Конкиста по-русски - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Паркин cтр.№ 59

Уехав в Лондон в октябре, Фрунтиков вернётся в Кизил-Арват только в мае. На работу выйдет в свою поездную бригаду. У администрации депо к нему не будет никаких претензий. Несколько раз Фрунтикова будут вызывать на беседы к полицейскому приставу, к начальнику жандармского отделения железной дороги, задавать очень непростые вопросы и про партию эсеров, и про склады с оружием, про Англию, про Блюменталя и прочее, и прочее. Потом вызывать перестанут. Товарищи по партии из тех, кто какое-то время косо посматривали на гулявшего, шут знает где, председателя, переменят гнев на милость, когда пересчитают кассу своего комитета…

К сожалению, Арнольд Блюменталь не вернётся в Россию. К весне ему станет хуже. Двадцать второго апреля 1912 года Фрунтиков похоронит его на кладбище Высоких Ворот, там же, где покоится основатель марксизма.

Сам Фрунтиков… Стоп! Мы слишком торопимся, дорогой Читатель! Да и Фрунтиков — не наш герой. Судьба и История ещё сыграют с ним не одну недобрую шутку. Но в Историю он войдёт!

Особняк для особистов. Новая цель — Кара-Агач. Валерьянка для табиба. Бивуак в Шайтан-Щели. Ловушка для жандармского ротмистра. Почтовая карточка и тюбетейка с золотом. Средство от чёрной магии. Путы для Британца. Тайна овального зала.

6 ноября 1911 года. Утро.

Асхабад. Улица Таманская. Бывший особняк виноторговца Ованесяна. Из ворот одна за другой выходят телеги со строительным мусором. Две другие, гружёные кирпичом и бочками с известью, ждут своей очереди въезда во двор усадьбы. У самых ворот уже водружён на чугунные рельсовые опоры свежеошкуренный сосновый ствол. На его вершине, крепко вцепившись в дерево кривыми монтёрскими «когтями-кошками», колдуют два электрика-верхолаза. Один прикручивает к фаянсовым изоляторам медные провода, второй намертво приколачивает фигурный литой кронштейн для фонаря. Сам фонарь уже приготовлен к подъёму на своё место, лежит у подножия столба.

Дзебоев в статском. Кудашев не сразу признал его. Серое пальто, шляпа, трость способны изменить военного человека до неузнаваемости.

— Когда свет и связь опробовать можно будет? — перекликается Дзебоев с монтёрами.

— Не ранее, чем послезавтра! Ещё внутренней работы полно! — отвечают с верхотуры.

— Здравствуйте, Владимир Георгиевич! — Кудашев спешился, передал поводья Брянцеву.

— Здравствуйте! Ну, как отоспались?

— Месяца на три вперёд. Исполнил всё, что вы приказывали. Успел побывать и в синематографе, и в цирке, и в театре!

— Молодцом! Мне тоже не мешало бы. Я уж забыл, когда в последний раз в театре был!

— Владимир Георгиевич!

— Тьфу ты! Как не забыть злополучное третье октября! Вот видишь, чем занимаемся? Послезавтра въезжать будем. Ремонтные работы полным ходом идут от подвала до чердаков. Весь хлам вывезли, мишуру ободрали, стены простучали! Проводим электричество, телефон, телеграф. Мебель будет новая, но самая скромная — простая канцелярская.

— Рыбок хоть оставьте, Владимир Георгиевич. С ними хорошо думается!

— Вы правы. Рыбок оставим, на баланс возьмём! Не хотите прогуляться, Александр Георгиевич? Погода хороша. Вам в мундире здесь светиться не нужно. Абсолютно засекретить отдел нам не удастся, но на базаре о нём разговоров быть не должно. Для прикрытия отведём флигелёк какой-нибудь лаборатории по изучению болезней винограда, вывеску соответствующую повесим!

— Типа — «Карантин!»?

Офицеры не спеша пошли в сторону Фирюзинского тракта.

— Не думали, Александр Георгиевич, на тему особого интереса «Британца» к аулу Кара-Агач? К Шайтан-щели?

— На эту тему мы на совещании уже пытались говорить. Обстоятельства не позволили.

— Я помню. Поэтому и возвращаюсь к этой теме. Слушаю вас.

— Интерес должен быть только один — военно-стратегический! Осталось только выяснить в пределах этого круга, какой именно?!

— И что вам более глянется?

— Я не штабист, за моими плечами нет Академии Генерального Штаба. Могу ошибаться. Но с формулой военного успеха «В нужное время в нужном месте» — знаком. В случае военных действий для агрессора в Закаспий два потенциальных направления ввода войск: первый юго-восточный — Мешхед — Серахс — железная дорога — Мерв — Асхабад; второй юго-западный: Астрабад — Атрек — железная дорога — Кизил-Арват — Асхабад. Через южный: Кучан — перевал Гаудан — Асхабад вряд ли кто рискнёт. Никто не будет штурмовать укреплённый перевал и вести осадные затяжные бои в условиях высокогорья. Впрочем, это так, рассуждения дилетанта. Вы, конечно имеете доступ к планам обороны на случай «Че»! В отцовском дневнике я прочитал о пещере, берущей своё начало в Шайтан-щели, и уходящей в недра центрального хребта. Что, если эту пещеру современными горно-инженерными работами удастся расширить, где нужно — прорезать горную массу, до приемлемого уровня подземного туннеля? В Европе имеют большой опыт такой работы. Получится прямой кратчайший путь прямо на железную дорогу!

Думаю, только при таких планах аул Кара-Агач приобретает стратегическую значимость. Жители этого аула могли бы оказать весьма значительную помощь противнику, выполняя охранные функции, участвуя в горных работах. Только при таких планах старшине Балкан-Байрам-баю могли предложить чин английского полковника. Только при таких планах Караджа-Батыр мог интересоваться Шайтан-щелью! К слову сказать, Шайтан-щель не единственное ущелье, берущее начало в предгорьях и оканчивающееся тупиком у стены самого хребта!

Дзебоев слушал, не перебивая. В его руках уже был блокнот и карандаш.

— Предложения?

— Ехать надо в Кара-Агач. Самому все смотреть. На месте многое увидится, главное, знать, что хочешь увидеть!

— Так и порешим. Поезжайте, Александр Георгиевич. Организационные моменты за мной. Думаю, трёх-четырёх дней вам будет достаточно. Не рискуйте собой ни в коем случае. Научитесь, в конце концов, азиатским методам ведения боя: вождь никогда не идёт в битву впереди своего войска. Ещё раз повторяю: вы мне здесь нужны! Мы, по настоящему, работать ещё и не начинали!

* * *

Копет-Даг встретил отряд казаков в одиннадцать всадников во главе с ротмистром Кудашевым лёгким морозцем, заиндевевшими склонами и паром, восходящим от горных ручьёв и речушек.

После традиционных приветствий, знакомства, обмена подарками и чаепития старшина Балкан-Байрам-бай вежливо осведомился у Кудашева о цели его посещения аула Кара-Агач.

— Уважаемый Байрам-бай! Вы должны помнить ротмистра Кудашева — Кудаш-бека — как его называли друзья в туркменских аулах.

— Вах! — удивлённо всплеснул руками Байрам-бай. — А я думаю, где мог вас видеть, уважаемый Сардар! Вы сын Кудаш-бека! Я слышал, о несчастье, постигшем вас. Ваше горе — наше горе. В этом ауле никогда не забудут, как русский офицер закрыл своим телом от пули туркменского юношу! Чем можем служить? Говорите, приказывайте!