Через минуту до Кати дошло, что «красотка» – она и есть. Щеки ее запылали, на глаза навернулись слезы несправедливой обиды. Она хотела ответить тетке, но не могла подобрать слов, а та уже пропихивалась к выходу со своими клетчатыми котомками, толкаясь и довольно улыбаясь, словно совершила подвиг.
«Не одного черта, а целых двух мамаша напророчила», – мелькнуло в голове.
Кате казалось, что на нее смотрят все пассажиры автобуса и что даже водитель в зеркало заднего вида пытается разглядеть, кто там… это самое, обидное. Она рванулась к выходу и выскочила на ближайшей остановке – на одну раньше, чем ей было нужно.
Ждать следующего автобуса не стала, решила, что быстрее пешком – вдоль университетской ограды, – но уже на полпути поняла, что опаздывает. Когда добежала до университета, сердце прыгало в груди, на лбу выступили капельки пота.
Катя взбежала по ступенькам. Взялась за ручку и толкнула дверь. Дверь не поддалась. Навалилась всем телом еще раз. Не иначе – с той стороны дверь держал третий черт.
– Разрешите помогу! – услышала она за спиной, и тут же широкая мужская ладонь уверенно накрыла ее руку, помогая открыть дверь.
Повеяло тонким мужским парфюмом. «Не студент», – подумала Катя и оглянулась. Высокий молодой человек пристально посмотрел ей прямо в глаза и улыбнулся – широко, безмятежно, белозубо. Как улыбаются иностранцы.
– Спасибо, – пролепетала Катя, а он лишь махнул рукой – мол, не стоит благодарности – и энергично пошел по коридору.
Охранник уважительно проводил его взглядом и преградил дорогу Кате.
– Документы?
Катя полезла в свою большую сумку и, уже боясь поминать черта, чтобы не навлечь на себя еще большие беды, принялась судорожно рыться в ней в поисках аспирантского удостоверения.
– Девушка, освободите проход, – строго сказал охранник.
– Да что вы со своим проходом, – не выдержала она. – Вы же видите, никто не входит. Занятия уже начались!
Чуть не плача, она отошла в угол, поставила на коленку сумку и вдруг почувствовала, как молния сумки зацепила ее новые колготки: по капрону расползалась дыра. Катя наклонила голову, оценивая масштабы бедствия, и тут очки соскочили с ее носа. Стремительным движением Катя успела схватить их на лету, но в руке очки кратко хрустнули: дужка сломалась.
Катя сунула очки в карман и наконец нащупала в сумке твердый прямоугольник удостоверения.
Рядом с расписанием висело объявление. Чтобы прочесть его без очков, пришлось подойти к стене почти вплотную. Как и многие отличницы, до аспирантуры Катя добралась с красным дипломом и приобретенной близорукостью. Впрочем, Анна Ионовна считала, что это дедушкино наследство, ведь Беня с детства носил очки.
Сощурив глаза, Катя прочитала: «Уважаемые аспиранты экономического факультета! Лекция на тему “Перестройка: перспективы развития экономических реформ в СССР” состоится сегодня в 10:00 в аудитории № 3 главного корпуса. Докладчик: выпускник Школы Бизнеса Columbia Business School Майкл Фостер».
Катя на цыпочках вошла в аудиторию. Близоруко щурясь, посмотрела на лектора, говорившего по-русски, но с заметным акцентом. Без очков она не могла рассмотреть его лица, но успела отметить, что он умеет удерживать внимание аудитории.
«Ну, конечно… Небось, пару лет пожил в Америке и делает вид, что там родился», – рассудила она, пробравшись на последнюю парту.
Обычно Катя старательно конспектировала лекции, но сегодня перспективы развития экономических реформ в СССР волновали ее несколько меньше, нежели порванные колготки и сломанные очки. Конечно, дома у нее были запасные очки, но ведь до дома еще надо было добраться.
Когда лекция закончилось, аспиранты и преподаватели окружили докладчика. Катя вышла из аудитории и отправилась в библиотеку – только там она могла чувствовать себя в безопасности в этот сумасшедший день. Впрочем, осторожность не помешала бы и там – чтобы не уронить на себя книжный стеллаж, не пораниться скрепкой…
В библиотеке Катя успокоилась. Даже особый библиотечный запах действовал на нее умиротворяюще. Она взяла четвертый номер «Вопросов экономики» за 1992 год и углубилась в чтение. Журнал периодически печатал статьи профессора Фальцмана, лекции которого она посещала в университете. Вот и сейчас статья Фальцмана «Кризис Союза и будущее экономики России» показалась ей куда содержательнее прослушанного доклада, но харизма у выступавшего, безусловно, была, хотя сам он виделся Кате с последней парты движущимся размытым пятном. Наподобие шаровой молнии, разве что не светился.
От современности Катя перешла к истории. В нескольких номерах этого же журнала опубликовали статью С.Ю. Витте «Национальная экономия и Фридрих Лист», впервые увидевшую свет в 1889 году.
Закончив с чтением, она вышла из библиотеки и отправилась к гардеробу. Услышав за спиной смех и громкие голоса, обернулась. Лица говоривших расплывались, но стойкий аромат мужского парфюма не оставил сомнений: у окна стоял докладчик – «американец» – и веселил шутками трех разряженных девиц, которые усердно хохотали над каждым его словом.
Докладчик тоже заметил Катю. Он перестал смеяться и спросил:
– Почему бы Вам не присоединиться к нам? Мы как раз обсуждаем мою лекцию.
Катя подошла семенящим шагом, прикрывая дырку на коленке сумкой. Девицы враждебно замолкли.
Вот он – аромат парфюма. Дорогой, волнующий. Стараясь не щуриться, Катя оглядела докладчика вблизи. Высокий, стройный, отлично сложенный. Кате понравились его вьющиеся каштановые волосы и синие глаза. Приятный спокойный голос, в котором угадывалась легкая ирония или снисходительность к собеседнику.
– Как Вас зовут?
– Екатерина.
– Приятно познакомиться! Майкл, – он протянул ей руку.
Катя в замешательстве ее пожала. По ее телу пробежала теплая волна. Рука у него была большая, крепкая и в то же время нежная. Во всем облике «американца» чувствовалась иная, нездешняя порода. Даже статная атлетическая фигура указывала на какой-то иной, неведомый – заморский или аристократический – вид спорта, которым он явно занимался. Под белой рубашкой Майкла угадывались рельефные бицепсы, но он не походил на обычного «качка» – завсегдатая полуподвальных тренажерных залов.
– Вам понравилась моя лекция? Или Вы были заняты более важными делами, раз опоздали еще больше моего?
– Да, – неопределенно ответила Катя, удивившись, что он заметил ее опоздание. – А откуда Вы родом?
– Моя прабабушка родилась в Минске.
– Я так и знала…
– О! Вы были в Минске? Я планировал поехать, посмотреть. Потому что мои родители никогда там не были.
– Нет, в Минске я не была… Просто Вы так хорошо говорите по-русски. – Это выдает Ваши корни. Так Вы родились в Америке?
– Не совсем. Нью-Йорк – это не Америка, – пошутил Майкл и сам весело рассмеялся. Девицы с готовностью его поддержали.