Ростов-папа. История преступности Юга России - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кисин cтр.№ 105

Самое интересное, что суд присяжных оправдал семейство за недостаточностью улик. Давид Гинзбург уверял на суде, что «монеты нашел в поле под Нахичеванью», а мастерская — всего лишь рабочее место для выполнения заводских заказов. Попробуй опровергни. Да и, надо полагать, средства на хороших «аблакатов» у Гинзбурга имелись, благодаря тому же бизнесу.

«Пекари» строили свое дело умело, с перестраховкой. Готовую продукцию отправляли «на экспорт» (в Центральную Россию, Прибалтику, Царство Польское, Сибирь), ни в коем случае не реализовывали на местах. Попытка сбыть «блины» в Нахичевани и Ростове зачастую заканчивалась плачевно для преступников.

Сбытом занимались специальные люди — «кукольники». В Ростове известными «кукольниками» были Афанасий Зарубин, Платон Довженко и Ерофей Комаров, предлагавшие торговцам приобрести по дешевке, вполцены, нахичеванские деньги. Фальшивые кредитные билеты продавали по 200–300 рублей за тысячу, зачастую вместо них подсовывали резаную бумагу.

В свою очередь, в Ростове реализовывали аналогичную продукцию закавказского производства, где были свои мастера «печь блины». В январе 1908 года на Дмитриевской были задержаны персидскоподданный Вагашак Шахбазьян, мещанин из Ахалцыхе Сетрак Шиханьянц и нахичеванец Акоп Николаев, пытавшиеся сбыть 11 закавказских сторублевых купюр.

В среде обывателей ходили байки, что нахичеванские фальшивомонетчики во дворах вместо собак держали медведей, чтобы отпугивать полицию. Дескать, из-за этого местные «блины» получили название «медвежьи деньги».

Но, во-первых, документальных подтверждений этого факта отыскать не удалось, во-вторых, завести во дворе медведя — то же самое, что повесить на доме табличку «Здесь живет фальшивомонетчик», в-третьих, когда это медведи могли остановить вооруженную полицию?

Однако байка понравилась, сохранилась и получила широкое распространение в народе.

После революции 1905–1907 годов изготовление фальшивок и вовсе было поставлено на поток. В августе 1908 года в Ростове был задержан нахичеванец Петрос Дорбиньянц за попытку сбыть фальшивые золотые монеты и кредитные билеты. Товар он получал сразу из двух источников: слесарной мастерской Петра Ильина на углу Большого проспекта и Пушкинской и из подпольного монетного двора на 17-й линии, дом 37, где проживал слесарь Петр Гречкин. При обыске в мастерской была обнаружена сурьма, из которой делали золотую монету достоинством 5 рублей.

В мае 1909 года в Ростове на Рождественской улице в соседних домах № 3 и № 5 накрыли целую фабрику фальшивок. Изготовлением липы занимались турецкоподданный Федор Маркар-оглы и ростовец Даниил Батицкий. На мануфактуре обнаружили мраморные камни с гравюрой кредитных билетов, штамповальный станок, прессы, краски, порошки, бумагу. Отметим, изготовители фальшивок не светились в Ростове, а сбывали их в Новочеркасске, откуда в ростовскую полицию и пришли оперативные данные об участниках шайки. Это были владелец фабрики по изготовлению халвы Иван Голоколосов, мастер цеха Севастьян Вильчицкий и бывший типографщик Дмитрий Ротер.

18 марта 1911 года аналогичная мануфактура была выявлена уже в Нахичевани, в доме крестьянина Ивана Овчинникова на 39-й линии, 1. Там штамповали фальшивые золотые монеты достоинством 1 и 5 рублей, серебряные — 15, 20 и 50 копеек, 1 рубль. Там же были арестованы трое сбытчиков: урядники из станицы Гундоровская Иван Фролов и Ефим Сорокин, а также ростовский мещанин Козьма Тарасенко.

Нахичеванский художник Сергей Чахирьян вспоминал местную легенду о городском голове Минасе Балабанове: «Было будто в старину и так, что работали в Нахичевани искусные фальшивомонетчики. Делали они деньги из такого сплава, который не отличить было от золота. И пользовался частью доходов от этого промысла Балабанов, тратя все на городское хозяйство. Нагрянул в Нахичевань сам атаман на расследование этого преступления. Атамана вышел встречать Балабанов, неся в руках большой серебряный поднос искусной чеканки. На подносе стоял серебряный ларец — чудо ювелирной работы. Городской голова передал атаману с поклоном поднос с ларцом как изделие местных ремесленников. Открыл атаман ларец, а он доверху уложен столбиками золотых червонцев. С хитринкой спросил атаман Балабанова: „А что, это тоже изделие местных ремесленников?“ — на что городской голова с твердостью ответил: „Никак нет, ваше превосходительство. Это чеканка монетного двора Его Величества“».

Сложно сказать, насколько при делах был сам нахичеванский голова Минас Балабанов, но то, что в этом армянском городе долгие годы процветала индустрия фальшивок, свидетельствует о том, что их изготовители вряд ли могли обойтись без надежного покровительства в высших сферах.

Ни годы, ни смена общественной формации не были властны над нахичеванской индустрией. Мы уже рассказывали, что одним из первых преступлений банды Ваньки Медика в начале 1920-х годов было ограбление квартиры нахичеванских фальшивомонетчиков, в ходе которого было похищено полмешка готовой продукции.

Интересно, что индустрия создания фальшивок отнюдь не ограничивалась монетами и ассигнациями. Нахичеванские специалисты наладили подделку и иных ценных бумаг.

В 1907 году ростовская полиция задержала братьев Баджаян, которые намеревались продать кредитных билетов на 80 тысяч рублей, украденных, пока их перевозили почтой из Эриванского казначейства. Характерно, что попорченные кредитные билеты, предназначенные к отправке в Петербург для уничтожения, были искусно реставрированы земляками из Нахичевани.

Еще одним видом бизнеса было изготовление фальшивых железнодорожных билетов, которые впоследствии продавались на вокзалах под видом настоящих. Подобных центров в империи было всего два — в польском Белостоке и в донской Нахичевани.

В декабре 1907 года на окраине Нахичевани была выявлена целая мастерская для их производства. Полиция нашла металлические формы, штампы, материалы для изготовления.

В преступном бизнесе были задействованы не столько урки, сколько обычные мастеровые, но с талантом: слесари, печатники, типографские рабочие, художники, граверы, сапожники и т. д.

Порой ростово-нахичеванские фальшивомонетчики налаживали сотрудничество с мастерами из Одессы-мамы. В апреле 1914 года Одесская сыскная полиция вышла на крупного марвихера Симху Карпа, неоднократно судимого за различные аферы, штамповку фальшивых накладных, поддельных паспортов, векселей и пр. в Одессе, Тифлисе, Таганроге. За Симхой давно следили и тщательно перлюстрировали всю его почту. Одно из писем ему особенно заинтересовало сыщиков. Оно было из Ростова от некоего Аршака Папаянца. В конверте обнаружили несколько фальшивых марок занимавшегося благотворительностью Опекунского совета ведомства императрицы Марии. Эти марки наклеивались на входные билеты в театр и разные увеселительные заведения. На конверте стояла многозначительная приписка: «На пробу».

Использование фальшивых марок могло принести их владельцам неплохой доход, ибо благотворительность тогда была в моде. Эксперты, к которым обратились сыскари, подчеркнули высокое качество ростовской работы: эти экземпляры были практически неотличимы от подлинников. Однако посланный за Симхой наряд полиции вернулся ни с чем — осторожный марвихер «нарезал винта с хазы». А вскоре на одесскую почту пришло новое тревожное сообщение: «Одесса. Перельману. Сообщите здоровье Симеона. Аршак Папаянц». Понимающие воровскую «музыку» мигом расшифровали: «Сообщите, ищет ли полиция Симху».