Гретхен - читать онлайн книгу. Автор: Кристина Нестлингер cтр.№ 47

Но днем, когда Гретхен вернулась из школы, довольная тем, как легко справилась с контрольной по английскому, ее надежды рассеялись как дым: дома она обнаружила не только совершенно расхлюпившихся Магду и Пепи, но и совершенно расхлюпившуюся маму.

Она сидела в кресле-качалке и подремывала.

– Похоже, и меня накрыло, – сообщила она слабым голосом.

Мари-Луиза тоже пришла домой не в лучшем состоянии: бледная, изможденная, она еле шевелила ногами.

– Уж не знала, как дотяну до конца рабочего дня! – пожаловалась она. – Все тело ломит!

Во вторник утром Гретхен носилась по домашнему лазарету как угорелая, разнося больным липовый чай, градусники и таблетки от гриппа. Потом ей пришлось еще звонить на работу Мари-Луизы и в мамин институт, чтобы сообщить о том, что обе они заболели. Гретхен было как-то неловко говорить: «Моя мама, Элизабет Закмайер, студентка второго курса, заболела гриппом и на занятия прийти не сможет», – но секретарша на другом конце провода совершенно спокойно выслушала это сообщение, пожелала студентке Закмайер скорейшего выздоровления и спросила, не нужна ли Гретхен помощь.

– Нет, спасибо! Я вполне справляюсь! – ответила Гретхен.

Когда Гретхен влетела в школу, часы показывали уже пятнадцать минут девятого. Первой была история. Гретхен вошла в класс в самый разгар бурной дискуссии между Габриэлой и учительницей. Раскрасневшаяся Габриэла стояла возле учительского стола и громко вещала о том, что весь материал, который они проходят в школе, – полный отстой, тоска зеленая и скучища. А о том, что происходит на свете сегодня, им ничего не рассказывают и не объясняют, что привело к творящемуся в мире бардаку!

Учительница с ужасом внимала этим речам.

– Но, Габриэла, разве так можно! Габриэла! – больше историчка ничего не могла выдавить из себя.

– Какое мне дело до того, в каком году старик Наполеон стал императором – в 1804-м или в 1805-м? – продолжала свою тираду Габриэла. – И какая мне разница, чем они там занимались на Венском конгрессе ^[7] – заседали или танцевали? И когда этот веселый конгресс происходил – в 1812, годом позже или раньше, – меня тоже не колышет!

Класс одобрительно загудел.

– Я бы предпочла узнать, что такое холодная война, и понять, кого мне больше следует бояться – русских или американцев? Или разобраться толком, за что осудили жену Мао Цзэдуна! Я хочу, чтобы мне объяснили, что потеряли американцы в Южной Америке, кто такой сионист и чем Арафат отличается от Каддафи! ^[8] Почему вы нам ничего такого не объясняете?!

– Потому что она сама не знает! – крикнул кто-то с задней парты.

– Я должна придерживаться учебного плана! – попыталась оправдаться учительница.

– Лично к вам у меня нет никаких претензий! – смилостивилась Габриэла. – Просто вы спросили меня, почему я зеваю, я вам и ответила. Отовсюду только и слышишь: гимназия дает учащимся прекрасное общее образование! Но при этом нас выпускают из школы какими-то недоумками! Когда я вечером смотрю по телевизору новости, я чувствую себя настоящей тупицей! Я вижу горы трупов на экране, неважно где – в Ливане, в Иране или в другой стране, – и ничего не понимаю! Мне никто не расскажет, почему эти ужасы происходят! Я слушаю какого-нибудь дядечку, который говорит: эти виноваты, – а потом появляется другой и говорит: нет, виноваты совсем другие. И кому мне верить? Приходится верить тому, у кого вид поумнее. Я даже не знаю, вокруг чего идет сыр-бор, когда наше правительство спорит с оппозицией!

– Но, Габриэла, все эти вопросы относятся к области политики! – перебила ее учительница. – Учитель же не имеет права высказываться по поводу текущей политической ситуации!

– Зато он имеет право высказываться по поводу политики Наполеона, которая ни одну собаку не интересует!

На этом Габриэла закончила дискуссию и с гордо поднятой головой прошествовала к своему месту.

– Уф! Высказалась наконец! – сказала она тихонько, проходя мимо Гретхен.

Гретхен хотела было объяснить учительнице причину своего опоздания, но ее слова утонули в общем шуме. После пламенного выступления Габриэлы весь класс загудел, как растревоженный рой. Все хотели высказаться. Мнения были разные, и кое-кто, желая донести свои взгляды до окружающих, даже перешел на крик.

– Возьми газету да почитай, если хочешь знать, что происходит на свете! – громко посоветовал Отто Хорнек.

– Еще не хватало, чтобы эти отсталые личности объясняли мне положение в мире! – возмутился Флориан Кальб.

– А меня вообще не интересует политика! – заявила Урсула № 1. – Сплошные закулисные махинации и ничего больше!

– Слушайте, чего вы разорались! Дайте почитать спокойно! – подала голос Урсула № 2, отрываясь от комикса про дядюшку Скруджа.

А учительница истории отчаянно размахивала руками и призывала всех к порядку.

– Тихо! Тихо! – кричала она, стараясь пробиться сквозь гвалт. – Прекратите галдеть! Так нельзя!

Когда наконец все более или менее угомонились и в классе наступила относительная тишина, учительница, посетовав на то, что на демарш Габриэлы ушло пол-урока, приступила к изложению нового материала по ускоренной методе, лишив тем самым Гретхен возможности объясниться. Гретхен, сделав вид, что внимательно слушает рассказ об испанской колониальной политике первой четверти XIX века, склонилась над тетрадью. Можно было подумать, будто она усердно записывает сведения по этой волнующей теме. В действительности же Гретхен составляла список покупок, который ей предстояло сделать после уроков: «Липовый чай, сахар, галеты, мясо для кота, нео-ангин, вишневый компот…» – вот что было записано у нее в тетради.