Под небом Лузитании. От пришествия до полуночи - читать онлайн книгу. Автор: Василий Костовинский cтр.№ 23

восторженно возопил Степан. – Замечательно! Изумительно! Поразительно! Дай я тебя облобызаю!

И, распахнув свои объятья, он бросился ко мне через стол, смахнув по пути на пол два стакана, несколько бутылок пива и фарфоровую пепельницу. Под хрустальный звон разбивающейся посуды гигант трижды звонко расцеловал меня, да так, что у меня перехватило дыхание, да и в глазах совершенно потемнело. От таких горячих поцелуев проснулась бы не только Спящая Красавица, но и вся её ближняя и дальняя родня.

– Ему бы в реанимации работать! – приходя в сознание, подумал я.

– Степан! Ты можешь сидеть спокойно, не вскакивая из-за стола? – прохрипел я, вырываясь из объятий колымского медведя. – А то этой забегаловке после твоего незабываемого визита придется закрыться на неделю, чтобы восстановить запасы разбитой посуды и испорченной мебели.

Я пугливо огляделся. Еще не хватало, чтоб окружающие восприняли слишком бурное излияние чувств Степана за проявление нетрадиционных сексуальных отношений. Но, казалось, на этот раз уже никто не обратил внимание на новый, чересчур яркий всплеск эмоций исполина. Лишь управляющий, приподнявшись со своего места, цепким взглядом оценил дополнительный ущерб пиццерии и внес коррективы в составляемый им реестр нанесенных нами убытков.

Черноволосая девушка-официантка, лучезарно улыбаясь, собрала осколки посуды и ласковым нежным голоском поинтересовалась, не желают ли сеньоры ещё чего-либо выпить. Её на пол лица бездонные, черные глазища восторженно сияли и с нескрываемым вожделением пожирали разрумянившегося гиганта. Но тот, казалось, упорно не замечал этих ярко выраженных знаков внимания и отрицательно покачал головой: «Nada». (Прим. «Ничего». порт.)

Миниатюрная девушка ещё раз одарила Степана маслянистым, многообещающим взглядом и неторопливо удалилась, кокетливо виляя бёдрами.

– Нет! – философски заметил мой собеседник, косясь в след «уплывающей» вдаль «Золушке». – Женщины должно быть много. Только тогда ты сможешь по-настоящему ощутить божественное, всепоглощающее счастье обладания.

Меня просто шокировало неожиданно прорвавшееся красноречие Степана.

– А стихи я завтра же отправлю Катюхе…, то есть Кате. Пусть знает, что мы тоже не лыком шиты, – самодовольно ухмыльнулся он.

Шок, вызванный высокопарными словами гиганта о счастье, был ничем по сравнению с тем, что я испытал в следующее мгновение.

Степан властно поднял руку и неожиданно с произношением, которому позавидовал бы диктор В.В.С., рявкнул:

– Wаiter! The bill, please! (Прим. «Официант! Счет, пожалуйста!» англ.)

Я был сражен наповал, но ещё больше был ошеломлен управляющий. Он словно окостенел от такого сюрприза, на его лице застыла гримаса крайней растерянности изумления. Брови администратора удивлённо изогнулись, приподнялись и смущенно спрятались под свисающими на лоб волосами. Но, как истинный профессионал, шеф пиццерии мгновенно совладал с собою. На полусогнутых ногах, он юрко подбежал к нашему столику и положил перед Степаном мелко исписанный листок бумаги.

– Here it is! – расплылся в льстивой улыбке управляющий и, немного подумав, добавил: – Sir!

Степан скрупулезно изучил скорбный перечень утрат пиццерии, кисло поморщился, неспешно вытащил из бокового кармана кошелек и выложил на стол требуемую сумму.

– The change is for you, (Прим. «Сдача вам». англ.) – небрежно махнул рукой гигант. Затем он открыл другое отделение бумажника, извлек оттуда 50-долларовую купюру и положил на стол рядом со счетом.

– Here is a little gift personally for you, as a symbol of my Motherland, (Это маленький подарок персонально для вас, как символ моей Родины. англ.) – важно заявил Степан.

Сияющий администратор рассыпался в поклонах и благодарностях.

Вдруг Степан повернул голову и неожиданно обратился ко мне:

– If you don't mind, we can go as far as King Luis' Bridge, can't we? («Если ты не против, мы могли б пойти к мосту Короля Луиша, не правда ли?» англ.) (Прим. Мост короля Луиша или Эйфелев мост – достопримечательность г. Порто.)

Похоже, моё лицо не было отмечено особой печатью интеллигентности, и Степан больно пнул меня ногой под столом. Я с трудом стряхнул овладевшее мной оцепенение, собрал все мои скудные знания английского языка и нахально заявил:

– Yes, if you like. By the way, how far it is? (Да, если хочешь. Кстати, как это далеко?)

– Not very far, not more then ten minutes' walk. (Не очень далеко. Не более 10 минут ходьбы.) – успокоил меня гигант, поднимая с пола свою сумку.

Мы встали из-за стола, а управляющий заискивающе помчался вперед, указывая нам дорогу. Когда он удалился на значительное расстояние, я нервно спросил Степана:

– Откуда ты знаешь английский?

– Да как-то хотел иммигрировать в Австралию, но это очень длинная история. Когда-нибудь расскажу, – вполголоса ответил Степан.

– Господи! Зачем ты дал ему так много денег? Ведь его счет убытков, как минимум, в два раза завышен. Да ещё 50 долларов сверху, – огорченно прошептал я.

– Э-э-э! – поучительно произнес гигант. – Знаю я проходимцев этого типа! Если б мы начали спорить или пререкаться, он тут же бы сдал нас полиции. Даже то, что мы безропотно заплатили, ещё не означает, что он этого не сделает.

Мы вышли из пиццерии на городскую площадь. У бордюра стояла полицейская машина, тревожно мигая сигнальными огнями. Двое угрюмых полицейских, не моргая, с подозрением пялились на нас. Возле них стоял пронырливый управляющий и что-то настойчиво им объяснял. Краешком уха я уловил его тихое воркование:

– … американские туристы. Ну, немного порезвились, но за все уплатили по счету до последнего эскудо. Кстати, вполне сносно говорят по-португальски.

Мы повернули налево и вразвалочку пошли вверх по площади, с любопытством вертя по сторонам головами и с восторгом указывая друг другу на архитектурные достопримечательности и памятники старины. С реки нахлынула волна густого тумана, и полицейские с управляющим растворились в непроглядной серой пелене.

– Слава Богу! Обошлось! – облегченно вздохнул Степан.

– И все равно напрасно ты дал администратору 50 долларов, – с сожалением произнес я. – Они бы тебе очень даже пригодились.

– Да это вовсе не деньги, – хитро прищурился гигант. – Я же сказал, что этот маленький подарок – символ моей Родины! И отнюдь не хитрил! Это непревзойденная, виртуозная работа одесских умельцев. У меня таких ещё три штуки есть. Моя бывшая жена Любаша, уже перед самой поездкой в Италию, купила у одного менялы на Одесской толкучке 4 купюры по 50 долларов. Тёртая была баба, а так крупно погорела!

Степан вытащил из кармана бумажник, достал оттуда 50-долларовую купюру и протянул её мне. Я взял в руки банкноту, провел пальцем по воротничку президента и по надписям, поглядел сквозь купюру на залитую светом витрину магазина.