Дом Ротшильдов. Пророки денег, 1798–1848 - читать онлайн книгу. Автор: Найл Фергюсон cтр.№ 63

Однако, как и везде, у антиротшильдизма существовало и политическое измерение. В послевоенные годы Ротшильды часто выражали беспокойство в связи с огромным политическим влиянием Бэринга в Лондоне и Париже. В таком влиянии они видели главную причину доминирования Бэринга в послевоенных выплатах репараций. Однако для менее влиятельных бизнесменов именно Ротшильды казались обладателями политической власти. Уже в 1818 г. анонимный участник фондовой биржи писал лорду Ливерпулу, осуждая Натана за его несогласие с решением платить наличными: «Позвольте сообщить вам, что капиталисты денежного рынка… отвернулись от Вашего плана, поскольку он не служит их целям и не позволяет им набить карманы деньгами. Еврейские интересы, другими словами г-н Ротшильд… напрягают все силы, чтобы сокрушить ваши цели… Если какой-либо человек спросит Ротшильда, каково его мнение о денежных средствах, он ответит, что они должны стать лучше, и в то же время поступает наоборот [;] [весьма прискорбно, что] в такой великой стране, как наша, ваша светлость и коллеги должны быть посмешищем и капризом еврейской стороны…»

Карикатура 1824 г. содержит такой же намек на роль Натана в дискуссии о возобновлении наличных выплат, изображая, как Натан парит над фондовой биржей в пузыре. Хотя воздушный шар поддерживают наверху медведь и бык и он несет надпись «Все должно подниматься», его тянет вниз балласт с надписью «Денежные мешки». Здесь также присутствуют религиозные намеки. Более того, на этой карикатуре больше всего привлекает внимание двусмысленность, с какой изображены отношения Натана с группой бедных евреев. Натан держит два флага с девизами: «Те, кто дают беднякам, дают Господу» и «Милосердие прикрывает многочисленные грехи»; однако он говорит: «Я все равно получу свои дивиденды», а фигура слева, которая выходит из Кейпел-Корта (переулка, где находится лондонская фондовая биржа) с номером «Таймс», восклицает: «Мы не позволим прессе утверждать, что один из величайших капиталистов в Сити отправился в тайную финансовую экспедицию». Шесть бедных евреев справа — с ярлыком «Старые акции сокращены» — жалуются королю, охраняющему карету королевской почты. В руках он держит подорожную с восемью еврейскими фамилиями, каждой из которых выдан шиллинг.

И хотя на многих карикатурах Натан изображался незваным гостем, который без разрешения проник в Сити, довольно часто его также выводили олицетворением самого Сити в целом. Его называли главой «менял», «навозных червей» или «скопидомов», шайки финансистов и биржевых спекулянтов, которых радикальный консерватор Уильям Коббет обвинял в послевоенной дефляции. Ярким примером такого рода критики является еще одна карикатура 1824 г., «Дымовая завеса в Нью-Корте», которая изображает основанную Ротшильдом страховую компанию «Альянс» как прикрытие для выманивания денег у сельских сквайров. В то же время карикатура намекает на связи Натана со странами Священного союза. На здании компании имеется надпись: «Контора страхования жизни и от пожара Пустейшего союза». Ее окружают пять монарших бюстов с пометками: «Россия», «Пруссия», «Неаполь», «Франция» и «Австрия». На самом верху идет надпись подлиннее, которая намекает на контрреволюционную роль Ротшильдов: «Людям, застрахованным в нашей конторе, выдадут бесплатно коробку настоящего немецкого клея, который, если его налить в ту сторону, куда направляются князь Г. [или М.?] и компания, предотвратит пожар. NB: если кто-то обманом приобретет коробку вышеупомянутого чудодейственного клея, не будучи застрахованным в нашей конторе, клей возымеет противоположное действие и поглотит дом в первое же новолуние».

Хотя здесь упор делается на чужеродность Ротшильдов — на карикатуре Натан и Мозес Монтефиоре разговаривают между собой по-французски, и есть немецкий носильщик, который говорит с сильным акцентом, — подчеркивается именно еврейское происхождение трех братьев, которые поздравляют друг друга с прибылью.

Однако больше всего огласку в случае с Натаном вызвал сложный кризис на высшем уровне британской политики. После болезни лорда Ливерпула в феврале 1827 г. Каннинг сформировал правительство, объединившее либеральных консерваторов, в частности Хаскиссона, с либералами вроде Лансдауна. В состав правительства не вошли ультраконсерваторы, возглавляемые герцогом Веллингтоном, который разделял неприязнь Натана к либеральной экономической политике Хаскиссона. Когда в августе того же года Каннинг неожиданно умер, король поручил главе казначейства Робинсону (ставшему лордом Годриком) сформировать новое правительство. Однако требование короля, чтобы канцлером казначейства назначили Херриса, а также его отказ назначить министром иностранных дел либерала лорда Холланда означали, что срок нахождения Годрика в должности будет весьма недолог. По настоянию лидера вигов Джорджа Тирни Годрик и Хаскиссон назначили председателем финансового комитета лорда Олторпа без уведомления Херриса, побудив последнего угрожать отставкой, если назначение Олторпа не отменят. Хаскиссон, напротив, угрожал отставкой, если это назначение отменят. В разгар событий, в январе 1828 г. в отставку подал сам Годрик, после чего король приказал Веллингтону сформировать правительство — хотя конфликт между Хаскиссоном и Херрисом разрешился только после того, как Веллингтон согласился заменить его на посту главы казначейства Гулборном, понизив Херриса до должности главы монетного двора.

Важность всего запутанного дела заключалась в отождествлении Херриса с королем и его все более влиятельным врачом и личным секретарем сэром Уильямом Найтоном. Кроме того, представители тори выступили против эмансипации католиков. Для обитателей Нью-Корта самым важным, пожалуй, было то, что они были враждебны Хаскиссону. Уже в августе 1827 г. ультраконсервативная «Морнинг кроникл» предполагала, что тесные связи Херриса с Натаном не позволяют Херрису стать главой казначейства. В дебатах, которые последовали за понижением Херриса в должности в феврале 1828 г., это обвинение повторил либерал, член парламента от Хартфорда, Томас Дейком, который призывал, чтобы «тайна… стоящая за изменениями, сделанными в последнюю очередь», «прояснилась, чтобы поднялась завеса, за которой скрываются личности, пользующиеся большим влиянием, как материальным, так и невещественным»: «Отрицайте, кто может, но существует… тайное влияние за троном, которое не видно, чье имя никогда не произносится, кто имеет доступ ко всем государственным тайнам и кто нажимает на все неожиданные пружины министерских назначений… С этим невидимкой, с этой бестелесной личностью, тесно связана более прочная и телесная фигура, новая и устрашающая власть с незапамятных в Европе времен; обладатель несметных богатств, он хвастает, что вершит мир и войну и что кредит целых стран зависит от кивка его головы; его корреспонденты бесчисленны; его курьеры обгоняют курьеров суверенных принцев и абсолютных монархов; у него на довольствии государственные министры. Первостепенный в кабинетах континентальной Европы, он домогается господства в нашей стране; даже сам великий дон Мигел [см. ниже], о котором мы так много слышали в последнее время, обязан был обратиться за помощью к этой личности, прежде чем сумел взойти на престол… И такие тайные влияния в самом деле существуют и пользуются дурной славой; известно, что они последнее время замышляли недавнюю [министерскую] революцию. Я считаю, что их цель так же нечиста, как и средства, к которым эта сила прибегает; разоблачить их и их агентов как чуждых британскому государственному устройству и подрывающих честь короны».