Страсть под турецким небом - читать онлайн книгу. Автор: Алиона Хильт cтр.№ 28

Джем – начальник фронт-офиса – был добродушным тридцатилетним турком. Он выглядел старше своих лет и превосходно говорил по-русски, как и старший администратор Теоман. Мы сразу с ними нашли общий язык, чего я бы не сказала о моей прямой начальнице-турчанке (море моих воспоминаний стерло ее имя с пляжа моей памяти). Несмотря на то что Джем уже утвердил меня на должность менеджера по работе с клиентами, она была настроена скептически. «Ты обручена? – спросила она с недоверчивым видом. – а детей когда планируете?» Я уверила, что детей в планах пока нет, а церемония будет в конце сезона. «Ну что ж, у тебя испытательный срок». Она подчеркнула слово «испытательный» и посмотрела на меня строгим взглядом: фронт-менеджеры очень не любили бывших аниматоров. Моим огромным плюсом было профильное образование в колледже и приличное знание иностранных языков.

Работу в Guest Relation я представляла себе крайне сумбурно: общаться с гостями, помогать им в решении возникающих проблем (да какие проблемы могут быть в пятизвездочном отеле? тьфу!). Я была в эйфории: сидеть весь рабочий день в кондиционируемом холле, завтракать в ресторане, нормированный рабочий график с одним полноценным выходным и возможность заработать процент с продажи цветов, такси, экскурсий и всяких дополнительных услуг. Ах да, моя зарплата была целых 900 лир, этого с лихвой хватало и на жизнь, и на еду, и на учебу! Моя коллега Озлем вернула меня с небес на землю: «Подожди радоваться, тут стресса будет больше, чем ты можешь себе представить!» Ах, как же она была права!

Что собой представляла моя работа? Быть боксерской грушей для гостей отеля и для начальства. В отеле всегда есть недовольные. Каждый день я принимала десятки заявок от отдыхающих по разным поводам: то номер не убрали, то кондиционер не работал, то еду в ресторане пересолили. Я мило улыбалась, регистрировала жалобы и передавала их дальше супервайзерам служб. Если проблема не была решена через полчаса, напоминала о ней снова. За рабочий день таких заявок могло было быть и 100, и 200, причем я одна должна была ими заниматься. Гости же, заплатив за отдых и сталкиваясь с неприятностями, хотели, чтобы именно ими я занималась в самую первую и срочную очередь. Очень много раз меня доводили до слез, и приходилось извиняться и уходить за дверь в бэк-офис и биться в истерике там. Я все принимала на свой счет. Ошибка горничной – моя вина, ошибка повара – тоже моя вина, ошибка техника – опять виновата я, потому что гости предъявляли претензии именно мне и с меня же спрашивали исправления чужих ошибок. «Спасибо» говорили единицы, зато тумаков я получала от многих (ничего не напоминает?). Положительными моментами можно было назвать работу в кондиционируемом помещении, а не на палящем солнце, и зарплату, в несколько раз превышающую ту, что у меня была раньше. То и дело девочки-аниматоры, работавшие первый сезон, с завистью говорили о том, что нам, во фронт-офисе, хорошо: на рабочем месте прохладно, выходные не забирают за опоздания, смена 8 часов плюс перерыв на обед, еще и в парикмахерскую бесплатно на стрижку и укладку можно хоть каждый день ходить. Я лишь улыбалась, ведь они не знали, что очень часто я работала в две смены с 7 утра до часу ночи без выходных. В глубокой ночи я добиралась до дома, падала в объятия любимого и засыпала мертвым сном. Ту весну я прожила как в тумане. Мне хотелось произвести хорошее впечатление во время испытательного срока, поэтому я вкалывала как проклятая. Я очень часто вспоминала мои аниматорские будни и сожалела, что ушла с той работы! Но признать то, что я совершила ошибку, я не могла. Особенно признаться в этой ошибке Алту, которого я буквально заставила завязать с анимацией.

«Ты очень красивая. Вот если бы не твой нос, – говорил мне Алту, проводя пальцем по горбинке, – да, твой носяра все портит!»

И я уже вовсю узнавала насчет операции в Анкаре. Он убедил меня в том, что мой нос нужно оперировать. Надо сказать, что к тому времени я уже начала есть, преодолевая себя, набрала с 36 до 50 килограммов, так он нашел у меня новый недостаток.

К сожалению, здоровье – ни моральное, ни женское – я поправить не могла. Именно тогда врачи поставили мне диагноз «менопауза». В 20 лет я услышала: «Что? Детей? Вы хотите детей? Раньше надо было думать!»

Срывы в питании, неадекватное восприятие себя – это лишь малая часть того, чем я была обязана своему будущему мужу. А теперь ко всему прибавился еще и нос. Не то чтобы я об этом не задумывалась до встречи с Алту. Мне приходилось слышать колкости и в школе, и в социальных сетях. Самый обидный комментарий, который заставил меня тогда реветь ночью в подушку, был что-то вроде «Вот это носяра! Ветром голову не поворачивает?» от абсолютно незнакомого мне человека. Алту окончательно меня убедил в необходимости устранения «недостатка». Ха, надо сказать, что у него у самого нос был в два раза длиннее моего, а орлиная черкесская горбинка была самой большой его изюминкой, от которой лично я сходила с ума.

Гюль, администратор, работавшая со мной в одну смену, как раз перенесла ринопластику пару месяцев назад и красовалась абсолютно ровным и прямым европейским носиком. Она пообещала дать мне контакты своего хирурга, а мама Гюльнур заверила, что в Анкаре у нее есть приятель, который может сосватать для меня лучшего специалиста. «Дочка, ты правда этого хочешь? Обратно нос будет не вернуть, подумай хорошенько. Но если это твое решение, то не переживай, мы тебя поддержим!» – говорила мне она. Я была настроена решительно, оставалось только накопить денег на операцию, которая стоила три мои зарплаты.

Однажды мы с Алту в очередной раз повздорили. Я не помню, что именно послужило причиной, но скандал был ужасный!

В то время ссоры для нас не были чем-то особенным, мне кажется, без них не обходился ни один день. Все-таки мужчина, долго просидевший дома без работы, – это очень тяжело. За годы в анимации Алту привык находиться в центре внимания, щеголять, словно павлин с распахнутым хвостом, и хвастаться перед всеми по поводу и без. Он был душой компании и авторитетом, его мнения спрашивали и коллеги по работе, и отдыхающие в отеле. Выйдя на работу в тренажерный зал рядовым тренером, Алту стал копить в себе неудовлетворенность жизнью. Мне казалось, он словно попрекает меня за то, что именно я устроила его на эту работу. Он не мог смириться с тем, что у меня карьерный рост, хорошая должность и зарплата больше, чем у него, поэтому цеплялся к любому поводу, чтобы показать мою несостоятельность во всех других сферах жизни.

Я уехала утром на работу, громко хлопнув дверью, а днем позвонила ему и сказала, что больше не приеду и останусь жить в отеле, где работаю. В цокольном этаже были номера для персонала, и моя начальница разрешила остаться. Надо ли говорить, что он мне писал, звонил и угрожал? В этом был весь он: писать гневные эсэмэс, а следом что-то типа «котеночек, вернись ко мне, ты любовь всей моей жизни». Когда и на это не было реакции, в ход снова шли оскорбления. Моя розовая «Моторола» пикала без остановки, а я даже не читала приходящие сообщения, тут же удаляя их, так как память телефона была и без того переполнена. Зачем читать и расстраиваться?