Арабы и море. По страницам рукописей и книг - читать онлайн книгу. Автор: Теодор Шумовский cтр.№ 47

Английский исследователь XIX века Коломб, рассказывая об охоте за рабами в странах Индийского океана, сообщает, что арабские рабовладельческие суда имели большой парус для дня и хорошей погоды и малый – для ночи и ненастья. Большая площадь квадратного паруса давала возможность полностью использовать силу попутного ветра. Если ветер крепчал и его сила становилась чрезмерной, применялось рифление, затем полная уборка паруса, наконец, при шторме приходилось рубить мачты. Для маневров при носовом ветре, как уже говорилось, применялся треугольный парус.

Таким образом, сравнительно рано арабские моряки поняли, что площадь паруса всегда должна быть обратно пропорциональна силе попутного ветра. Знание этого закона позволяло им рационально управлять скоростью судна, то есть увеличивать ее в глубоководных районах «зеленой воды», где можно было не опасаться подводных препятствий, и уменьшать при появлении «белой воды», то есть мелководья со скрытыми скалами, рифами и отмелями.

Путь усовершенствования паруса со срезанным углом в треугольный был долгим и трудным. После длительного периода преобладания прямоугольного паруса в древнеегипетском, финикийском, арабском и греческом мореплавании в эллинистическую эпоху учащается употребление срезанного прямоугольника уменьшенных размеров. Он устанавливается в носовой части судна и служит борьбе со встречным ветром в открытом море. Узкие границы и мелководье рек и морских заливов вынуждают ради уменьшения скорости судна сократить площадь срезанного паруса и довести ее до прямоугольного треугольника. При выходе в море парус увеличивался снова. Лишь арабы впервые применили треугольный парус в открытом море. Вместо частного и случайного, его применение стало всеобщим, поскольку оно охватило все районы Индийского океана, и закономерным, поскольку практика установила, что треугольная форма паруса является наиболее совершенной при маневрах парусного корабля, направленных на преодоление противного ветра.

Перенесенный арабскими мореходами из Индийского» океана в Средиземное море и ставший достоянием Европы, носокормовой треугольный парус произвел революцию в европейском парусном мореплавании. Переход от первобытного одно-мачтовика с прямоугольным парусом к трехмачтовым кораблям с арабским треугольником дал возможность парусному судну идти против ветра, то есть практически в любом выгодном ему направлении, откуда возникла техническая возможность осуществить экспедиции Колумба, Васко да Гамы, Магеллана и их преемников. Арабам обязана своим названием и вспомогательная мачта, на которой крепился треугольный парус: арабские моряки называли ее мизан «весы» в том смысле, что она, находясь против основной мачты, уравновешивала положение корабля. Арабское мизан образовало на итальянской почве mezzana (albergo di mezzana), на французской – misaine, на английской – mizzen, на голландской – bezaan, откуда русская форма бизань (-мачта).

Когда Ахмад ибн Маджид в «Книге польз» говорит о «китайском якоре», то ясно, что речь идет не о каменных и мраморных обломках, которыми обычно пользовались моряки в Персидском заливе и у берегов Индии, а о металлических якорях, быть может, изготовленных на Тайване, где мусульманские авторы отмечали наличие залежей железной руды. Якоря впервые получили применение у персов. Термин лангар, которым они пользовались и который отражен в названии прикаспийского города Ленкорань, преобразовался в греческое аукора (oyKivoc), латинское uncinus и арабское анд-жур. Отсюда ясно происхождение итальянского ancora, испанского ancla, французского ancre, английского anchor, немецкого Anker, русского якорь. Названия канатов, заменявших якорные цепи, а также служивших для причала, иногда имеют общесемитское происхождение и в арабской форме переданы Европе: хабл дало cable, кабель.

Капитан, он же лоцман, руководил работами по подготовке судна к плаванию, затем погрузкой товаров и приемом пассажиров, следя, чтобы корпус судна не опускался ниже ватерлинии. Он собирал метеорологические показания, назначал день отплытия и командовал поднятием парусов. Сверяясь с лоцией, он измерял расстояния от горизонта до звезд, делая это при помощи пальцев вытянутой руки или посредством приборов; единицей измерения астрономических расстояний служил «палец»=1°36′25''; в XVI веке понятие «палец» перешло в португальские морские карты как обозначение градуса (pulgada из латинского pollex). Арабским капитанам океанских судов, кроме туземного инструментария, были хорошо известны астролябия и буссоль, построенная на традиционной розе ветров с 32 румбами.

Рис. 8. Арабская роза ветров ^[79]

Арабы давно знали свойства магнита, и на кораблях пользование им было распространено. Ахмад ибн Маджид приписывает ему библейское происхождение: «Что до магнита, на который полагаются и единственно с коим наше рукомесло совершенно, ибо он есть указчик на обе макушки ^[80], то сей – извлеченье Давидово, мир ему; это тот камень, коим Давид сразил Голиафа… Что же до разновидности дома иглы с магнитом ^[81], сказывали, она ^[82] от Давида, мир ему, поелику он был основательно знающ в железе и свойствах сего. Еще сказывали – от Зеленопокрового ^[83], мир ему: когда он вышел на поиск живой воды, вступил во Мрак с морем сего и клонился к одной из макушек, покуда не сокрылося от него Солнце, сказывали, он руководился магнитом, а говорили, правился по свеченью. Магнит есть камень, притягивающий только железо; еще магнит – всяк предмет, что привлекает сие к себе. Сказывали, семеро небес со землею подвешены чрез магнит всемогущества Божьего. Люди про то молвили обильны речи…»