Эти опавшие листья - читать онлайн книгу. Автор: Олдос Хаксли cтр.№ 28

Правда, конечно, и то, что они далеко не всегда одобряли написанные мной редакционные передовые статьи.

– Не могли бы вы, мистер Челайфер, постараться сделать их более доступными, – просил меня исполнительный директор, – как и практически полезными? Вот, например. – Он откашлялся и развернул перед собой перепечатанные на машинке жалобы читателей, которые заранее подготовил к заседанию совета директоров. – В чем практическая ценность статьи об использовании слова «крольчонок» в качестве ласкательного обращения к возлюбленным в пьесах драматургов эпохи королевы Елизаветы? Или передовица о возможном происхождении слова кролик (rabbit). – Он заглянул в свою шпаргалку и прочистил горло. – Кому интересно знать, что в валлонском диалекте есть слово robett? Или что мы могли позаимствовать название животного у испанцев, для которых глагол rabear означает, простите, крутить задницей? И кто вообще когда-нибудь слышал или видел, чтобы животное ею крутило? – Исполнительный директор посмотрел на меня поверх пенсне, исполненный преждевременного триумфа.

– Однако, – возразил я скромно, но твердо, как подобает мужчине, уверенному в своей правоте, – на моей стороне такой авторитет, как Скит. Загляните в его словарь.

Исполнительный директор понял, что это очко не в его пользу, и перешел к следующему пункту своего списка:

– Должен признаться, мистер Челайфер, что я и мои коллеги из совета не одобрили выводов, которые вы сделали в статье под заголовком «Разведение кроликов и его уроки для человечества». Это, вероятно, соответствует действительности, что селекционеры сумели вывести породу домашнего кролика, вес которого в четыре раза превышает вес обычного зайца, хотя при этом он обладает лишь четвертью объема мозга дикого животного. Здесь не с чем спорить. Действительно, выдающийся успех. Но это не дает оснований утверждать, что эксперты в области евгеники должны вывести идеального рабочего, который был бы в восемь раз сильнее среднего нынешнего пролетария, но обладал лишь одной шестнадцатой его умственных способностей. Я не хочу сказать, что мы с коллегами полностью отвергаем эту мысль. Тот, кто придерживается разумных взглядов, согласится, что современный рабочий стал чересчур уж образованным. Но следует помнить, мистер Челайфер, что многие наши читатели являются выходцами именно из этого класса.

– Справедливо, – склонил я голову, принимая упрек в свой адрес.

– И наконец, мистер Челайфер, о вашей статье «Использование козла в символике». У нас сложилось мнение, что собранные вами факты представляют несомненный интерес для антропологов и студентов, изучающих народное творчество, но они едва ли подходят для столь массовой аудитории, как наша.

Остальные директора забормотали что-то, выражая согласие. Потом наступила тишина.

Помню рекламное объявление – по-моему, рекламировали какую-то микстуру от кашля, – которое во времена моего детства часто занимало заднюю полосу обложек иллюстрированных еженедельных журналов. Под заголовком «Сосновый бор – в каждый дом!» были нарисованы три величавых норвежских хвойных дерева, растущих прямо из коврового покрытия гостиной, а хозяйка дома, ее детишки и гости пили чай в их ароматной и целебной тени с таким непринужденным видом, словно не было ничего более естественного, чем секвойя, пробивающаяся сквозь ковер у тебя на полу. «Сосновый бор – в каждый дом!» Но я придумал кое-что получше. Луна-парк в каждую контору! Британскую выставку-ярмарку аттракционов и игр в каждый банк! «Эрлз-Корт» ^[11] на любой фабрике! Я не утверждаю, что сумею перенести каждый аттракцион с ярмарки на ваше рабочее место – только американские горки, водяные пистолеты и детскую железную дорогу. Карусели, беговые дорожки и батуты не способно воссоздать даже мое воображение. Движение по прямой и головокружение от вращений я не умею воспроизводить.

Моя специальность – захватывающие дух спуски, когда возникает восхитительное и немного тошнотворное ощущение, будто оставил свои кишки в верхней точке. Те, кому порой смертельно надоедает монотонная и однообразная работа в конторе, кто хочет немного отвлечься от повседневной рутины, просто обязаны провести эксперимент по моему методу и привнести элементы перестрелки из водных пистолетов в свою опостылевшую бухгалтерию. Это очень просто. От вас требуется сделать минутную паузу в работе и задаться вопросом: что я здесь делаю? Для чего это все? Неужели же я пришел в мир, наделенный душой, которая очень даже может оказаться бессмертной, чтобы целыми днями просиживать за столом? Спросите себя задумчиво и серьезно. Поразмыслите немного над смыслом вопросов, и даю гарантию, что, по-прежнему крепко сидя на своем мягком стуле, вы вдруг почувствуете, как под вами разверзлась бездна и вы скользите в ошеломляющую пустоту.

А для тех, кто никак не может обойтись без формуляров и заранее известных текстов молитв, рекомендую небольшую анкету. Ее следует зачитывать в рабочее время, когда вам становится особенно тяжело выносить его.

В: Почему я здесь работаю?

О: Для того, чтобы еврейские биржевые воротилы могли менять свои «роверы» на «армстронг-сиддли», покупать последние новинки джазовой грамзаписи и проводить выходные в Брайтоне.

В: Почему же я продолжаю тут работать?

О: В надежде, что смогу однажды сам поехать на выходные в Брайтон.

В: Что есть прогресс?

О: Прогресс есть биржевые маклеры, увеличение количества биржевых маклеров и дальнейший рост числа биржевых маклеров.

В: Какова цель реформаторов общества?

О: Цель реформаторов общества заключается в создании государства, каждый гражданин которого сможет наслаждаться максимальной продолжительностью свободного времени для отдыха.

В: Каким образом граждане подобного реформированного государства распорядятся своим свободным временем?

О: Видимо, они станут делать то же, что биржевые маклеры делают уже сегодня, то есть проводить выходные на пляже в Брайтоне, ездить на спортивных автомобилях и посещать лучшие театры.

В: При каком условии я могу стать довольным своей жизнью?

О: При условии, что перестанешь мыслить.

В: Каково назначение газет, кино, радио, мотоциклов, джазовых оркестров и прочего?

О: Все это призвано отвлечь тебя от размышлений и помочь убить время. Перечисленное является наиболее мощным инструментом для обеспечения человеческого счастья.

В: Какие грехи Будда считал самыми тяжкими?

О: Невежество, глупость.

В: Но что произойдет, если я начну процесс познания, позволю себе думать?

О: Твой вращающийся стул превратится в вагон горной детской железной дороги, пол твоей конторы мягко отъедет в сторону, и ты увидишь под собой разверзшуюся пропасть.

Вниз, вниз, вниз! Ощущение восхитительное, хотя и пугающее. Насколько я знаю, большинство людей сразу перестают думать, и тогда вагон снова превращается в стул, пол возвращается на свое место, а часы, проводимые в конторе, приобретают разумные основания. Впрочем, бывают случаи, когда человек в ужасе бежит со службы, чтобы, как страус, спрятать голову в религии или чем-либо подобном. Но для людей, обладающих сильной натурой и крепким интеллектом, оба варианта не годятся. Первый, потому что это глупость, а второй – трусость. Ни один уважающий себя мужчина не может принимать реальность бездумно или, поразмыслив над ней, безответственно бежать от неизбежных фактов человеческого существования. Правильный путь, льщу себя надеждой я, тот, который был избран мной самим. Обнаружив самое сердце реальности – а им, очевидно, является Гогз-Корт, – я занял в нем свое место. И хотя я полностью отдаю себе отчет, какой действительностью я повседневно окружен, намеренно и постоянно напоминаю о полнейшем идиотизме того, чем приходится заниматься, тем не менее героически остаюсь на посту. Все мое время проходит на «американских горках»; вся моя жизнь есть одно непрерывное и стремительное скольжение сквозь пустоту.