Бессердечие магов - читать онлайн книгу. Автор: Кэт Ховард cтр.№ 31

Вот только теперь эта политика, похоже, стала небезопасной. Она приложила руку к замку и переместила пальцы против часовой стрелки. Замок открылся. Лара затаила дыхание, ожидая сигнала тревоги, действия охранных чар – хоть чего-то. Когда никакой реакции не последовало, она зашла внутрь.

По полу были рассыпаны обломки белого гипса. Она встала на колени и стала перебирать кусочки: рука, часть… вроде бы крыла… а потом все, что смогла, сгребла в кучку. Произнесла слово, оставившее на языке липкое послевкусие, и хлопнула в ладоши. Фрагменты собрались вместе, и перед ней встала почти полная копия Ангела Вод. Лара складывала руки в магических жестах так и этак, но, насколько она могла судить, в фигурке не было ничего примечательного. Она развеяла чары, позволив обломкам снова упасть на пол.

А потом она подняла перед собой руки, раскрыла ладони и стала искать в комнате присутствие магии. Помещение должно было быть ею переполнено: следы от магии Майлза, от использованных заклинаний. Вместо этого комната ощущалась такой же стерильной, какой была на вид. Только одно место – шкафчик – говорило о присутствии магии, но и она казалась какой-то странной, тяжелой, словно глыба.

Непонятно.

Замок на шкафчике оказался биометрическим, и даже если существовали такие чары, которые бы его открыли, Лара таких не знала. Она осмотрелась и, убедившись, что все осталось таким же, как до ее прихода, ушла, заперев за собой дверь.

А потом она написала брату сообщение: «Надо поговорить».

* * *

Береника Тенебри обустроила свое гнездышко в городском особняке Бруклина. Оно было наполнено роскошью: сочные цвета и чудесные ткани, узорчатые ковры, кожаные кресла с кашемировыми покрывалами… Каждая комната была прекрасно обставлена и невероятно уютна. В Доме Теней уюта не было. Теперь она могла себе его позволить и сделала это, не испытывая ни малейшего стыда.

Но среди всей той роскоши, которой Береника себя окружила, больше всего она ценила тишину. Дом Теней душил ее своим беспрерывным оглушающим шумом. Там не было даже передышек, не говоря уже о спокойствии. Здесь можно было оставаться в тишине – и она это делала. Порой единственным, что нарушало тишину в доме, были ее собственные шаги, ее собственное дыхание. Такие дни она любила больше всего.

У нее была тишина – но при этом она находилась достаточно близко, чтобы слушать перешептывания Невидимого Мира, если хотела.

Ей хотелось уехать из города, оставить позади Невидимый Мир. На самом деле она даже уезжала, на следующий день после того, как подписала свой последний контракт с Тенями. Она села в первый попавшийся самолет, перелетела через Атлантический океан и отправилась на шотландский остров Скай, просто потому что ей хотелось уехать как можно дальше.

Скай оказался провинциальным и очень спокойным местом, она прожила там год, приводя себя в порядок. Она заново узнала, кем является в отсутствие того, кто мог бы заставить ее быть кем-то другим, – когда она сама решает, кем хочет быть. А потом она снова села в самолет и вернулась обратно.

Помимо прочего, она узнала о себе вот что: ей нравится не терять своих врагов из виду.

Кроме того, она надеялась, что кто-нибудь еще сможет открыть двери Дома и выйти оттуда. Ей хотелось оказаться рядом, помочь пересечь ту границу между полным подчинением и еще не окончательной свободой, которая показалась ей самой такой опасной и странной. Она ждала и ждала. Годы, а потом десятилетия, еще две победы Дома Мерлина в Поворотах, заново возобновлявших договор между этим Домом и Тенями, – а никого так и не было.

Когда Береника думала о Доме Теней, когда просыпалась после кошмаров, в которых ее заставляли туда вернуться, и она садилась на кровати, задыхающаяся и перепуганная, Дом представлялся ей пастью – зубастой, голодной и бездонной. В конце концов она потеряла надежду на то, что эта пасть выплюнет обратно кого-то еще.

И вдруг – Сидни.

Береника намеренно поселилась на окраине Невидимого Мира: достаточно близко, чтобы наблюдать за теми, кто в нем живет, но достаточно далеко, чтобы как можно реже вспоминать о его существовании. Сидни вошла в центр этого мира, словно он ей принадлежал. Воздух вокруг нее так и искрил.

Это так страшно: снова обрести надежду.

Сидни появилась на пороге у Береники в снегопад, превращавший деревья в черно-белые скульптуры, накрывавший город тишиной. Сидни подставила лицо под хлопья и стояла, пока они облепляли ей ресницы, ложились на волосы.

– Ты вышла так недавно, что еще не видела снега, да? – спросила Береника.

Она смотрела, как Сидни медленно описывает круг по ее крыльцу, подставляя лицо снегу, и пыталась соединить образ этой юной девушки с тем пугающим воплощением силы, которое описывал Иэн, заходивший к ней в начале недели. «Казалось, что пропускать через себя столько магии ей было легко. Я видел, как это было: с ее рук реально сыпались искры, чтоб их всех… – а с ней все было… хорошо» – говорил он, устремив взгляд куда-то вдаль, словно все еще оставался в зале, вмиг превратившемся из леса в каменные изваяния, в тот краткий миг, когда Сидни остановила сердце несчастной женщины.

Эти два образа никак не совпадали, однако Береника прекрасно понимала, как мало значит внешность.

– Я ушла из Теней весной. – Сидни раскрыла ладонь, набирая побольше снега, а потом, вылепив из этого снега звезду, бросила, сверкающую, обратно в небо. – Я видела снег, конечно. Сейчас существуют комнаты, открытые небу: вы ведь знаете, как Дом меняется. И были такие чары, для которых нужно было находиться вне Дома, особенно когда Шара решила, что если я заработаю право выйти, она будет использовать меня здесь во время Поворота. Мне нельзя было оставаться невежественной. Но быть на острове – даже вне стен – и быть здесь… это не одно и то же.

– Да, – согласилась Береника, – это так.

– Раньше снег не казался мне прекрасным. Он был просто очередным видом холода. Сейчас… это как будто перья летят.

Сидни изумленно смотрела в небо.

– У меня есть достаточно теплые пальто, чтобы можно было разговаривать, прогуливаясь под снегом, если Вам этого хочется, – предложила Береника.

– Спасибо. Но не надо: я пройдусь попозже. Думаю, этот разговор лучше вести в доме.

Она зашла следом за Береникой.

В библиотеке у Береники потрескивал огонь, и она стала варить горячий шоколад.

– Я убежденная сторонница всяческого комфорта – как вы наверняка понимаете.

Сидни кивнула:

– У меня есть одеяла… Шерстяные. Пуховые. Кашемировые. Отыскала старинное лоскутное одеяло со звездами. Потому что, понимаете, там согреться никогда не получалось. Дом не позволял. Иногда я складываю лишние в ногах кровати, просто чтобы знать: они здесь, я могу протянуть руку и закутаться, если захочу.

Береника осталась стоять спиной к Сидни. Та впервые поделилась с ней чем-то настолько личным, что ей не хотелось нарушить настроение. Помешивая шоколад, она поделилась частью собственной истории: