Полесская Мавка - читать онлайн книгу. Автор: Василий Костовинский cтр.№ 18

– Скажите, Дедушка Мороз! А Вы что, по совместительству ещё и знахарь? – полюбопытствовал Степан.

– Я? – недоумённо переспросил Николай Николаевич. – Нет-нет! Я только учусь на лекаря. Пятнадцать лет уже отучился, а впереди ещё почти двадцать пять лет обучения. А мазь – это творение нашей дорогой бабушки Яди. Между прочим, свитер, шарф, шапочку и носки связала тоже она. Из настоящей ангорки!

– Бабушка Ядя?! – насторожился исполин. – А это, случайно, не старая карга, Баба Яга – костяная нога?!

– Балбес ты, Степан! – раздражённо прогремел Николай Николаевич. – К твоему сведению, «карга» в переводе с древнетюркского обозначает «ворон» и являлось синонимом слова «мудрый». Это почётное прозвище давали только очень умным и рассудительным людям. А мудрости бабушке Яди не занимать! Да и бабушкой-то она стала всего лишь несколько месяцев назад, когда невестка родила ей маленькую прелестную внучку. Я в жизни своей не видел более нежной, ласковой и заботливой бабушки! А стройности её точёных ног позавидуют даже изнеженные голливудские кинодивы. Когда же бабушка Ядя отправляется по делам в город, то снимает свое простое деревенское одеяние и достает из шкафов платья от самых известных кутюрье Америки и Европы. И ни французской, ни итальянской парфюмерии ей не надо! Её бархатистая кожа и шелковистые волосы насквозь пропахли ароматами лесных, луговых, и полевых трав и цветов! И тогда никто, даже самый придирчивый денди, не даст ей более тридцати полных лет. И поверь мне, Стёпа, не один городской франт заработал себе вывих шейных позвонков, восхищенно оборачиваясь в след нашей обворожительной бабушке Яде.

– Но чем же я обязан бабушке Яде за эти чудесные подарки? Ведь я её совершенно не знаю и, если мне не изменяет память, то даже краешком уха о ней ничего не слыхал! – в полном недоумении развёл я руками.

– Чем? – добродушно улыбнулся Николай Николаевич. – Так уж вышло, что сам того не ведая, ты сыграл немаловажную роль в её очень непростой и чрезмерно запутанной жизни. А судьба бабушки Яди сложилась, ох, как печально и тяжко! Семнадцать лет она ждала своего ветреного возлюбленного, пообещав, что если уж и выйдет замуж, то только за него, и не за кого больше. И представь себе, дождалась! Вернулся её блудный суженный, упал на колени. И стал просить прощение за безрадостные годы тоски, кручины и ожидания, которые по его милости выпали на долю бабушки Яди. И она простила.

– То, что надо! – восторженно воскликнул за спиной Деда Мороза Степан, натягивая на голову вязаную шапочку.

Уж если он и слушал слова нашего гостя, то вероятнее всего, без особого внимания. Гигант, как любопытная крыса, всё это время усердно шуршал обёрточной бумагой, изучая содержимое своего большого свёртка с подарками.

– Как раз на мой котелок! И, что любопытно, – мой любимый цвет!

– Кстати, и эту шапочку тоже связала бабушка Ядвига, – многозначительно заметил Николай Николаевич.

– Ядвига? Я-дви-га, – медленно и раздельно произнёс Степан. – Странно. Я думал, что это очень редкое имя. В Полесье в селе Дубки, где живет моя бабушка, обитала весёлая девушка вот с таким же удивительным именем. В её жилах текла и польская, и украинская, и русская, и белорусская кровь…

Мой друг неспешно стащил с головы шерстяную шапочку, лицо его осунулось и посерело.

В этот момент из подарочного свёртка Степана выпала белая пластмассовая фляга и глухо ударилась о землю.

– А это что ещё за «хрен и шолдерс»? – хмуро буркнул гигант, легонько пнув носком ботинка довольно-таки странный сосуд. – Лично я лупистой перхотью отродясь не страдал и страдать ей, безусловно, нипочём не намерен! ^[6]

– Это не шампунь, а бальзам. И не наружного, а внутреннего применения, – просветил помрачневшего Степана Николай Николаевич. – Эта микстура – панацея от тысячи разнообразных хворей и болячек!

– И на кой леший она мне сдалась? – недоумённо пожал плечами мой могучий приятель.

– А вдруг ты, случайно, ногу сломаешь, или башку расшибёшь? – лукаво прищурился Дед Мороз.

– Ха! На этот случай у меня есть самогон бабы Христи, – пренебрежительно отмахнулся от такой мрачной перспективы самонадеянный Степан. – Этот настой на сборе целебных трав получше любого патентованного обезболивающего средства будет! ^[7]

– Во-первых, дареному коню в зубы не смотрят. А во-вторых, как говорил один мой хороший знакомый: «Запас задницу не жмёт», – резко отреагировал Николай Николаевич. – И этот лечебный бальзам может очень даже скоро тебе пригодиться. Кстати, эта литровая фляга сделана из очень прочного синтетического материала. И даже если по ней проедет большой карьерный самосвал, то она всё равно останется целой и невредимой.

Неожиданно, вновь тихо, но кристально чисто зазвучала бессмертная музыка Эдварда Хагерупа Грига. Дед Мороз поспешно сунул руку за отворот тулупа, ловко выловил ледяную пластинку и властным голосом произнёс:

– Слушаю Вас внимательно!

Ледяной узор на пластинке медленно растаял, и на экране опять появилась косматая голова уже знакомого нам Алексея Тихоновича. Густая растительность взъерошенной бороды и нависшая чёлка скрывали выражение его лица, но волчьи глазки сияли неподдельной гордостью и самодовольством.

– Николай Николаевич! Ваше задание выполнено! – с упоением доложил Леший. – Ка-а-а-кой же я все-таки молодец!!!

За его спиной чуть поодаль стояла высокая, миловидная, длинноногая девушка. На её головке красовался сверкающий самоцветами серебряный кокошник, а стройное и гибкое тело было облачено в изысканный голубой тулупчик с серебряными блёстками и с белой меховой опушкой. Тугая коса белоснежных волос спадала через плечо юной красавицы на целую пядь ниже её пояса. Упругие ноги Снегурочки были обуты с высокие облегающие сапожки из белой кожи на довольно высоких прозрачных каблуках. Казалось, девушка, словно балерина, пружинисто стояла на кончиках пальцев ног и при желании без всяких усилий могла бы взлететь в бескрайнее звездное небо. Однако что-то мне подсказывало, что, несмотря на кажущуюся хрупкость и воздушность красавицы, её тело обладало скрытой от глаз силой, ловкостью и стремительностью.

Снегурочка ослепительно улыбнулась и приветливо помахала нам длинными пальчиками своей изящной руки.

– Привет, дяди! – произнесла она чистым, как звук серебреного колокольчика, голосом.

Меня слегка удивило и даже позабавило, что слово «дядя» Снегурочка произнесла во множественном числе.

– Ну, слава Богу! – облегчённо вздохнул Николай Николаевич. – Молодчина, Леший! Ведь можешь, когда захочешь! Я, честно говоря, даже не ожидал, что ты так ладно и споро управишься! Надеюсь, обошлось без излишних эксцессов?