Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Вейгел cтр.№ 84

Борьба за строительство храма приобрела здесь, таким образом, символический смысл борьбы за души жителей Новой Гуты. Костел был возведен в одном из районов поселка — Бенчице, на том самом поле, на котором с 1959 г. Войтыла регулярно служил ночные рождественские мессы. На то, чтобы добиться разрешения на строительство «культового здания современной архитектуры» (архитектор хотел, чтобы оно напоминало «ковчег», в котором королева Польши Мария спасала своих подданных), ушли годы. Но 13 октября 1967 г. оно все-таки было дано. А уже на следующий день, 14 октября, кардинал Кароль Войтыла возглавил церемонию закладки фундамента, лично начав долбить киркой грунт под траншею для его первой секции. Именно в эту траншею был затем уложен камень с гробницы святого Петра, врученный Войтыле Папой Павлом VI. Над возведением костела в течение десяти лет добровольно трудились польские рабочие и граждане целого ряда других европейских стран. Для украшения ее фасада на польском побережье было собрано два миллиона отполированных морем камней. Величественную фигуру Христа для внутреннего убранства храма отлили рабочие сталелитейного завода Новой Гуты, носившего, между прочим, имя Ленина. Дарохранительницу, выполненную как модель Солнечной системы, подарили верующим Новой Гуты их австрийские единоверцы из епархии Санкт-Пёлтен. Один из камней этого великолепного сосуда был доставлен с Луны и вручен американскими астронавтами Павлу VI. Колокола для храма прислали голландцы. Костел был освящен кардиналом Каролем Войтылой 15 мая 1977 г. На церемонию освящения, символизирующую начало новой страницы истории рабочего поселка, приехали паломники из Австрии, Чехословакии, Венгрии, Югославии, Германии, Голландии, Португалии, Италии, Канады, Соединенных Штатов, Англии, Финляндии и Франции.

— Отныне это не город, где живут люди, которые предоставлены самим себе, с которыми могут делать все что угодно, — подчеркнул в произнесенной на церемонии освящения нового храма речи кардинал. — Теперь здесь живут не просто члены общества, подчиняющегося законам производства и потребления. Отныне это город детей Божиих… Храм был необходим уже для того, чтобы показать это им самим и подчеркнуть это перед всеми другими…

Строительство костела стало самым известным фактом борьбы за Новую Гуту. Однако еще более жесткую форму борьба приняла в другом районе этого рабочего городка — Местжейовице.

В 1970 г., как вспоминает Иоанн Павел II, к нему на прием пришел отец Юзеф Кужея и практически с порога решительно заявил: «Нам в Местжейовице нужна церковь. И я готов ее построить, если даже меня засадят за это в тюрьму». Кардинал Войтыла дал согласие, и отец Кужея начал работать. Те, кто помогал ему в этом, утверждают, что отца Кужею трудно было назвать великолепным проповедником. Говорил он не очень гладко, да и пел плохо. Но зато этот крупный тридцатилетний мужчина с открытым отзывчивым сердцем был из тех, к кому всегда подсознательно тянутся люди. Он купил свободный участок земли в Местжейовице и построил на нем маленький домик, больше напоминавший сарай для хранения садовых инструментов, чем церковь. Но священник соорудил в этом домике алтарь и начал ходить из дома в дом, беседуя с соседями и приглашая их стать членами новой общины. К тому времени борьба за создание Арочной церкви была практически выиграна, и линия противостояния Церкви и властей в Новой Гуте переместилась в Местжейовице. Туда, чтобы поддержать усилия отца Кужеи, кардинал Войтыла перенес свои рождественские мессы в чистом поле. В канун Рождества 1971 г. он произносит проповедь, лейтмотивом которой стали слова из Евангелия от Луки:…не было им места в гостинице». (Лк. 2.7.) Перед тысячами людей, собравшихся на рождественскую мессу, глава епархии произнес горячую речь в защиту отца Кужеи.

— Священник, который окормляет паству свою под открытым небом, не имея ничего, кроме вашей добровольной поддержки и солидарности, не может преследовать какую-то личную цель или выгоду. Чего же он хочет? Прежде всего, конечно, проповедовать Евангелие, доносить до людей правду Господа нашего. Но ведь это именно те истины, которые должны находить отзыв в душе каждого человека. Можно сказать, что, проповедуя истины, доставшиеся нам от Господа, он призывает людей следовать основополагающим правилам морали. Разве это не нужно жителям Новой Гуты? Неужели кто-то всерьез думает, что живущим в новом городе можно обойтись без морали?.. И разве желание побудить людей жить по-человечески не совпадает с интересами народа, а следовательно, и государства? А раз так, то такого священнослужителя нельзя наказывать. Наоборот, он заслуживает всяческого поощрения.

Однако представители государственной власти, как вскоре выяснилось, придерживались диаметрально противоположной точки зрения. Сотрудники польских спецслужб ни на минуту не оставляли без внимания активного священника. Польская служба безопасности — «Sluzba Bezpieczenstwa» устраивала провокации на улицах, в доме, где жил отец Кужея, в его деревянной часовне. Измученный постоянными неприятностями, отец Юзеф умер в тридцать девять лет 15 августа 1976 г., на следующий день после того, как польские католики отметили тридцать четвертую годовщину кончины от голодной смерти в бункере Освенцима Максимилиана Кольбе. Церковь, которую начал строить Юзеф Кужея, была освящена Папой Иоанном Павлом II в 1983 г. в честь святого Максимилиана Кольбе.

Еще одним аспектом деятельности Церкви, на котором сфокусировалась борьба за религиозную свободу, стал ежегодный крестный ход со Святыми Дарами, который традиционно проводился в Кракове в конце весны — начале лета. Власти старались этот обычай искоренить, глава епархии Войтыла делал все от него зависящее, чтобы сохранить его в первозданном виде.

До войны участники этого грандиозного католического крестного хода — процессии Тела Христова, во главе которой шел архиепископ Краковский с драгоценной золотой дарохранительницей в руках, выходили из Вавельского собора, следовали по улицам Старого города к Главному рынку. По периметру рыночной площади размещались переносные алтари. Подходя к ним, процессия останавливалась, и архиепископ произносил проповеди. В годы нацистской оккупации Ганс Франк, конечно же, запретил столь массовое шествие. Коммунисты, придя к власти, запрет отменили, но маршрут крестного хода был значительно сокращен. Участники процессии Тела Христова получили право выйти из Вавельского собора и обойти двор королевского дворца. Но выходить на городские улицы было нельзя. После многочисленных протестов верующих епархии указанный режим был слегка смягчен. Участникам крестного хода позволили спускаться с Вавельского холма, пройти два квартала Гродской улицы, свернуть на Посельскую, чуть-чуть пройти по ней, затем, опять свернув, пройти два квартала Страшевской улицы и вернуться на Ва-вельский холм. Маршрут все равно остался чересчур коротким, но вдоль него уже можно было поставить выносные алтари. Произнесение с них проповеди перед десятками тысяч участвующих в процессии верующих превращалось в религиозное событие общенационального масштаба. Именно здесь, полагают многие, Кароль Войтыла получил признание как подлинный лидер католиков Польши. Особенно большой резонанс вызвало его решение не отказываться от традиционной проповеди перед участниками процессии Тела Христова в 1970 г., вскоре после расстрела властями демонстрации рабочих Гданьской верфи.