Когда я выписалась из больницы, Итан помогал мне, чем только мог. Он всячески поддерживал меня, а как только я начала ходить самостоятельно, помог нам с Габби перетащить на второй этаж мои вещи. Итан – прекрасный друг, и я рада, что смогла сохранить нашу дружбу, избежав соблазна возобновить прошлые отношения.
Чаще всего я просыпаюсь по утрам в хорошем настроении, с желанием поскорее начать новый день. И это значит, что у меня действительно все в порядке.
Вот и сегодня, встав пораньше, я решила съездить в свою любимую кофейню – «У Примо». В последнее время это стало для меня традицией. По пути я звоню папе, чтобы рассказать, куда я сейчас еду, но никто не берет трубку. Тогда я отправляю ему сообщение. Мне хочется, чтобы он тоже не забывал про наши поездки за свежими булочками.
Выстояв небольшую очередь, я расплачиваюсь за булочку с корицей и ватрушку для Габби, и мне тут же вручают промасленный пакет.
Внезапно за спиной у меня раздается голос.
– Булочку с корицей, пожалуйста.
В первый миг я даже не узнаю его. На нем джинсы и футболка, а я привыкла видеть его в больничном халате.
На всякий случай я смотрю ему на руку. Просто чтобы убедиться, что это действительно он.
Изабелла.
– Генри? – вырывается у меня.
Конечно, это он. И выглядит до того знакомо, как будто мы только и делаем, что встречаемся в очереди за булочками.
– Привет, – говорю я. – То есть, здравствуй… привет.
– Привет, – улыбается он. – Я надеялся, что однажды наткнусь здесь на тебя.
– В городе столько кафе, но тебе повезло попасть в мое любимое.
– На самом деле, это не везение, – улыбается он.
– В смысле?
– Я знал, что проще всего будет встретить тебя в таком месте, где продаются свежие булочки с корицей.
Я краснею. Прямо чувствую, как жар приливает к щекам.
– Почему бы нам не поговорить на улице? – предлагает Генри.
Мы и правда задерживаем очередь. Я киваю, и мы выходим из булочной. Здесь тоже есть столики. Мы усаживаемся и дружно достаем свои булочки с корицей.
– Ты нашла мое письмо? – спрашивает он.
Я киваю.
– Да. Я потом еще долго высматривала тебя. На улице и в магазинах…
– Но так и не увидела.
– До сегодняшнего дня. Прости, если из-за меня тебе попало от начальства.
– Глупости, – машет он рукой. – Ханне и правда не понравилась твоя выходка, но она сказала, что ни в чем меня не винит. Что ты сама устроила весь этот спектакль.
Я мгновенно заливаюсь краской и прячу лицо в ладонях.
– Господи, мне так стыдно. Наверно, я плохо соображала из-за лекарств.
– Перестань, – смеется Генри. – Я был на седьмом небе от счастья, когда узнал об этом.
– Правда?
– Шутишь? Хорошенькая девушка раскатывает по больнице, только чтобы отыскать тебя! Да я неделю после этого не ходил, а летал.
– Просто я… мне хотелось попрощаться с тобой. А то мы так неожиданно расстались…
– Можешь ничего не объяснять, – качает он головой. – Ты как, свободна сегодня вечером? Я хочу пригласить тебя на свидание. Что скажешь?
– Скажу – да, – улыбаюсь я. – Ой, нет, я уже договорилась сегодня поужинать с Габби. А завтра не подойдет?
– В любой удобный для тебя день. А, кстати, что ты делаешь прямо сейчас?
– Сейчас? Ничего.
– Не хочешь немного прогуляться?
– С удовольствием, – смахнув с ладоней крошки, я беру свою трость. – Если тебя, конечно, не смущает эта штука.
– Шутишь? – улыбается Генри. – Я месяцами прочесывал булочные, в надежде встретиться с тобой. Такая мелочь, как трость, не способна меня смутить.
– К тому же, если бы не моя травма, мы бы вовсе не встретились. Хотя, кто знает… может, судьба все равно свела бы нас.
– Пути двух людей пересекаются не так уж часто. Поверь человеку, который не один месяц пытался ненароком встретиться с тобой.
– Что ж, тогда за несчастный случай! – говорю я.
– И за все, что привело нас друг к другу, – подхватывает Генри.
Он наклоняется и целует меня. Только тут я понимаю, как долго ждала этого момента.
Мы стоим посреди людной улицы, и впервые в жизни я точно знаю, что все сделала правильно.
Что ни говори, а я ни разу еще не целовалась с парнем, от которого пахло бы булочкой с корицей.
Три года спустя
Габби терпеть не может сюрпризов, но Карл и Тина загорелись идеей устроить ей сюрприз. Для виду я согласилась с ними, но при первой же возможности выложила все Габби. Будь я на ее месте, тоже предпочла бы узнать обо всем заранее. И вот мы – я, Итан и еще пятьдесят друзей Габби – сгрудились в гостиной ее родителей. Мы стоим тут в полной темноте, как заговорщики, поджидая нашу несчастную именинницу – Габби исполнилось тридцать два.
Вот к дверям гаража подкатывает машина. «Не шуметь», – шепчу я всем.
За дверью раздаются шаги.
Дверь открывается.
Я щелкаю выключателем, и мы дружно орем:
– Сюрприз!
Глаза у Габби становятся большими, как два блюдца. Что-что, а притворяться она умеет. Повернувшись, она утыкается Джессу в грудь. Тот со смехом обнимает ее.
– С днем рождения! – говорит Джесс, разворачивая ее к нам лицом.
Гостиная, благодаря Тине, выглядит на редкость празднично. Шампанское в бокалах, десертный бар. Дополняют картину белые и серебристые воздушные шарики.
Первым делом Габби подходит ко мне.
– Спасибо, что предупредила, – шепчет она. – А то не знаю, что бы со мной сейчас было!
– С днем рождения, – смеюсь я. – Сюрприз!
Мы дружно смеемся.
– А где Габриэла?
– Я оставила ее с Паулой.
Паула – наша приходящая сиделка, что-то вроде нянечки. Раньше я работала с ней в клинике у Карла. После выхода на пенсию она немного посидела дома, но очень быстро соскучилась. Теперь она присматривает за Габриэлой, пока я на работе. А поскольку мы с Итаном в шутку называем Габби нашей второй мамочкой, Паула, само собой, получила прозвище третьей.
– Вы уже сказали Пауле? – заговорщически спрашивает меня Габби. – Ну, про это?
Похоже, она о том, что мы с Итаном решили завести второго ребенка.
– Нет, – шепчу я в ответ. – Пока что ты единственная, кому все известно.
– Будет лучше, – добавляет Итан, – если мы откроемся уже после того, как попытка себя оправдает. Но Ханна не сказала тебе главного. Паула согласилась побыть с Габриэлой всю ночь. Так что гуляем! – Итан вручает Габби бутылку вина, которую мы специально выбирали для нее. – С днем рождения!