Янтарная сакма - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Дегтярев cтр.№ 52

— Тяните, урус шайтан!

Быстро потянули шкуру к себе, на сухое место и один тюк спасли. Точно так же на других шкурах вытянули ещё два тюка.

— Вроде хорошо пошло, — пробормотал Проня Смолянов, тягая волосяную верёвку.

— Сплюнь, сволочь! — посоветовал совсем злой Бусыга.

Проня сплюнул.

Тотчас произошло то, чего все, кроме Прони, боялись. Молодой верблюд, на котором остался всего один тюк с янтарём, почуяв лёгкость, решил самолично вырваться из холодной трясины и забился ногами, всем телом, разбрасывая вокруг себя грязь. Он сбил Караван-баши в сторону от уже намокших бараньих шкур. Баши немедля лёг на грязь, распластав руки и ноги.

Книжник, не слушая воплей Прони, ткнул ножом в ту бычью шкуру, на которой Проня обычно спал. Мигом привязал к ней аркан, замотал шкуру в комок и бросил её в сторону тонущего в солончаке Караван-баши.

Предводитель каравана, к ужасу Прони, полз на спине не к берегу, а к последнему тюку. Дополз, ухватил правой рукой тюк, а сам уже до бороды потоп в грязи. Кожаный свёрток попал как раз ему на живот.

— Делай волокушу! — крикнул Книжник вождю каравана, а Бусыге злобно проорал: — Подгоняй сюда верблюда! Окрути вокруг его живота верёвку, вяжи её с арканом волокуши!

Проню пошатывало. Он вроде добавил в себя зелья. Для храбрости. Только где он его берёт?

Обругав шурина, Бусыга крепко стянул верёвку от бычьей шкуры с арканом, привязанным к верблюду. Потом вгляделся в грязь, где в двадцати шагах от них томительно смертно ворочался их краснобородый проводник. Баши медленно, совсем медленно делал тонким ножом прорезь в толстенной бычьей шкуре.

— Харна кель! ^[70] — донеслось от Караван-баши.

Книжник поднял верблюда и стал медленно тянуть животное от гибельной жижи. Верёвки натянулись. Бусыга закрыл глаза ладонями от солнца, оставив малый просвет между пальцами, и смотрел, как грязный куколь, кое-как свёрнутый из бычьей шкуры, пропахивает глубокий след в солончаке. На своём животе Караван-баши держал спасённый тюк с янтарём.

Книжник крикнул Бусыге:

— Бей! Верблюда бей!

Бусыга, оттолкнув подсунувшегося под руку Проню, схватил длинную палку с острым шипом на конце, которым погоняют верблюдов, и стал лупить тянущего куколь дромадера. Тот со злости так рванул по сухому песку, что его еле остановили в полусотне шагов от озера.

Баши ещё нашёл силы, чтобы самому разрезать куколь, ту чумолу из бычьей шкуры, в разрез которой он сумел просунуть руки и голову. В такой чумоле в древних землях Месопотамии спасались, если попадали в болото. И если было за что уцепиться или кому тянуть.

Грязный от бороды до сапог, Караван-баши, хоть и шатался, но упрямо сказал:

— Караван согнать и проверить тюки. Что плохо увязано — немедля увязать. Пойдём до ночи...

— А ты, что ли, мыться не станешь? — участливо поинтересовался Проня. — И верблюдов тех мы, что ли, спасать не станем?

Те два верблюда, что попали в солончаки, уже в голос орали, почуяв гибель.

— Пойдём до ночи, — упрямо и хрипло продолжал баши. — И в ночь тоже пойдём. Без роздыху. Надобно к утру попасть на Красную реку — Кызыл Су... Там и помоемся. А оттуда всего две ночи перехода до конечной остановки, до Атбасара.

Караван тронулся. Баши, прежде чем сесть на своего одногорбого верблюда, долго смотрел на Книжника, перепрягавшего своего коня. Потом спросил по-русски:

— А ты откуда знаешь, человек, спасший меня, про чумолу? Жил на болотах Страны знаний? В Сумере? Ты ведь не грек?

— Я есть серб. А про сумерские болота в книгах читал, — медленно ответил Книжник, вскидываясь в седло. — А ты ведь не татарин, ты чистый ассириец, так?

К разговаривающим медленно и осторожно подъехал Бусыга Колодин, учуяв напряжение между двумя самыми важными для каравана людьми. Он слышал, что в яркий красный цвет красят бороду далеко не христианские люди. Даже враги Христа. Неужели Книжник, только что спасший Караван-баши, тут же его и порешит? Он это может. По велению великого князя Ивана Третьего, когда проводник с красной бородой покинет караван, вести караван от Атбасара до Китая и далее станет Книжник. Что-то Иван-князь осознал или что-то ему такое донесли!

— Когда император Суров, Ассур Бани Баал Борг, ушёл с наших земель в Сибирь, то нашего... и вашего священного Белого Быка подлые и глупые люди сожгли... — отвечал Книжнику Караван-баши, умело соскребая острым стальным ножом грязь с лица, с бороды. — Живого священного Белого Быка! Ну, мы, ассирийцы, тогда взяли часть того огня, пока ещё Белый Бык тянул свою смертную песню на огромном костре... С тех пор мы и поклоняемся огню. А тебе, Книжник, я теперь должен. Я долг отдам. Я не отдам — отдадут ассирийцы. Помни об этом.

— Ладно, — ответил Книжник. — Само собой. Ты, Баас, давай переодень свой халат. Колом торчит. Надень русские штаны да русский азям, новый. Сапоги перемени. Всё легче будет...

— Поехали! — зло прикрикнул Баши. — Не по моей вере носить чужую одёжу... — Он отвязал верёвочку, что удерживала язык колокола на его передовом верблюде. Колокол тренькнул унылую Песню Пути.

Верблюды медленно выстроились в привычную линию и медленно двинулись туда, откуда приходит солнце.

До реки Кызыл Су не доехали вёрст пять. Караван-баши вдруг начал чесаться, громко ругнулся и тут же упал с верблюда. Даже не шевельнулся.

Проня Смолянов спал на ходу, иногда всхрапывал. Бусыга ткнул его палкой-погонялкой, соскочил на песок. Книжник уже ворочал упавшего старика, одновременно разрезая на нём заскорузлую от солёной грязи одежду.

— Огня давай! — хрипло прошипел Книжник Бусыге. — Костёр давай!

Бусыга заметался среди верблюдов, ещё раз подопнул Проню. На Пронином верблюде болталась сумка, куда Проня должен был собирать сухие навозные лепёшки. Бусыга вытряхнул из сумки всего три навозных кусочка и пустой сумкой начал молотить шурина по морде. Где теперь, в ночной темноте, под узким серпом луны найдёшь кизяк? Для хорошего костра надо пять таких мешков с навозом. От же дела подлые!

Книжник уложил совсем голого Караван-баши на кусок плотной кошмы, стал ножом скрести с его тела присохшую солончаковую грязь. Тело начальника каравана медленно наливалось жаром. Он разлепил глаза, шевельнул губами:

— Каалкаман... — и снова впал в беспамятство.

— Где огонь? Где костёр? — заорал в голос Книжник. — Ведь умрёт!

— Нету...— виновато протянул Бусыга. — Нету огня...

— Вот же дурни, прости меня ваш бог! — проорал Книжник и метнулся к верблюдам, мучительно и в разнобой требующим снять поклажу, чтобы лечь. У ближнего верблюда Книжник срезал два мешка, в которых везли круги воска. Потащил их к телу Караван-баши, на ходу командуя: — Проня! Режь трёх овец! Шкуры снимай с салом, про мясо не думай. Шкуры мне, свежие шкуры! А ты, Бусыга, снимай поклажу, вали верблюдов и коней отдыхать!