Евпатий Коловрат. Последний герой Древней Руси - читать онлайн книгу. Автор: Александр Музафаров cтр.№ 4

По мнению высокопоставленных рецензентов, авторская группа «не выполнила задание и даже не поняла своего задания. Она составила конспект русской истории, а не истории СССР, то есть истории Руси, но без истории народов, которые вошли в состав СССР». В конспекте не была подчеркнута ни «аннексионистско-колонизаторская роль русского царизма», ни «контрреволюционная роль русского царизма во внешней политике» ^[12].

Вот это-то различие между русской историей и историей СССР и является главным для понимания того, какую же именно историю стали преподавать в советских школах и прочих учебных заведениях. Главным было то, что отрицался исторический путь России как национального государства русского народа, созданного русским народом же. Теперь, по мысли вождей, русский народ должен был занять в своей стране место лишь одного из нескольких «братских народов» (многие из которых в то время лишь искусственно создавались), а в перспективе — с расширением СССР до мировых пределов — роль русских должна была стать еще меньшей.

Историческая наука в Советском государстве была поставлена в жесткие идеологические рамки, которые ограничивали не только свободу научной дискуссии, но и создавали систему постулатов, оспорить которые было невозможно. Полный контроль государства над книгоизданием и библиотеками также способствовал разрыву между русской и советской традициями. Труды дореволюционных историков не переиздавались в СССР, причем речь идет не об узкоспециальных работах, а о классиках, таких как Н. М. Карамзин, Д. И. Иловайский, Н. И. Костомаров, И. Е. Забелин и т. д. Дореволюционные издания были доступны только в библиотеках крупных городов и старых университетов. Искусственная изоляция советских ученых от зарубежных, в первую очередь европейских коллег ^[13], снижение уровня преподавания — все это способствовало застою и постепенной деградации отечественной исторической науки. Вместе с тем нельзя полностью вычеркивать советское время из историографии как бесплодное и потерянное. Даже жесткие идеологические рамки не способны полностью убить научную мысль, поэтому наряду с потерей исторического знания были и открытия, наиболее значительным из которых в области изучения Древней Руси следует считать находку и изучение берестяных грамот.

Отсутствие свободной дискуссии по историческим вопросам и невежество в отечественной истории даже образованной части общества привели к невиданному прежде расцвету псевдонаучного, а порой антинаучного шарлатанства, наступившего после 1991 года. Книги Л. Н. Гумилева, А. Т. Фоменко, В. Б. Резуна и их последователей, заполонившие прилавки книжных магазинов, открыли дорогу валу псевдоисторической литературы, в которой, как отдельные островки, тонут изданные малыми тиражами книги профессиональных исследователей.

Сейчас перед русским обществом, и в первую очередь перед профессиональным историческим сообществом, снова стоит задача вернуть России прошлое. Вопрос выживания русских как нации зависит именно от этого — вспомнит ли народ свою историю и примет ли как свою? И пусть напоминание о подвиге предков, которые в самой безнадежной ситуации не теряли присутствия духа, веру в Господа и надежду на Его милость к России, должно укрепить современное общество в его тяжелом положении.

Выбранный нами метод реконструкции требует прежде, чем перейти непосредственно к фигуре Евпатия Коловрата, сделать небольшой обзор исторических работ, посвященных истории первой половины XIII века, то есть времени, когда протекала жизнь нашего героя, и особенно событиям, связанным с монгольским нашествием на Русь.

Надо сразу отметить, что таких работ немного. Хотя еще «отец русской истории» Н. М. Карамзин писал: «Россия нам отечество: ее судьба и в славе и в уничижении равно для нас достопамятна», но все-таки трагическое время «Батыева погрома» редко становилось темой специального исследования.

Как правило, историки рассматривают его в рамках более широких тем, таких как «монголы и Русь» или «ордынское иго и его последствия», в рамках которых от трагических страниц можно постепенно перейти к не столь тяжким — к борьбе народа за свое выживание, с кропотливой деятельности русских государей, что из осколков былого и всего, что попадалось под руку, закладывали фундамент новой державы, к героическим страницам восстаний и военных битв, и, наконец, к светлым и святым образам святителя Алексия, Сергия Радонежского, Дионисия Суздальского и их учеников.

И до, и после монголов накатывались на наши рубежи нашествия иноплеменников, иной раз им и успех сопутствовал, но всегда и неизбежно следовал ответ русской силы. И в свете будущей победы первоначальные поражения обретают свой смысл. Война 1237–1240 годов, которую вели русские княжества с державой Чингизидов, — это горчайшая страница в русской истории — поражение, оставшееся без ответа.

Начать обзор логично с «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина. Во-первых, потому, что именно он задал ту схему изложения, которую и сейчас еще используют историки, — повествование о ходе русской истории разрывается рассказом о событиях далеко на Востоке — образовании державы Чингисхана и его потомков, которое, таким образом, как бы встраивается в русский исторический контекст. Во-вторых, именно Карамзин впервые опубликовал, или, говоря современным языком, ввел в научный оборот, историю Евпатия Коловрата. Историограф не стал подвергать эти сведения критическому анализу, хотя и отметил их меньшую достоверность по отношению к информации, почерпнутой из летописей.

Не высказал он своего мнения и о причинах трагического исхода столкновения Руси и кочевников, рассматривая Батыеву рать как искушение «всеми возможными для государства бедствиями», ниспосланном Провидением для России ^[14].

Очень подробно рассмотрел события 1237 года в Рязанской земле почти забытый ныне, но весьма известный в XIX веке русский историк Дмитрий Иванович Иловайский. В своей работе «История Рязанского княжества» (1858) он попытался свести воедино все сведения, известные к тому времени из летописей, и выстроить непротиворечивую картину событий. Историю Евпатия Коловрата он посчитал попавшим в письменные источники отголоском народного предания, а самого Евпатия — былинным рязанским богатырем. «Событие, очевидно, невыдуманное; только трудно определить, насколько народная гордость участвовала в изобретении поэтических подробностей» ^[15].

В 1880 году из-под пера историка выходит труд «Становление Руси», в котором вопрос о нашествии монголов рассмотрен с общерусской точки зрения. По мнению Иловайского, объективный ход исторического развития сделал невозможной эффективную защиту страны от нашествия: «Можно, конечно, обвинять наших старых князей в том, что они не поняли всей опасности и всех бедствий, грозивших тогда от новых врагов, не соединили свои силы для дружного отпора. Но, с другой стороны, не должно забывать, что там, где предшествовал долгий период всякого рода разъединения, соперничества и развития областной обособленности, там никакая человеческая воля, никакой гений не могли совершить быстрое объединение и сосредоточение народных сил…Древняя Русь сделала то, что было в ее средствах и способах. Каждая земля, почти каждый значительный город мужественно встречали варваров и отчаянно защищались, едва ли имея какую-либо надежду победить. Иначе не могло и быть. Великий исторический народ не уступает внешнему врагу без мужественного сопротивления, хотя бы и при самых неблагоприятных обстоятельствах» ^[16].