людям с депрессией о ее причине как о проблеме мозга ^[238] равносильно указанию неправильного маршрута. От этого не будет пользы в попытке выяснить, почему люди так себя чувствуют и как найти из этого выход. Фактически, это может загнать человека в ловушку.

* * *

В своей первой и единственной инаугурационной речи на посту президента Джон Ф. Кеннеди произнес знаменитую фразу: «Не спрашивайте, что ваша страна может сделать для вас. Спросите, что вы можете сделать для своей страны». Марк сказал мне следующее. Если хочется понять, что думать об истоках депрессии и ее связи с мозгом в более достоверном виде, а не так, как нам преподносили не одно десятилетие, не помешает узнать, что думал об этом психолог У. М. Мейс годы назад. Перефразируя Д. Ф. Кеннеди, он сказал:

– Не спрашивайте, что у вас в голове ^[239]. Спросите, что вокруг нее.

* * *

Существует еще одна физическая причина депрессии и тревоги, о которой слышало большинство заинтересованных людей.

У моей мамы были периоды серьезной депрессии до того, как я родился (и после тоже). У обеих моих бабушек были периоды депрессии, хотя тогда никто не употреблял этого слова. Поэтому все те годы, пока я принимал антидепрессанты и считал, что моя депрессия связана с дефектами мозга, я также предполагал, что унаследовал ее. Иногда я думал о депрессии как о потерянном близнеце, зарожденном в утробе рядом со мной. С годами я часто слышал то же самое от других людей.

– Я родился с депрессией, – сказал мне один друг, совершивший несколько суицидальных попыток, когда однажды долгой ночью мы сидели вместе и я пытался рассказать ему о причинах, ради которых стоит жить.

Мне захотелось узнать, насколько глубоко депрессия сидит в наших генах. Занимаясь этим вопросом, я понял, что ученые не определили ни одного специфического гена или набора генов, несущих депрессию и тревогу. Но хорошо известно, что существует сильный генетический фактор. Есть простой способ проверить это.

Берем две большие группы идентичных и разнояйцевых близнецов ^{[240] [241]} и сравниваем их. Идентичные близнецы генетически одинаковы: они рождаются из одной яйцеклетки, поделившейся надвое. Поэтому если обнаруживается, скажем, большее внутрипарное сходство по цвету волос, склонности к наркотической зависимости или ожирению среди идентичных близнецов по сравнению с неидентичными, то становится понятно, что причина проявления данного признака в большей степени обусловлена генетикой. Глядя на разницу между двумя типами близнецов, ученые считают, что можно примерно понять, сколько списывать на гены.

То же самое было проделано для депрессии и тревоги ^[242]. Согласно обзору данных Национального института здравоохранения, лучшие исследования близнецов показали, что для депрессии процент наследственности составляет 37, для тяжелой формы тревоги он колеблется от 30 до 40. Для сравнения возьмем процент наследования роста: он составляет 90 % ^[243]. Процент наследования умения говорить по-английски составляет 0. Поэтому люди, которые изучали генетическую базу депрессии и тревоги, пришли к выводу, что они могут передаваться по наследству, но наследственность не составляет большинство среди имеющихся случаев. Однако здесь существует несоответствие.