Так берегись - читать онлайн книгу. Автор: Макс Фрай cтр.№ 49

Отошёл я без задней мысли, просто чтобы по носу веером не заехали, но потом, когда поезд приблизился, я задним числом обрадовался, что так сделал. Всё-таки у нас с поездом – что-то вроде свидания. Пусть и он поглядит на меня.

И он поглядел. В смысле, она на меня поглядела – темноволосая женщина, бывшая мёртвая, по моей милости ставшая более чем живой. Агата высунулась в окно чуть ли не по пояс и выглядела такой счастливой, что я как-то сразу простил – не её, конечно, ей и прощать было нечего, а себя. Потому что хоть и сам, по собственной воле, в относительно здравом уме решил кормить своей силой это прекрасное наваждение, чтобы продлить его жизнь, но злился на себя за это решение страшно. А теперь – больше нет.

Светящегося веера у меня не было, публичной демонстрации сельскохозяйственных жестов препятствовало не в меру возвышенное настроение, поэтому я просто стоял и смотрел. Но Агата, конечно, меня всё равно заметила. И закричала, размахивая руками: «Я так рада! Я думала, ты уже больше никогда не придёшь! Поедешь со мной кататься? Ещё успеешь запрыгнуть в вагон!»

Я не стал объяснять, перекрикивая грохот колёс: «Мне нельзя, я совсем исчезну», – а только улыбнулся, послал ей воздушный поцелуй и отрицательно помотал головой. Это оказалось очень легко. Зря, получается, я боялся, что не смогу устоять перед очарованием наваждения. Невелико искушение. Проще простого оказалось перед ним устоять.

Зато устоять на ногах было гораздо сложнее – чисто технически, я имею в виду. Так устал от всех этих впечатлений и предварявших их действий, что когда поезд исчез в темноте, сел в густую траву и сидел там какое-то время, даже не особо раздосадованный своей слабостью. Подумаешь, великое горе – голова кружится. Ради хорошего дела можно и потерпеть. А дело всё-таки очень хорошее. Изумительно красивое зрелище – дым паровоза, сигнальные огни, медленно проплывающие мимо вагоны с окнами, сияющими тёплым жёлтым светом, счастливая мечтательница, победившая смерть, и машущая ей веерами праздничная толпа. Отлично всё у меня получилось. Вернее, у нас.

А потом я поднялся и пошёл в сторону Старого Города. Пешком.

– Можно сказать, зря сходил. Сосиску не съел, кислятиной не отравился и даже светящийся веер себе не купил, – сказал я Шурфу, который к моему возвращению успел не только проснуться, но и провести ночную ревизию в кухне, конфисковать там всё хотя бы условно съедобное и засесть с этими гастрономическими сокровищами в гостиной. В одиночестве за огромным столом.

Чтобы не портить ему аппетит, я не стал падать на ковёр, чего после слишком долгой по моим нынешним меркам пешей прогулки хотел больше всего на свете. А нечеловеческим усилием воли дотащил своё тело до кресла и только после этого уронил. Хорошо хоть не мимо цели, а то бы совсем трагическая вышла сцена. Перебор.

Сэр Шурф внимательно посмотрел на меня и укоризненно покачал головой:

– Не понимаю, зачем ты преуменьшаешь свои достижения. И в кои-то веки даже не уверен, что хочу это понимать.

– Ну так просто именно в этой области действительно не было никаких достижений, – объяснил я. – Кошелёк потому что дома оставил, а ремеслу карманника, пока была возможность, не научился. Сам дурак. Впрочем, дурак я не только по этому пункту. По очень многим. Теперь не понимаю, зачем так себя изводил. Ерунда какая-то получается. Не было у меня никакой настоящей проблемы. Только глупости, которые сам себе в голову вбил.

– Ну, это как раз вполне обычное дело, – пожал плечами мой друг. – Причём не какая-то твоя уникальная ошибка, а вполне общечеловеческая. Мы все большую часть времени сражаемся с призраками в собственной голове. Я и сам с ними порой сражаюсь, а что научился ловко скрывать эти битвы от посторонних свидетелей, так это вопрос времени. То есть опыта. Я всё-таки гораздо дольше тебя живу.

Я молчал, потрясённый не столько смыслом сказанного, сколько тем фактом, что сэр Шурф не ухватился за прекрасную возможность меня отчитать, а напротив, принялся убеждать, что быть идиотом – совершенно нормально. Ну и дела.

– С другой стороны, пока эти призраки водятся в наших головах, лучше с ними сражаться, чем игнорировать, – добавил он. – Хорош бы ты был, если бы не затеял эту прогулку и продолжал грызть себя за воображаемую трусость и якобы избыточную осторожность. Так и с ума недолго сойти. Я имею в виду, по-настоящему обезуметь – с запахом и другими симптомами. Чем больше у человека могущества, тем важней для него быть в мире с собой. Чего бы это ни стоило. Любой ценой.

– Ну сейчас-то я как раз могу позволить себе сколько угодно внутренних конфликтов без особых последствий, – невесело усмехнулся я.

– Разумеется, ты не можешь, – строго сказал мой друг. – Если в данный момент всё твоё могущество практически без остатка расходуется на какое-то трудное дело, это не означает, будто у тебя его вовсе нет. И кстати об остатках могущества. Ты пешком-то зачем пошёл? Что Тёмным Путём добираться домой не было сил, это я и сам понимаю. Хорошо, что ты даже пытаться не стал. Но послать зов – например, Нумминориху, который совсем рядом живёт, чтобы приехал за тобой в амобилере…

– Да просто подумал, что он уже, наверное, спит, – объяснил я. – Или сидит в садовой беседке с кружкой вина. Или с женой обнимается – например. И только не заводи заново песню, что мне следует научиться принимать помощь. Я уже так хорошо научился, что сам уроки могу давать. Просто всё это – и продолжать тратить силы на наваждение, и потащиться на пустырь среди ночи – были мои решения. Никто не должен за них расплачиваться… ладно, «никто», «никогда» – это утопия. Пустые слова. Но всё-таки, по возможности, только те, кому и правда совсем несложно. И как можно реже. Это, собственно, в моих же интересах: не так быстро вам всем со своей немощью надоем.

– Мне не особенно нравится слышать от тебя про «немощь» и, тем более «всем надоем», но не могу не признать, что по сути ты прав, – неожиданно согласился Шурф. – Справляться с проблемами самостоятельно, делать больше, чем можешь, и рассчитывать только на себя даже в окружении доброй дюжины рук, готовых тебя подхватить, – не самая удачная тактика, зато крайне выигрышная стратегия. Довольно опасная, но, несомненно, выигрышная. Всегда.

* * *

Хочется сказать, что после той ночи я обрёл душевный покой, навсегда примирился с собой и стал величайшим философом-стоиком новейшей эпохи, но врать не буду, не примирился. И в философы не подался. Просто не успел.

То есть почти весь следующий день я проспал, после заката в мой дом набилась толпа народу и устроила вечеринку – на то и друзья, чтобы в трудные дни насильственно лишать человека пропитания, жалких остатков коллекции крепких напитков и экзистенциального ужаса заодно. За это я жестоко выиграл у них полдюжины партий в «Злик-и-Злак» кряду и уснул совершенно обессиленный, но вполне довольный собой.

А когда проснулся, всё было иначе. То есть спальня – моя, и окна, закрытые шторами, чтобы утренний свет не мешал спать, и потолок, раскрашенный при помощи колдовства причудливыми разноцветными полосами, как раз незадолго до происшествия с поездом, когда у меня ещё хватало сил на всякую необязательную ерунду вроде уроков магического рисования, и целых три одеяла, которыми я теперь укрывался даже в тёплые ночи, потому что стал мёрзнуть, как стриженый пёс; в общем, обычная обстановка, всё как всегда, только вместо ни на что не годной развалины в моей постели наконец-то проснулся совершенно нормальный я.