Застигнутая врасплох, Катя попыталась объясниться:
– Мама у меня очень добрая, хорошая, но ей трудно найти общий язык с посторонними людьми.
– Я посторонний?
– Нет, ты меня неправильно понял…
Как-то перед входом в университет они лицом к лицу встретились с деканом. Та строго посмотрела на излучающую радость Катю.
– Добрый день, Снежана Игоревна, – первым поздоровался Майкл и распахнул перед дамами дверь.
– Здравствуйте, – покраснев, сказала Катя.
– Не опаздывайте на лекцию, Суворова! – вместо приветствия произнесла декан и зашагала в сторону кабинета, энергично размахивая черной кожаной сумкой «Шанель».
Вечером Майкл проводил Катю и вернулся в квартиру. Зашел в ванную и увидел на раковине резинку для волос василькового цвета. Вдруг в дверь позвонили, Майкл кинулся открывать:
– Это ты? – спросил Майкл.
Ему не ответили. Майкл посмотрел в глазок. За дверью стояла Снежана Игоревна, одетая в джинсы и просторную белую рубашку навыпуск, и по-хозяйски требовательно жала на звонок.
Войдя в квартиру, она первым делом заглянула в спальню и увидела аккуратно застеленную постель.
Как ни в чем не бывало, она повернулась к Майклу, дотронулась до его плеча и спросила:
– Ты, наверное, очень соскучился? Мы не виделись уже недели три, если не больше.
Она подошла к нему вплотную и насмешливо заглянула в глаза. Без косметики и без каблуков Снежана Игоревна выглядела еще моложе…
Они занимались сексом до позднего вечера…
– Ну я поеду, меня ждет водитель, – Снежана Игоревна зашла в ванную, чтобы причесаться перед выходом, и тут она заметила простенькую девчоночью резинку для волос, которая лежала на раковине. Не попрощавшись, она вышла из квартиры.
На следующий день Майкл читал лекцию перед преподавательским составом экономического факультета. Надо отдать должное декану: она не оставляла его без работы и щедро оплачивала лекции молодого иностранного консультанта. Вместо запланированной единичной лекции благодаря Снежане Игоревне Майкл задержался в Москве уже почти на два месяца.
По окончании выступления Майкла, осыпая вопросами, окружили слушатели. Кто-то похлопал сзади по плечу:
– Жду Вас у себя в кабинете, – сухо сообщила Снежана Игоревна. – Безотлагательно.
Майкл извинился перед всеми и поспешил за деканом.
«Безат… Бе-за-тла-га-тель-но… Что это значит? Может быть, ей не понравился доклад? Или я ничего не сказал о роли кафедры, или…» – перебирал он на ходу причины деканского приглашения, еще не желая верить в очевидное.
Постучал в дверь, услышал сухое:
– Войдите!
– Ты прекрасно сегодня выглядишь, – начал он.
– Не забывай, мальчик, что к декану положено обращаться на Вы!
– Простите!
– Перейдем сразу к делу. Освободи квартиру. Чтобы через час ключи лежали на моем столе. Свободен.
Майкл выскочил из университета и поймал такси.
– До Тверской, потом обратно.
– Ждать долго?
– Нет, я быстро.
– Деньги вперед, знаю я ваше «быстро».
Когда Майкл с огромным чемоданом и рюкзаком вернулся обратно к университету – единственному месту в Москве, которое он хорошо знал, – у входа он встретил Катю, побледневшую при виде чемодана.
– Уезжаешь? – небрежно бросила она, изо всех сил стараясь изобразить безразличие.
Сказка нескольких недель закончилась. Только полная дура могла довериться заезжему гастролеру… Милый «Космополитен», как же ты прав: оргазм все-таки есть, а верить иностранцам нельзя.
– Меня выгнали из квартиры. Мне нужно найти отель.
– Выгнали?.. Я думала, ты уезжаешь, – с облегчением выдохнула Катя. – Если хочешь, можешь переночевать у нас. Мама в санатории, а бабушке я прямо сейчас позвоню. У тебя есть двушка?
– Двушка?..
– Вот глупый, две копейки, чтобы позвонить!
– Сейчас… Вот – держи.
* * *
В этот вечер Анна Ионовна приготовила особенный ужин. Катя почти ничего не ела и не говорила. Зато бабушка беседовала с Майклом так, будто знала его с детства.
Она заметила, как Катя нервничает, и достала из буфета бутылочку армянского коньяка.
– Майкл, откройте, пожалуйста, – Анна Ионовна передала бутылку, – нам нужно выпить за знакомство.
– С удовольствием.
Катя хватанула целую рюмку и закашлялась с непривычки. Майкл принялся стучать ее по спине, отчего ей стало еще хуже. Бабушка протянула стакан с водой. Катя кое-как отпила глоток. Кашель прошел. Она сидела раскрасневшаяся, со слезами на глазах.
– Анна Ионовна, не могли бы Вы помочь найти мне квартиру? Никто из Ваших знакомых не сдает? – спросили Майкл.
– Тебе у нас не нравится? – огорчилась Катя.
– Конечно, нравится, но ты же понимаешь, мне нужен собственный дом…
– Да-да, я поняла.
После ужина они втроем играли в карты, а потом Катя постелила ему в гостиной на диване.
Утром, когда Катя уже уехала в университет, Майкл завтракал с бабушкой, одновременно мельком просматривая газету The Moscow Times на английском языке. Эту газету распространяли бесплатно в местах скопления иностранцев, и она пользовалась огромной популярностью.
– Так вот же! Вот! Это то, что надо, – неожиданно воскликнул Майкл и показал Анне Ионовне колонку с объявлениями.
– Дорогой мой, я ничего не вижу без очков. Кроме того, я изучала немецкий и французский.
– Около метро «Динамо» сдается однокомнатная квартира. Всего пятьдесят баксов.
– Баксов? – переспросила Анна Ионовна.
– Ну да, долларов.
Вечером у метро «Динамо» Майкл и Катя встретились с худым, неряшливо одетым, неприятно суетливым парнем, который вместо приветствия буркнул:
– Деньги с собой? Вперед двадцать пять зеленых.
Катя удивилась: этому подозрительному человеку она бы и билет в трамвае пробивать не доверила, а тут такое серьезное дело.
Пересчитав протянутые Майклом деньги, парень сказал:
– Пошли.
Втроем они отправились к унылому длинному девятиэтажному дому напротив метро.
– Поезжайте на лифте, а я пешком. Восьмой этаж, – бросил парень и быстро вошел в подъезд.
Майкл с Катей вошли следом и одновременно зажали носы: в подъезде стоял удушливый запах кошачьей мочи. Только в тесной кабинке лифта они смогли выдохнуть.
– Да, это тебе не Брюсов переулок, – протянула Катя.