Повесть о Ферме-На-Холме - читать онлайн книгу. Автор: Сюзан Уиттиг Алберт cтр.№ 53

— Джереми Кросфилд? — удивилась Табиса, слизывая молоко с усиков. — Никогда не поверю!

— Джереми Кросфилд? — возмутилась Эльза. — Подумать только, обвинять беззащитного мальца! Интересно мне все же, куда этот школьный фонд подевался? Два фунта — это ж куча денег.

— Действительно куча денег! — воскликнула Табиса, произведя быстрые вычисления. Большинство мужчин в деревне приносили домой всего-то десять шиллингов в неделю, стало быть, два фунта равнялись месячному заработку, или стоимости аренды дома за два месяца, или цене трех-четырех овец.

— Ума не приложу, куда пропали деньги, — раздраженно сказала Берта, разливая чай. — Я тут подумывала, не пойти ли мне самой к викарию, или констеблю Брейтуэйту, или… — Она нахмурилась и помолчала. — Знамо дело, мисс Нэш велела мне молчать, так что навряд я пойду. Вот и ты об этом деле не трепись, Эльза, а то как бы мальцу не навредить разговорами. Ты наших деревенских знаешь, из мухи слона как пить дать сделают.

— Твоя правда, Берта, — согласилась Эльза, размешивая сахар. — Да только когда люди прослышат, что ты из школы ушла, разговоры-то все равно пойдут. Начнут спрашивать, почему, дескать, а что я отвечу?

— Отвечай: она свой принцип соблюдает, — сказала Берта тоном страдающего праведника. — Отвечай, мол, Берта Стаббс не станет работать с такой подлюкой, как мисс Краббе, ни стыда в ней, ни совести, вот.

Все это Табиса Дергунья рассказала Пышке и Плуту, когда тем же вечером после захода солнца они встретились в кустах за пабом.

Все это Эльза Грейп рассказала своей кузине Флори Стоукс, когда та пришла одолжить чашку сахара на кухню Береговой Башни, где Эльза готовила ужин капитану Вудкоку и его сестре. Флори принесла эту историю домой вместе с сахаром и повестью о мисс Барвик и ее наследстве и поделилась всем этим с матушкой, батюшкой и кузиной Рут Биркет, которая по случаю этим вечером пришла навестить семейство Стоуксов. Рассказ о загадочном наследовании мисс Барвик Дома-Наковальни Флори воспроизвела с умеренной точностью, добавив лишь приличествующие случаю предположения. В то же время артистический талант позволил Флори украсить исполнение сцены стычки между мисс Краббе и миссис Стаббс (этот эпизод с особой силой захватил ее воображение) многочисленными и разнообразными драматическими приемами. Одновременно были внесены улучшения в сюжет и диалог.

— Свара была, дальше некуда! — рассказывала Флори с большим воодушевлением. — Всем сварам свара. Берта Стаббс мела себе пол в коридоре, а тут слышит — мисс Краббе кричит: дескать, этот мальчонка спер три фунта, что собрали на крышу. Ну, Берта дверь отворила, да вошла, да и выложила ей все, так, говорит, этак и перетак, а та кричит: «Уходите, — кричит, — и никогда на порог не показывайтесь!», а Берта Стаббс ей спокойно так: «Я, — говорит, — сей момент отсюда ухожу, и ноги моей тут не будет, хоть вы на своих на костлявых коленках приползете да умолять меня станете!» — Флори вытаращила глаза и приложила руку с сердцу. — Будь я на месте Берты, я б до смерти перепугалась, грохнулась бы в обморок, как пить дать. Но Берту нашу на испуг не возьмешь! Она как перед мисс-то Краббе встала да кулаком перед носом-то ее помахала — и не таких, мол, в чувство приводили!

Когда представление закончилось, мистер и миссис Стоукс и Рут Биркет громко восславили бесстрашие Берты, а Флори испытала глубокое удовлетворение от семейного признания ее талантов. Они перешли к столу, накрытому к ужину, и продолжали обсуждение новостей за камберлендскими сосисками, отварной капустой, жареной картошкой и далее за паточным пудингом и чаем, пока Рут Биркет наконец не заявила, что уже поздно и ей пора возвращаться домой.

Количество людей, которым Рут Биркет пересказала повесть о героизме Берты Стаббс, к сожалению, по сию пору остается неизвестным. Однако, поскольку Рут вместе с тремя своими незамужними сестрами жила на полпути между Нижним Сореем и Хоксхедом и поскольку все четыре сестрички Биркет ежедневно ездили на работу в этот город, существует весьма значительная вероятность, что эта история нашла дорогу по меньшей мере в четыре хоксхедские семьи уже на следующее утро. Не стоит удивляться и тому, что школьный фонд для ремонта крыши, выросший согласно версии Флори до трех фунтов, продолжал увеличиваться, достигая четырех, пяти, шести и более фунтов в последующих пересказах, что позволило бы не только построить совершенно новую крышу, но и снабдить школу еще одним классным помещением, буде в том возникнет нужда.

Мисс Толливер была бы удивлена, узнав, как много денег собрали для школы дамы Сорея после ее кончины.

Оптимизм никогда не был характерной чертой Макса. Так уж сложилась жизнь этого кота, что все его планы обязательно шли наперекосяк. Потому он и не верил в задуманное Пышкой предприятие, целью которого было не дать мисс Мертл встретиться с констеблем Брейтуэйтом и убедить его арестовать мальчика. Сам по себе план был, конечно, хорош, но он предполагал, что Макс заберется на верхнюю ступеньку крутой лестницы, ведущей на второй этаж Замка, а этого он никогда прежде не делал, поскольку на высоте его всегда тошнило. Тем не менее, согласившись с Пышкой, что мисс Мертл необходимо остановить, и не веря в способность Виолы и Пэнси что-либо предпринять в нужном направлении, Макс обещал обдумать возможные варианты.

Виола Краббе, со своей стороны, была до глубины души огорчена услышанным от Грейс Литкоу и мисс Поттер. Очень, очень скверно, что Мертл возвела напраслину на мальчика и столь возмутительно обошлась с мисс Поттер, такой спокойной, такой скромной — она и мухи не обидит.

Но еще большую тревогу Виолы вызывало поведение Мертл за последние несколько месяцев в целом. Виола отдавала себе отчет, что драматизировать события — в ее характере, что она склонна к преувеличениям. Но она отнюдь не преувеличивала, говоря, что старшая сестра — всегда сильная, умная, целеустремленная — страдает психическим расстройством, как это было и с их матерью всего пять или шесть лет назад. Однако матушке было за семьдесят, когда ее поразил этот ужасный недуг, и общая физическая слабость не позволила ей долго страдать в лечебнице для душевнобольных, куда ее поместили по настоянию Мертл. Тогда Виола и Пэнси возражали против такого шага, они хотели оставить милую матушку дома и сами ухаживать за ней — сестры нежно любили старушку, несмотря на ее умственное расстройство. Но Мертл была неумолима, она стояла на своем, и после долгого сопротивления Виола и Пэнси в конце концов сдались, боясь, что продолжение конфликта принесет несчастье всей семье.

Теперь, оглядываясь назад, Виола с ужасом думала, что столь яростная настойчивость сестры могла быть неким ключом, сигналом, означавшим страх самой Мертл перед возможностью стать жертвой психического заболевания, а потому она хотела удалить больную мать из дома. Впрочем, Виола не могла утверждать это со всей определенностью, да и какой смысл размышлять о прошлом, если настоящее становится все более нестерпимым.