Выгорание - читать онлайн книгу. Автор: Эмили Нагоски, Амелия Нагоски cтр.№ 27

В общем, легко игнорировать звоночки.

Что же делать? Как нам открыть глаза и помочь прозреть окружающим женщинам?

Когда мы читаем лекции в колледже и рассказываем про Доноров и Индивидуумов, первая реакция почти всегда такова: «Надо вырастить всех людей Индивидуумами!»

Давайте представим на минутку, как изменился бы мир, если бы все живущие в нем имели качества Индивидуума – соревновательность, уверенность в своих правах, стремление захватить ресурсы.

Одна студентка с факультета философии выпалила: «Человеческая жизнь будет одинокой, бедной, грязной, жестокой и недолгой», а затем процитировала Томаса Гоббса ^[117], который считал, что «естественное состояние общества» – это «война всех против всех». Ведь «человек, чье удовольствие заключается в конкуренции с другими», обречен на «вечную борьбу за свои честь и достоинство».

Если мы воспитаем всех Индивидуумами, начнется бесконечная война, а может, появится тоталитарное государство, если следовать Гоббсу. Красота! А как вам тот факт, что многие студентки автоматически полагают, что Индивидуум – это конфигурация по умолчанию, а Донор – так, запасная? Ведь это тоже проявление синдрома донора. Та самая патриархальная слепота!

А что, если… что, если вырастить всех похожими на Доноров? Что, если бы мы внушали всем людям, независимо от пола, что их моральный долг – быть внимательными и щедрыми по отношению к окружающим? Что, если бы никто не чувствовал за собой права брать что пожелает, но каждый стремился бы помочь где только возможно?

Никто не сидел бы перед телевизором, пока другой хлопочет на кухне, если только оба не договорились заранее, что сейчас такое разделение оптимально лично для них. Никакой закон не позволил бы распоряжаться телом другого человека, потому что такое право никому было бы не нужно. Никому не пришлось бы проходить через ад сомнений, предательства, печали и гнева, порожденных газлайтингом. А когда кто-то под тяжестью стресса падал бы в бездну отчаяния, другие Доноры окружили бы его заботой и сочувствием без осуждения. Избавление от патриархата (ох…) сделало бы жизнь Доноров безопаснее.

Синдром донора глубоко поразил наше общество, и искоренить его можно лишь упорной, долгой практикой. Эмили много лет проработала в сфере предотвращения изнасилований, однако до сих пор изредка сталкивается с приступами синдрома донора – внезапными мыслями типа «Почему она зашла к нему в комнату?» или «Почему она не ушла?». Наша цель – не в том, чтобы выкорчевать эти мысли полностью, а в том, чтобы замечать их все раньше и раньше. Потому что с ними легче бороться «на подлете». Чтобы распознать, когда синдром донора заслоняет от нее патриархальную реальность, Эмили задает себе такие вопросы: «Как бы я реагировала, если бы на месте женщины был мужчина (и наоборот)?»

Или такие экспресс-тесты: «Не предполагаю ли я, что эта женщина обязана быть милой, довольной, спокойной и заботливой?» и «Не считаю ли я, что у этого мужчины есть моральное право и обязательство быть пробивным, воинственным и брать все что захочется, невзирая на последствия для окружающих?».

Синдром донора делает нас невосприимчивыми к симптомам патриархата (черт его возьми!), потому что отключает нашу способность замечать гендерно окрашенное неравенство и дисбаланс власти. Мы перестаем видеть, что это несправедливо.

Но это не единственная причина нашей слепоты.

Колеся на велосипеде по окрестностям, Эмили заметила одну вещь. Ее дорога была в целом ровной, но возвращаться домой было легче, чем выезжать.

Разве возможно, чтобы одна и та же дорога требовала разных усилий при движении на север и на юг?

Оказалось, что у дороги был уклон. Совсем небольшой, меньше одного градуса, и внешне она выглядела совершенно плоской. Но, будь она идеально ровной, напряжение Эмили в обе стороны было бы одинаковым. Или уж легче на выезде, тяжелее по возвращении, после 30-километрового маршрута. Но крутить педали по направлению к дому было значительно проще. Но самое главное, из-за того, что мозг воспринимал дорогу ровной, легкое движение с горки казалось нормой, а обратное – отклонением от нормы (поскольку было тяжелее, чем она ожидала).

Это когнитивное искажение называется «эффект встречного ветра». Людям свойственно замечать, когда ветер дует в лицо, но попутный ветер, облегчающий путешествие, воспринимается как должное. Этот эффект проявляется в самых разных ситуациях и выборках людей. Так, согласно исследованиям, американцы склонны считать, будто коллегия выборщиков и система финансирования избирательных кампаний дают несправедливые преимущества той партии, против которой они настроены, – даже когда доказательства говорят об обратном. Спортивным болельщикам свойственно считать, что их команда поставлена в невыигрышные условия по сравнению с конкурентами. Вспоминая детство, люди говорят, что родители относились к ним хуже, чем к братьям и сестрам, а у тех – аналогичные воспоминания ^[118]. Большинство из нас игнорирует собственные преимущества, но отлично помнит трудности, с которыми пришлось столкнуться. Ведь преодоление препятствий требует больше усилий и ярче запоминается, чем легкая часть пути.

Если ваше восприятие искажено данным эффектом, это не значит, что вы злонамеренно хотите кому-то навредить. Вредительство – требовать себе преференций по сравнению с другими людьми и утверждать, что это справедливость. Но в основном люди отрицают женскую дискриминацию из-за эффекта встречного ветра. Как-то Национальное общественное радио выпустило сюжет о том, что мужчины-доктора в два раза реже называют коллег женского пола «доктор такая-то», опуская их профессиональный статус по сравнению с собой ^[119]. Эта новость вызвала жаркие дебаты на «Фейсбуке». Женщины писали возмущенные комментарии: «Прямо новость дня! Да каждой женщине это известно!», а мужчины обижались, что в сюжете не осветили и их сложности – ведь таковых немало ^[120]. Но они не обязательно шовинисты. Многие из этих ребят просто не в курсе, как работает наше восприятие.

Белые люди также постоянно транслируют свои заблуждения, вызванные эффектом встречного ветра. Мои глаза говорят мне, что дорога плоская. С чего бы цветным людям было труднее ехать? Должно быть, дело в том, что они хуже подготовлены, или ленивы, или просто с жиру бесятся. Причина не может заключаться в дороге. Далеко не все белые сознательно дискриминируют цветных – многие просто пали жертвой когнитивного искажения.