— Я как будто тебя знаю, — прокаркал я. — Мне хочется сказать Пэг. Или Меган?
Она нахмурилась, став на вид почти столь же опасной, как богиня Стикс.
— Ты не прикалываешься, да?
— Неа!
Я одарил её бодрой улыбкой, несмотря на то что весь вымок и дрожал. Сдаётся, у меня начался гипотермический шок. Я начал вспоминать все его симптомы: озноб, головокружение, спутанность сознания, учащенное сердцебиение, тошнота, усталость… Вау, да я прямо джекпот сорвал!
Так, а теперь неплохо бы вспомнить своё имя. Сейчас до меня дошло, что у меня их целых два. И одно из них Лестер. О, боги, как же ужасно! А второе имя вроде бы начиналось на А.
Альфред? Хмм, нет. Тогда бы эта юная девочка была Бэтменом, что не похоже на правду.
— Меня зовут Мэг, — сообщила она.
— Да! Конечно же. Спасибо. А я…
— Идиот.
— Хмм. Нет…. А-а! Ты пошутила.
— Не особо. Но тебя зовут Аполлон.
— Точно! И мы тут ради Оракула Трофония.
Она наклонила голову, отправив созвездие из стразов на левой дужке очков в высший астрологический дом.
— Ты не можешь вспомнить наших имён, а вот это, значит, помнишь?
— Странно, не правда ли? — я попытался сесть. Мои пальцы посинели, что вряд ли было хорошим знаком. — Я помню этапы обращения к Оракулу! Сначала мы должны выпить из источников Леты и Мнемозины. Я уже сделал это, да? Поэтому чувствую себя так странно.
— Угу, — Мэг выжала воду из своей юбки. — Нужно идти дальше, а то замёрзнем до смерти.
— Хорошо! — я позволил ей помочь мне подняться. — Напившись воды из источников, мы должны спуститься в пещеру. О! Мы уже здесь! Тогда надо спуститься ещё ниже. Хмм. Вон туда!
На самом деле путь у нас был только один.
В пятидесяти футах над нами из расщелины, в которую мы упали, падал слабый свет. Верёвка болталась высоко вверху. Мы не выйдем тем же способом, каким зашли. Слева была отвесная скала, примерно на половине её высоты из разлома вырывался водопад, образовывая бассейн у подножия; справа тёмная река выливалась из узкого туннеля. Уступ, на котором мы стояли, тянулся вдоль берега — достаточно широкий, чтобы по нему можно было идти, если мы не поскользнёмся, не упадём и не утонем.
— Ну, пойдём, — я повёл её вдоль потока.
За поворотом скалы сузились, потолок стал ниже настолько, что я почти полз. Позади меня сбивчиво дышала Мэг, и её громкие выдохи отдавались эхом, перекрывая журчание реки.
Я обнаружил, что мне трудно одновременно идти и связно думать. Это было как играть синкопу на барабанной установке: палочки должны двигаться совершенно отлично от ног на басу и педалях. Одна маленькая ошибка, и задорный джазовый ритм превратится в тяжёлую польку.
Я остановился и обернулся к Мэг.
— Медовые кексики?
Трудно было прочитать выражение лица Мэг в мерцающем свете стразов на её очках.
— Надеюсь, ты не будешь меня так называть.
— Да нет же, нам нужны медовые кексы. Они у меня или у тебя?
Я похлопал по мокрым карманам и не нашел ничего кроме связки ключей и бумажника. За спиной у меня висели колчан, лук и укулеле (О, укулеле! Замечательно!), но вряд ли я стал бы хранить выпечку в струнном инструменте.
Мэг помрачнела.
— Ты ничего не говорил о медовых кексиках.
— Я только что вспомнил! Они нужны нам для змей!
— Змеи, — у Мэг начался нервный тик, по моей догадке, никак не связанный с гипотермией. — Почему там должны быть змеи?
— Отличный вопрос! Я просто знаю, что у нас должны быть медовые кексы, чтобы задобрить их. Так что… мы забыли кексики?
— Ты ничего не говорил о кексах!
— Ох, стыдоба-то какая. А есть чем заменить? Может, печеньками Орео?
Мэг покачала головой.
— Нет у нас Орео.
— Хмм. Ладненько, пожалуй, будем импровизировать.
Она с опаской покосилась в сторону туннеля.
— Вот ты и покажи мне, как импровизировать, имея дело со змеями. Я за тобой.
Это прозвучало как блестящая идея. Итак, я весело шел впереди, а в тех местах, где потолок был слишком низком, я весело полз впереди.
Не считая нескольких раз, когда я соскальзывал в реку, бился головой о сталактиты и задыхался от резкого запаха помёта летучих мышей, всё было замечательно. Ногам казалось, что они плывут, мозг перекатывался в черепе, будто гироскоп.
Вещи, которые я помнил: я видел Лето. Она пыталась убедить Зевса простить меня. Это так мило! Ещё я видел богиню Стикс. Она была вне себя — вот умора-то! Также по какой-то причине я помнил каждую ноту композиции «Texas Flood» Стиви Рэя Вона. Какая великая песня!
Вещи, которые я не мог вспомнить: есть ли у меня сестра-близнец? Зовут ли её… Лестерина? Альфреда? Ни то, ни другое не казалось верным вариантом. А ещё… почему Зевс злится на меня? Почему на меня злится Стикс? И кто эта девочка за моей спиной с блестящими очками в стразах, и почему у неё нет медовых кексов?
В моей голове могла быть неразбериха, но чувства оставались всё такими же обостренными. Волны тёплого воздуха накатили из туннеля впереди, легко коснувшись моего лица. Звук реки рассеивался, эхо становилось более низким и приглушенным, как будто вода выливалась в большую пещеру. Новый запах атаковал мои ноздри — нечто более сухое и кислое, чем помёт летучих мышей. Ах, да… Змеиная кожа и экскременты.
Я резко остановился.
— Я знаю почему!
Затем я улыбнулся Пэгги… Меган… нет, Мэг.
Она нахмурилась.
— В смысле «знаешь почему»?
— Почему змеи! — ответил я. — Ты спрашивала, почему тут должны быть змеи, так? Или это кто-то другой спрашивал? В общем, змеи символичны! Они олицетворяют пророческую мудрость земных глубин, так же как птицы символизируют пророческую мудрость небес.
— Эм-м…
— Так что Оракулы привлекают змей! Особенно живущие в пещерах!
— Как того большого змеемонстра, которого мы слышали в Лабиринте, Пифона?
Чем-то встревожило меня это сравнение. Я был уверен, что ещё несколько минут назад знал, кто такой Пифон, но теперь на этом месте в памяти зияла пустота. В мозгу всплыло имя Монти Пифон. Было ли оно правильным? Не думаю, что мы с этим чудовищем были достаточно близки, чтобы звать друг друга просто по имени.
— Ну да, что-то вроде того, — сказал я. — Так или иначе, змеи прямо по курсу! Вот почему нам нужны медовые кексы. Ты сказала, у тебя есть парочка, да?
— Нет, я…
— Превосходно! — я устремился вперед.
Как я и подозревал, туннель расширился и превратился в большой зал. Почти вся площадь была занята озером примерно шестидесяти футов в диаметре, только в центре возвышался маленький скальный остров. Куполообразный потолок над нами пестрел сталактитами, будто чёрными люстрами. Весь остров и поверхность воды были покрыты извивающимися змеями, похожими на переваренные спагетти. Мокасиновые змеи. Милые создания. Тысячи их.