Под небом Лузитании. От пришествия до полуночи - читать онлайн книгу. Автор: Василий Костовинский cтр.№ 48

– Ну и как, стерпелось? – не отставал я с расспросами от гиганта.

– Что ни говори, но мы на удивление быстро притёрлись друг к другу, – без особого энтузиазма отозвался мой друг. – И я считал, что со временем между нами развилось нечто большее, чем обоюдная привязанность. Но, видно, мне это только почудилось.

– Но если ты был первым, кому она отдалась, то, значит, Любаша всё же тебя любила! – прорвался наружу голос моей души. – А ведь ей в то время шёл, как я понял, уже двадцать третий год!

– Ну, да! Втрескалась с первого же взгляда! – насмешливо ощерился Степан и неожиданно вскипел будто перегретый чайник: – Мне тоже когда-то так думалось! Но как оказалось, девушка просто устраивала свою жизнь, и я оказался самым приемлемым для неё вариантом! А когда через девять лет в Италии ей подвернулась гораздо лучшая комбинация, то она безжалостно бросила и опостылевшего ей супруга, и своих малых деточек!

– Не горячись, Стёпа, – попытался я образумить взбесившегося товарища. – Давай лучше вернёмся к самому началу вашей совместной жизни.

Богатырь трижды глубоко вздохнул и продолжил свою мелодраматическую повесть:

– Летнюю сессию я сдал на «отлично», а Люба – с большим трудом. Но все входили в её положение, ведь к тому времени она здорово округлилась. Беременность протекала очень тяжело, и Любаша приняла решение взять на год академический отпуск. Чтоб хоть как-то улучшить наше материальное положение, я устроился на лето грузчиком на товарную станцию. Спасибо, друзья отца помогли. Работа была весьма тяжёлая, так что по утрам я иногда и разогнуться не мог. Однако вскоре втянулся, притерся и обвык. Был как раз самый разгар перестройки и в Советский Союз хлынули потоки товаров со всевозможных стран и континентов. Процветали кооперативы, совместные предприятия, а также общества с ограниченной ответственностью. Станция была под завязку забита всевозможными грузами и товарами. И, естественно, предприимчивые бизнесмены стремились разгрузить свои поставки в первую очередь. Ведь время – деньги! Расплачивались за быстроту наличными, причем сверх обычной тарифной оплаты. Скажу честно, что «левые» заработки грузчика были на порядок выше официальной зарплаты. Когда я принёс домой первые заработанные деньги, Любаша просто ахнула от удивления:

– И зачем пять лет мучиться в институте, когда и без всякого напряжения мозгов можно зарабатывать такие сумасшедшие деньги!

Мы жили у моих родителей, но мечтали о своём укромном, уютном гнездышке. Свадьбу сыграли в конце июня в узком кругу ближайших родственников и друзей, без особой пышности и церемоний. А 17 августа у нас родилась маленькая чудесная дочурка, и назвали её в честь моей младшей сестренки Светланой. Любаша знала, как польстить золовке. Та, хоть и сама ещё только в школе училась, но души не чаяла в своей крошечной, миловидной племяннице. Буквально с рук её не спускала.

Тогда Люба смело оставила дочь на попечение моей заботливой родни. Она начала регулярно ездить в соседние страны за ходким товаром и сбывать его на местном вещевом рынке. Вскоре она открыла свою торговую точку на многолюдном и бойком месте. И где только Любаша не побывала?! И в Польше, и в Венгрии, и в Чехии, и в Словакии, и в Турции, даже в Китай умудрилась три раза съездить!

Осенью я вернулся в институт, но сердце постоянно рвалось домой, к жене и дочурке. На выходные и праздники поскорей мчался в Тернополь, чтоб прижать к груди моих нежных и горячо любимых девочек. Но в эти дни Любаша обычно как раз торговала на рынке, так что наши встречи и без того были слишком краткие и сумбурные. Последующие зимнюю и летнюю сессии я сдал на «отлично», но, когда узнал, что Люба опять забеременела, решил забрать документы и больше не возвращаться в КПИ.

– И как же Тягнибеда-старший пережил твой неожиданный уход из института? – задал я не дающий мне покоя вопрос.

– А никак, – тихо прошептал Степан. – К тому времени отца уже не стало. Если б он был жив, то никогда бы не позволил мне поступить так глупо и опрометчиво.

– Как «не стало»? – искренне ужаснулся я. – Он что, погиб? Скоропостижно скончался? Умер?

– Даже не знаю, как тебе сказать, – скорбно ответил мой друг. – Возвращение в Тернополь не пошло моему отцу на пользу. Спокойная жизнь, легкая работа и пристрастие к пиву привели к тому, что он стал расплываться и быстро набирать избыточный вес. Как-то летом к отцу из Херсона приехал его друг и мой крёстный, дядя Толя. Они сидели за одной партой в школе, служили в одной воинской части, вместе «парубкували» и женились на девушках-сёстрах. Жизнь развела их в разные города, но они постоянно поддерживали добрые отношения и регулярно ездили в гости друг к другу.

– Андрюша! Что с тобой? – изумился дядя Толя. – Да ты скоро в двери своего собственного дома не пролезешь! Что ты вытворяешь со своей жизнью? Тебе надо срочно встряхнуться! Едем с нами на Кавказ! У нас с ребятами намечается интереснейший горный маршрут. Природа там изумительная, первозданная! Кристально-прозрачная вода сбегающих с ледников бурных рек, пьянящие ароматы трав и цветов высотных долин, живительно чистый воздух нехоженых мглистых гор! Ночной привал в палатках, песнь под гитару у догорающего костра, дружеская беседа под безумно яркими звёздами высокогорья – что ещё нужно человеку для полноценного отдыха! Сбрось тяжкий груз повседневных забот и прожитых лет! Поехали с нами за рассветами и туманами! Великолепно проведём летний отпуск, да и жирок свой там заодно растрясёшь.

Крёстный был заядлым туристом, скалолазом и неисправимым романтиком. С группой таких же фанатиков-энтузиастов он буквально пол Союза исходил, исколесил и излазил. Долго дядя Толя убеждал моего отца встряхнуться, сменить «затхлую» городскую атмосферу на целительный горный воздух. И, в конце концов, всё-таки уговорил.

И отправились они любоваться горными пейзажами, вершинами и долинами. На Кавказе тогда ещё было тихо, только-только начинало бурлить. И где-то на границе Чечни и Грузии, идя по мосту над быстрой горной рекой, отец и сорвался в глубокое, узкое ущелье. Вернее, мост переломился пополам. Да и трудно было назвать мостом две старые колоды, переброшенные через расселину и сбитые грубыми прогнившими дощечками. Старики-аксакалы из ближнего аула даже не хотели поверить, что мост рухнул. Самый дряхлый из них только цокал языком и удивлёно качал головой. По словам старца и его отец, и дед, и прадед по этому мосту гоняли овец на верхнее летнее пастбище. И никогда никаких происшествий или недоразумений не случалось. А прадед был очевидцем, как сам Шамиль проскакал со своим отрядом по этому мосту, спасаясь от преследования наседавших царских солдат. И всегда всё было в порядке!

Отец упал в бурный поток горной реки, и его стремительно понесло вниз по течению. Он был отличным пловцом, но в русле реки было множество водоворотов и перекатов. Крёстный поднял на ноги всех окрестных жителей, милицию и спасателей. Тело отца искали две недели, но, несмотря на все старания, так и не обнаружили. Живым он тоже больше никем замечен не был, да и самолично уже нигде и никогда на людях не появлялся. Исчез, растаял, сгинул, испарился. Мать, узнав об этом, за одну ночь совершенно поседела, хотя ей не было ещё и сорока полных лет. И самое поразительное, что произошло это в тот самый день, когда родилась наша маленькая Светочка. Так что семнадцатое августа для меня и день величайшей радости, но также и дата небывалой горести и печали.