Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Вейгел cтр.№ 91

Лучший момент для канонизации брата Альберта трудно было бы выбрать. Брат Альберт категорически отверг искушение Ленина и выбрал «большую свободу» жизни, полностью посвященной Богу через служение бедным. На этом пути он стал истинным образцом христианского освобождения, которое выше политики, хотя и наполняет ее смыслом и ценностью. Как сказал Иоанн Павел в канонизационной проповеди, «разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо» (Ис. 58.6). Эти слова являются «теологией мессианского освобождения, которая содержит то, что мы привыкли называть ныне «выбором бедных»: «Раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, — одень его, и от единокровного твоего не укрывайся» (Ис. 58.7). «Именно так поступал брат Альберт, — заключил Папа. — Он взял на себя ярмо и бремя Христа, он не стал просто «одним из тех, кто дает милостыню», но стал братом тех, кому служил…»

Во время процессии сбора пожертвований на мессе канонизации, когда хлеб и вино принесли к алтарю для освящения, две сестры альбертинки преподнесли Иоанну Павлу репродукцию самой знаменитой картины святого Альберта Хмеловского, «Ессе Ното» [ «Се человек»].

Блаженная Агнесса Богемская умерла около 1282 г. Такой продолжительный период между ее смертью и канонизацией дал Иоанну Павлу возможность поведать в проповеди о странных порою путях Провидения в истории и о том, как прошлое может иногда бросить свет на нечто неясное в настоящем. Агнессе при жизни пришлось столкнуться со страданиями, так же как католикам Богемии, Моравии и Словакии в наши дни. Но Агнессу Богемскую отличала готовность принять «с полным доверием события, которые совершались по воле Провидения, с уверенностью, что все пройдет, но Истина <Христа> пребудет вовеки!» Это, настаивал Иоанн Павел, является «уроком, который эта новая святая преподает вам, своим дорогим согражданам», в 1989 г.: «Человеческая история является непрерывным движением… но Истина Христова, которая освещает и спасает, остается той же, даже среди меняющихся событий. Все, что происходит на Земле, происходит по воле или соизволению Всевышнего, дабы мужчины и женщины могли доверять Истине, жаждать ее, стремиться к ней, постигать и обретать ее!» Даже — имел в виду Папа, — пройдя через сорок лет преследований.

На протяжении семи столетий чехи говорили себе, что, когда будет наконец канонизирована Агнесса Богемская, должно произойти нечто чудесное. Первое событие на пути исполнения этого народного пророчества произошло на самой канонизации. Чехословацкое правительство разрешило все паспортные затруднения, и тысячи граждан страны очутились в это время в Риме, вдыхая воздух свободы. Члены подпольной Церкви, не видевшие друг друга в течение сорока лет, встретились вновь на площади Святого Петра. Встречая старых друзей и обретая новых на этом уик-энде в ходе канонизационных церемоний, католики со всей Чехословакии обнаружили, насколько стойко пережила их Церковь период сталинизма пятидесятых годов и «нормализацию» Гусака после советского вторжения 1968 г. Их было гораздо больше, чем они могли представить. Они были сильнее, чем думали до этого. И примером им служил опыт поляков и немцев Восточной Германии. Теперь, объединенные этой давно ожидавшейся канонизацией блаженной Агнессы, они возвращались домой начинать свою собственную «бархатную революцию».

КАПИТУЛЯЦИЯ

Во время Второй мировой войны Анри де Любак, пытаясь понять причины исключительных ужасов середины XX в., осознал, что так называемый «атеистический гуманизм» является совершенно новым явлением в человеческой истории. Обычный, «повседневный атеизм» был давно известен. Новый же «атеистический гуманизм» был атеизмом, сформировавшим определенное мировоззрение, программу, динамику развития. Его пророки — Фейербах, Маркс, Ницше — учили, что Бог христиан был «антагонистом», «врагом человеческого достоинства».

Такой взгляд ставил все с ног на голову. Древний мир воспринимал библейскую религию именно как великое освобождение от слепой или навязываемой тиранами Судьбы. Если Бог создал мир, мужчин и женщин, населявших его, и если каждый из этих мужчин и женщин обретал «прямую связь с Создателем, Вседержителем даже самих звезд», то человеческие существа не были уже отданы на милость «бесконечных сил — богов, духов, демонов, — связывающих человеческую жизнь сетью их тиранических стремлений…» Освобождение от Судьбы не было теперь привилегией небольшой элиты, имеющей доступ к тираническим силам, управляющим судьбами людей.

То, что библейское откровение провозглашало освобождением, пророки нового атеистического гуманизма называли ярмом. Они заявляли, что «освобождение от Бога» является предпосылкой и условием «обретения утраченного человеческого величия», которого Бог жестоко лишил людей. Вот этот атеистический гуманизм, полагал де Любак, и маршировал теперь по планете во имя человеческого освобождения, являясь первопричиной «великого кризиса современности».

Идея атеистического гуманизма возымела огромные последствия. Получив выражение в политике Ленина, Сталина, Мао и других коммунистических лидеров, она, по мнению де Любака, твердо доказала одно: «Неверно, как думают некоторые, что человек не может организовать мир без Бога. Верно то, что без Бога он может организовать лишь мир, направленный против человека. Сам по себе самодовлеющий гуманизм — это бесчеловечный гуманизм».

1 октября 1989 г. представитель величайшего в мире эксперимента по насаждению атеистического гуманизма — Союза Советских Социалистических Республик — прибыл в Ватикан на встречу с самым выдающимся в мире представителем христианского гуманизма.

Не важно, что Михаил Горбачев был советским лидером новой формации, не являясь уже ни холоднокровной жестокой рептилией, как его сталинские предшественники, ни пылким революционером, подобным первым большевикам. Может быть, к тому времени Горбачев и сам начал сомневаться в возможности реформирования коммунизма. Вероятно, он начал осознавать, что истинная перестройка немыслима без значительно большей гласности (открытости), а большая гласность означала конец монополии Коммунистической партии на власть. Однако то, каким представлялось Горбачеву будущее, не могло уже значительно повлиять на события того дня. История привела его в Ватикан как воплощение той силы в великой драме современности, которая усилиями почти целого столетия пыталась освободить человечество, отвергнув Бога в принципе.

БЛИЗКАЯ ВСТРЕЧА

Каждый в Риме понимал, что 1 декабря 1989 г. должно произойти нечто эпохальное. Улицы заполнили толпы зевак. Обычно скептичные репортеры, и те были возбуждены. Епископы, ветераны Курии, высовывались из окон, чтобы получше разглядеть президента СССР и его супругу, объезжавших кругом площадь Святого Петра, затем — по короткому отрезку виа ди Порта-Анджелика — подъехавших к воротам святой Анны и поднимавшихся в автомобиле по пологому склону Ватиканского холма. Наследник ленинской революции и его супруга вышли из черного лимузина во дворе Сан-Дамасо, где их приветствовали с почестями, полагающимися главе государства, префект Ватикана, dentiluomini ^[49] Святого отца, и швейцарская гвардия. Затем они вошли во дворец.