Вересковый мёд - читать онлайн книгу. Автор: Ляна Зелинская cтр.№ 54

— Я дал слово, что привезу тебя в Кальвиль живой, невредимой и увешанной балеритским янтарём. С последним, конечно, не вышло, но остальное я собираюсь выполнить. Ведь слово Адемара дороже золота. Так что — не вздумай бежать, надеюсь, ты помнишь про ремень и мешок овса.

— Да сгинь ты в болото! — буркнула Эрика, легла и отвернулась, кутаясь в плащ.

Она не могла объяснить, почему ей так трудно не возражать ему, почему так трудно быть покорной и почему при этом так приятно лежать под его плащом, пропитанным дымом и его запахом. Она вздохнула и увидела, как изо рта вырвалось облачко пара, и даже разгоревшийся снова костёр уже не давал того тепла, как раньше, а вокруг стало как будто светлее.

Эрика приподнялась на локте, глядя в сторону тёмного зева пещеры, увидела под сводами голубой свет и в воздухе заискрили редкие снежинки. А потом раздался жуткий утробный вой…

Эрика села рывком, попыталась вскочить, но прежде чем поняла, что вообще происходит, Викфорд отшвырнув дрова, в три прыжка оказался рядом с ней и повалил на землю, накрывая собой. Их окатило ледяным воздухом от взмахов чьих-то огромных крыльев, и ветер, поднятый ими, почти задул костёр.

Но темнота уже отступила. Пещера постепенно наполнялась голубоватым призрачным светом, так словно где-то в её недрах всходило ледяное солнце. А вслед за светом разливался гул, и казалось, что это катятся камни или бегут огромные стада, но Эрика не видела, что это — рука Викфорда обхватила её голову. Он прижимал лицо Эрики к своему плечу защищая от этой неведомой угрозы.

— Пусти! — прошептала она, пытаясь врываться и упираясь ему в плечо.

— Тихо! Лежи! Не шевелись! — прошептал он почти в самое ухо.

Но Эрика всё-таки выбралась, и поднялась на локте, оглядываясь. Стало почти светло, и она увидела, что на самом деле пещера огромна. Вокруг разлилось мерцающее голубое сияние, прошитое алмазными искрами снежинок. Исчез и свод пещеры, и стены, и тёмное жерло, уходящее вглубь горы, а вокруг раскинулось бескрайнее холодное море света. И не понять было, что это: то ли колышутся седые травы, то ли это волны накатывают на берег. А над ними небо — сине-сизое, словно цвета терновых ягод подёрнутых редкой изморозью. И луна. Огромная серебряная луна.

Они вскочили, и Викфорд достал меч, глядя в сторону приближающего гула, но против того, кто двигался им навстречу из серебристой дали, человеческие мечи были бессильны.

Эрика видела его изображение в книгах, но разве могла кисть художника передать хотя бы сотую долю величия Бога Арауна? На его голове огромная хрустальная корона в виде оленьих рогов. И кажется, что она состоит из тысячи тысяч мельчайших граней, на которых сверкают лучи света, и хочется зажмуриться, потому что глазам больно от её сияния. Он восседал на гигантском белом коне, в гриве которого играла снежная метель и серебристая пыль сыпалась под ноги, замерзая хрустальным узором под копытами.

А рядом с ним Леди Охоты. Осенняя Госпожа. Летняя Дева… У неё много имён, у его спутницы. Но сегодня на ней не платье цвета зари и не венок из цветов. На ней соболиная накидка, такая, что закрывает даже круп лошади и корона поменьше, чем у её спутника — изящная серебряная луна. Её пальцы, тонкие, почти прозрачные, и по ним вьётся алмазной нитью сложный искристый китавр. Они сжимают белый лук и стрелу с сапфировым наконечником, и взгляд синих глаз Госпожи смотрит только вперёд.

Глашатай трубит в большой рог, и пещера содрогается от этого звука.

Над ними летят птицы, чьи тела сотканы из густого тумана, а перья чистое серебро и красная медь. А впереди кавалькады бегут гончие псы. Огромные белые псы, с хрустальными клыками и глазами полными льда…

Эрике казалось, что тысячи мельчайших кристаллов льда оторвались от кавалькады Рогатого Бога и вонзились в её тело, прошили его насквозь, унося с собой частички тепла, вымораживая кровь и превращая её в ледяную статую. И казалось — пошевелись и ты рассыплешься.

Она стояла подавленная этим величием и нереальностью того, что видела, не веря своим глазам, а мимо неё проносились птицы и псы, и всадники больше похожие на мертвецов, прозрачные, искрящиеся, размытые, словно в тумане. Их прозрачные тела дрожали в морозном воздухе и светились призрачным светом, а в глазах, устремлённых в небо, застыли острые льдинки.

В какой-то момент Эрика вспомнила о том, что именно сейчас она может спросить у Арауна о будущем, но не знала, как это сделать. Разве может эта ледяная глыба услышать её, такую ничтожную и мелкую?

Но он услышал…

Брызнули искры света от огромной короны, когда он повернул голову. Ослепили. И его глаза, синие, как сапфиры посмотрели прямо на Эрику. В них не было зрачков, лишь кристаллы льда собранные в сложный узор, но она знала, что он смотрит на неё, по тому холоду, который прошил сердце.

Я должна уехать на Север и выйти за Тьена Нье Ригана? Или же на юг и выйти за Рябого короля? Что из этого поможет спасти Балейру? Покажи мне, что будет в обоих случаях…

Она не знала, как нужно просить Бога. Она испугалась, и эти вопросы — были единственными, что пришли ей в голову.

Пальцы Арауна, унизанные перстнями, оторвались от поводьев лошади, скользнули по серебристо-белой гриве, сгребая в горсти снежинки, и швырнули их Эрике под ноги. Всё вокруг взорвалось снежной метелью, закружилось, небесный свод полыхнул синим, и она увидела, как на нём одна за другой возникают картины…

…Она и Тьен едут на Север. Один год передышки. Лошади, обозы, усталые люди. Тавиррцы штурмуют Перешеек. Горящие дома. Виселицы. Эшафот…

…Она и Тьен прячутся в лесах по эту сторону озёр. Сражения, кровь, горящие дома. Лошади, обозы, усталые люди. Сумрачный лес прорастает на местах сражений, поглощая землю квард за квардом. Погоня. Скачки. Плен. Эшафот…

…Она входит в золотой дворец. Рябой король приподнимает вуаль на её лице и на его губах усмешка предвкушения. Её лицо разбито в кровь. В руке кинжал. Ночь. Король мёртв. Бегство. Погоня. Эшафот…

…Она входит в золотой дворец. Свадебное платье. Обряд. Ночь. Боль. Король умирает в муках. Стража тащит её за волосы. Суд. Эшафот…

Картины будущего разворачивались перед ней одна за другой, но что бы она ни делала: ехала на север с Тьеном или на юг к Рябому королю, всё заканчивалось одним — её казнью.

И если бы можно было заплакать, она бы заплакала, но, кажется, от холода слёзы застыли не только в глазах, но и где-то прямо в сердце.

— Что же мне делать?! — прошептала она беззвучно одними губами, глядя на клубящиеся призрачные фигуры.

Но Бог Араун не был терпелив, лишь швырнул ещё горсть снежинок и стегнул коня, а глашатай трижды протрубил начало охоты.

Пробуди свой Дар! Возроди силу дуба!

Это прозвучало где-то у неё в голове. Снежинки упали ей под ноги и рассыпались горстью мелких камней.