Выжить любой ценой - читать онлайн книгу. Автор: Эмили Барр cтр.№ 42

– Возможно, ты и права. Стеф с Джоном просто с ума сходили, когда Сара поверила в этот конец света. Им казалось, что они теряют ее – а она у них единственный ребенок, – и, попавшись на крючок, она сама себя погубит. А этот ваш Моисей – просто мошенник. Он заморочил всем вам голову, ты ведь помнишь, как это было? Нет, вряд ли… Мы думали, что дело кончится массовым самоубийством, именно так он представляет себе Апокалипсис. А когда этого не случилось, у Сары словно пелена спала с глаз. Слава Богу! – Мишель немного смутилась. – А может и не Богу. Не знаю.

Я не знала, что ответить. Меня раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, меня возмутили ее слова, и захотелось убежать обратно в общину, а с другой, было приятно, что нашелся человек извне, который мне сочувствует. И потом, ее жизнь мне тоже была интересна, хотя ничего интригующего в ней явно не имелось.

– Да, я тоже поверила, что это случится. Мы все были немного на взводе, наверное, это в нас играл адреналин. И я всерьез ожидала, что меня возьмут на небеса. Ничуть в этом не сомневалась. Это трудно объяснить. Очутиться на небесах рядом с Христом – ничто другое уже не имело значения.

– А если бы этот человек дал тебе яд, который помог бы тебе вознестись к Христу, ты бы его выпила?

Я не задумывалась ни минуты:

– Да, конечно. Если бы он выбрал нужное время. Но когда взошло солнце, в моей душе изменилось. А до этого я бы выпила, не задумываясь.

– Меня это не удивляет. Так почему же он этого не сделал?

Я пожала плечами:

– Видимо, он сам настолько верил в этот конец света, что не считал нужным как-то его приближать.

– Бедная девочка, как мне тебя жаль! Тебе всего шестнадцать, и тебя еще можно спасти. Я должна посоветоваться со специалистами. Мальчики! Джозеф, немедленно положи это на место! Макс, ты хочешь на горшок? Точно хочешь?

С этого дня большую часть времени я проводила в своей комнате, стараясь привыкнуть к мысли, что правил и ограничений для меня больше не существует. Мне можно не верить в Бога. Моисей просто властолюбивый придурок, мелкий диктатор в своем крошечном королестве. И совершенно непонятно, как он ухитрился поработить стольких людей. Пока я не знала, что буду делать дальше. Но со временем все обязательно наладится.

Я лежу на спине и смотрю, но не на звезды, а на облупленный потолок хижины, чуть освещенный луной, заглядывающей в окна. Кейти слегка похрапывает, звук столь интимный, что мне даже неловко его слушать. Я представляю, как ее любимая женщина лежала рядом, слушая эти рулады. Интересно, что это за женщина, о которой я знаю только то, что она не оценила всех достоинств Кейти. Эд, лежащий рядом, спит без задних ног, и его дыхания почти не слышно.

Я здесь уже несколько часов. Не знаю, почему я решила, что смогу спать на голых досках. Вероятно, я исходила из представления, что любое жилище комфортабельно само по себе даже при отсутствии матрасов. Тело нестерпимо ноет, и я мечтаю вновь очутиться на песке.

В конце концов я осторожно встаю, накидываю саронг, в котором теперь больше дыр, чем ткани, и, открыв дверь, на цыпочках спускаюсь по ветхой лестнице.

Костер погас, не в силах справиться с мокрыми дровами. Небо чистое, а чуть комковатый песок приятно ласкает ноги.

Я сажусь у костра, вытянув ноги. В лесу необычно тихо, и только волны чуть шуршат, набегая на песок. Как-то странно сидеть здесь ночью совсем одной. Я уже отвыкла от одиночества. Полная луна ярко освещает воду, создавая иллюзию дорожки, по которой я смогу отправиться домой.

Ложась на песок, я испытываю приятное ощущение чего-то знакомого. Пляж под ночным небом – вот мой настоящий дом. На песке меня сразу же тянет в сон. Я закрываю глаза.

– Эстер!

Я делаю вид, что не слышу. Меня охватила блаженная дремота, и выходить из нее мне не хочется даже ради Эда.

– Эстер, – снова шепчет он, садясь рядом со мной и кладя руку мне на плечо.

Я открываю глаза.

– Что? – довольно неприветливо спрашиваю я.

– Тебе не спится?

– Нет. Пол слишком жесткий. Извини, если разбудила.

Он смеется:

– Не говори глупостей. Я повернулся, чтобы обнять тебя, но рядом была только Кейти, и я пошел тебя искать.

– Это было нетрудно.

– Как видишь. Здесь гораздо лучше, правда? А там какой-то мерзкий запах.

– И храпит Кейти.

– Знаю, но как истинный джентльмен решил об этом умолчать. Когда мы спали на песке, я за ней этого не замечал.

– В замкнутом пространстве звуки отчетливее. Храп отражается от стен.

Я полностью просыпаюсь и, сев, смотрю на Эда. Теперь он словно часть меня. Во всем этом есть что-то основательное. Я знаю его лицо лучше, чем свое. В этом приключении мы все изменились до неузнаваемости. Когда я представляю свое лицо, этот образ не имеет ничего общего с тем, что ощущают мои пальцы. В моем воображении возникает холеная европейская женщина с округлыми щеками, мягкой ухоженной кожей и красивыми белыми зубами. Но на самом деле кожа у меня огрубела и покрылась пятнами, вид изможденный, а как выглядят зубы, которые я чищу размочаленной палочкой, мне страшно даже представить. У остальных зубы желтые. Видимо, и у меня не лучше. Но, по крайней мере, их не портит сахар.

Я прислоняюсь к его костлявому телу. Эд мой самый верный союзник. И вдруг мне в голову приходит одна мысль:

– Эд!

Он, подняв брови, смотрит на меня. В серебристом свете луны его лицо кажется окаменевшим.

– Я ведь ничего о тебе не знаю. Только то, что ты шотландец, тебе тридцать один год, ты очень милый и путешествуешь с Джоной и Пьетом, которых встретил в Таиланде. О Марке с Черри, Джене и Джин и даже о Кейти я знаю гораздо больше. И тебе обо мне все известно. Даже больше, чем нужно. Я не уверена, что тебя так уж интересуют Дейзи и Крис.

Глядя на него, я думаю, что Эд для меня – практически незнакомец. Припоминаю все наши разговоры. Они касались либо меня, либо наших насущных проблем. А о себе он всегда умалчивал.

Эд со смехом откидывается назад, опираясь на руки:

– Дело в том, Эстер, что во мне нет ничего интересного. Никаких драматических историй, как у остальных. Что ты хочешь обо мне узнать? Моя жизнь повергнет тебя в сон, хотя буду рад помочь, если тебя мучает бессонница.

– Слушаю тебя, – говорю я, ложась на живот и чуть приподнимаясь на локтях.

На песке лежать необыкновенно приятно. Эд придвигается ко мне и принимает такую же позу.

– Мне даже хочется немного присочинить, чтобы вызвать твое восхищение. Но я не буду. Я средний из пяти братьев.

– Правда? Уже интересно. Пять мальчишек?

– Да. И я классический середняк. Патрик, Дэвид, Эдвард, Джеймс и Джошуа – вот наша пятерка. Джеймс и Джош близнецы. Мои родители не планировали заводить пятерых детей. Они хотели только троих, но когда родился третий мальчишка, они решили попытаться еще раз. Им хотелось девочку, но вместо нее родилась двойня парней. Просто какой-то злой рок. Патч и Дейв суперуспешные люди, типичные альфа-самцы. Патчу сейчас тридцать шесть, летом он женится на своей невесте Элис. Оба работают в сфере финансов и, несмотря на кризис и прочее дерьмо, вполне преуспевают. Мне нравится Элис, я люблю Патча, но в то же время чуточку их презираю, потому что они слишком задирают нос. Они такие самоуверенные. Он очень высокий, в школе был лучшим учеником, окончил Оксфорд, у него прекрасная квартира в Клэпхеме, прислуга и прочее. Он никогда не занимался грязной работой. У него огромное самомнение, потому что он покорил мир и взялвсе, чего хотел. У Элис длинные белокурые волосы, и она такая стройная, что, кажется, переломится пополам, если подует ветер. Но это всего лишь иллюзия, потому что у нее стальной стержень и она добивается всего, чего по желает. Вот такая парочка, но только благодаря им родные заметят мое отсутствие: семнадцатого мая у них свадьба. Сейчас ведь еще не май, правда? Мы же попали сюда в середине апреля. Но если мы застрянем здесь до семнадцатого мая, они недосчитаются одного шафера на свадьбе и начнут спрашивать: «Кто-нибудь знает, где Эд?» Значит, Патч у нас банкир. А Дейв – преподаватель математики и заведующий пансионом в нашей бывшей школе. Он обожает это место и свою работу. Просто помешан на этом, но ученики его очень любят, он ведь и правда блестящий преподаватель и наверняка будет директором. Он просто фанат нашей школы, хотя вполне мог бы продвинуться и занять более высокое положение. У него есть подружки, но, как он утверждает, «ничего серьезного». Я подозреваю, что он от нас что-то скрывает. Меня мы пропустим и перейдем к близнецам, так называемым «нашим милым крошкам». Их всегда баловали, ни в чем не отказывая, так что они привыкли делать что хотят. Сейчас им двадцать восемь, но этого никогда не скажешь.