Ростов-папа. История преступности Юга России - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кисин cтр.№ 102

Пришельцы засуетились, закивали и ответили, что знают, мол, тех монахов. Но сами они не простые побирушки, а принесли Мокию за те 13 рублей «благодарственное письмо от светлейшего патриарха Никодима». Показали некую бумагу с затейливыми рисунками храма Гроба Господня, Воскресения Христова, Вифлеема, которая была якобы выдана патриархом на имя самого Мокия Колесникова. После чего похлопали казака по плечу, заявив, что тому на редкость повезло — получил благословение самого патриарха, и начали убеждать его сделать теперь пожертвование золотой чашей или деньгами, чтобы ему простились все его вольные и невольные прегрешения. На этот раз сумма пожертвования была запрошена куда выше — 500 рублей. Обрадованный персональным благословением Мокий почесал затылок, повздыхал да и согласился — сдал на Животворящий Крест.

Жена казака закусила было губу, но дьякон так на нее насел со Святым Писанием, что казачке пришлось из сундука доставать еще 200 рублей уже от себя. Параллельно казначей такого наплел Мокию за Азовский банк, что совсем одуревший казак вынул еще 300 рубликов на неугасимую лампаду.

Лишь через несколько дней знакомый армянин сообщил Мокию, что тот имел дело с известными аферистами: жителями Эриванской губернии Масесом Мусаянцем (казначей) и Аветисом Согомонянцем (дьякон). Они давно уже побирались по Ростовскому округу, продавая святые камни и крестики от Гроба Господня, выдавая взамен благодарственные письма от патриарха.

В канун нового, 1899-го, года в Таганроге была задержана аналогичная шайка монахов кавказского миссионерского монастыря, собиравших пожертвования. В городскую полицию поступил сигнал от настоятеля местного благочиния иеромонаха Мефодия о том, что в городе собирают пожертвования какие-то подозрительные иеромонахи. Конкурентов в благочинии церковники терпеть не желали.

Поэтому полицейский надзиратель Глухов поспешил в гостиницу Рафтопуло, где обнаружил двоих из них, предоставивших документы на имя иеромонаха Михаила и рясофорного послушника Василия Бочарова. Глухов оглядел нумер: на столе две бутылки водки, колбаса, табак — как-то не очень это вязалось с благопристойными служителями Саваофа, Сына Оного и Святаго Духа. Решил более пристально осмотреть вещи монахов. При обыске у послушника было обнаружено до десятка документов на разные имена и колода карт. При более тесной беседе, уже в околотке, тот объяснил, что он на самом деле — крестьянин Екатеринославской губернии Василий Гончаров. При архимандрите Исидоре проживал в монастыре, но был изгнан за предосудительное поведение.

А иеромонах Михаил — крестьянин Харьковской губернии Михаил Курьянов. Третий сборщик пожертвований под именем иеродьякона Аркадия оказался дворянином из Орла Николаем Гришановым, организатором фальшивой лавочки по сбору пожертвований.

Интересно, что по той же схеме в июне 1906 года в Ростовском округе орудовали двое мошенников уже в военных мундирах. Один выдавал себя за графа Гейдена (реальный граф Петр Гейден — внук флотоводца Леонтия Гейдена, командовавшего русской флотилией в Наваринском сражении 8 октября 1827 года), другой — за его адъютанта. Самозванцы вовсю эксплуатировали горечь морского поражения под Цусимой и собирали пожертвования «на возрождение флота».

Первым выдавать себя за важную птицу на Руси стал далеко не незабвенный Иван Александрович Хлестаков. И до него самозванцев было хоть отбавляй. Но в Ростове от подобных гусей было не протолкнуться. Одни представлялись ответственными чиновниками, прибывшими проверять порядок, другие — организовывали какое-нибудь дело, на поверку оказывавшееся трестом «Рога и копыта», третьи рядились в святош, четвертые — в политики, пятые — в целители, чревовещатели, мистики, пророки и пр.

В 1902 году в станице Гниловская (окраина Ростова) объявился некий чиновник в форме помощника податного инспектора, тужурке акцизного ведомства и фуражке с кокардой. Он ходил по кабакам, бакалейным лавкам, требовал документы, проверял порядок, обвинял хозяев в беспатентной торговле вином и табаком (чаще всего так оно и бывало на самом деле), в торговле краденым. Грозил каторгой. Но за какие-то жалкие 50—100 рублей сменял гнев на милость. В лавке Игната Могилевцева взял 10 рублей взаймы. Потом пришел еще раз за очередным червонцем. Могилевец пожаловался уряднику Андрею Русакову. Полицейский пришел и вытряхнул чиновника из тужурки — тот оказался казаком Кагальницкой станицы, бывшим студентом Александром Болдыревым. Его отец, проживавший на Пушкинской улице, 151, объяснил, что безалаберный сынок 5 лет проучился в Харьковском коммерческом училище и теперь носит его форму, которую все почему-то принимали за акцизную.

В феврале 1904 года в Ростове разразился крупный скандал. Был арестован аферист с документами на имя техника Петра Васильевича Савельева. Он «гастролировал» по промышленным центрам Юга России (был также в Риге, Москве, Петербурге), представляясь уполномоченным хозяйственного комитета Бобруйского крепостного инженерного управления. Предъявлял подложные документы от бобруйской дистанции, делал крупные заказы на заводах. В обеспечение исправной доставки заказов Савельев получал крупные залоги. В Ростове посетил несколько серьезных фирм и заводов, интересовался оборудованием для казенных хлебопекарен и мельниц, которые его инженерное ведомство якобы желало устроить в Новороссийске. Показывал даже планы будущих сооружений. Со своей стороны, техник предлагал наладить освещение этих сооружений, взяв на себя техническую документацию, в которой был сведущ. За это просил недорого — всего 150 рублей. В другом месте назвался представителем петербургского машиностроительного завода и, в обеспечение поставки из Ростова машин, взял залог в 600 рублей. У третьего сделал заказ на мельничное оборудование, получив 500 рублей.

На чистую воду афериста вывели, как водится, случайно. Один из ростовских промышленников обратился в Бобруйск по своему делу. Заодно и пожелал встретиться с владельцами инженерного управления. Там искренне удивились, заявив, что никого не посылали в Ростов. Он тут же дал телеграмму домой, чтобы задержали мошенника.

Еще один подобный деятель обосновался в городе в военном 1915 году. Молодой человек ходил по приличным домам, представлялся известным журналистом и предъявлял визитную карточку, на которой было написано: «Журналист Владимир Иванович Соколов. Ростов-на-Дону, Богатяновский переулок, дом 61. Постоянный сотрудник газет „Колокол“, Петроград, „Живое слово“, Воронеж, „Московские ведомости“, Москва, „Тверское жало“, Старица, „Голос порядка“, Елец, „Голос Приазовья“, Азов, „Ростовский-на-Дону листок“, Ростов». Этот перечень, уже устно, дополнялся им громкими иностранными изданиями. Таинственный незнакомец предлагал состоятельным людям решать через свое посредничество возникающие вопросы с полицией. Естественно, за определенную сумму. «Решалу» быстро вычислили и сдали той же полиции.

Во время Первой мировой войны в Ростове вообще появились толпы аферистов — собирателей пожертвований для пленных, беженцев, скрывающихся от армянских погромов, желающих избавить от воинской повинности, сыщиков, проверяющих запрет виноторговли и пр. Многие из них ловко грели руки на военных поставках и закупках.

В 1915 году бывший ростовский парикмахер Михаил Лукьянов под именем прапорщика 19-го Донского казачьего полка Кабалдина пришел в ростовское отделение Волжско-Камского банка и предъявил ордер екатеринодарского отделения банка на получение 1 тысячи рублей. Ордер был искусно изготовлен, поэтому банкиры ничего не заподозрили и выдали требуемую сумму. Но через 3 дня выяснилось, что ордер оплате не подлежал. Банкиры обратились в полицию, та пошла по свежим следам и взяла прапорщика в гостинице «Интернационал», где тот лихо отплясывал на свадьбе.