Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Вейгел cтр.№ 49

ДРАМАТУРГ И ПОЭТ

Литературная деятельность Кароля Войтылы в первые двенадцать лет его пастырского служения переживала расцвет. Война, жизнь в управляемой коммунистами стране, растущий опыт пастырской работы и новые обязанности — все это давало обильную пищу для его поэтических и драматических работ. Для своих литературных публикаций Кароль Войтыла избрал два псевдонима — Анджей Явень (обычная в Неговиче фамилия) и Станислав Анджей Груда. Этим он хотел, как считал Ежи Турович, четко разделить чисто литературную работу и публицистику по вопросам религии, морали, веры, церковным проблемам — эти статьи он всегда печатал под своим подлинным именем. Также он, по всей видимости, полагал, что его литературные работы должны быть оценены читателями по чисто художественным достоинствам, безотносительно к тому, какие заслуги имеет автор; не должны были эти труды вызывать удивление и в церковных кругах.

Писатели создают свои творения по целому ряду причин. Пьесы и стихотворения Войтылы служили выражением его убеждения, к которому он пришел давно и в котором жизнь его лишь укрепляла: реальность не может быть изучена с помощью какого-либо одного инструмента. Даже став профессиональным философом, преподавателем этого предмета и профессиональным исследователем в проведении философских изысканий, Войтыла продолжал пребывать в убеждении, что одной из слабых сторон современной интеллектуальной жизни является бытующее мнение, что существует только один рациональный путь к постижению реальности. Такой подход Войтыла считал и крайне самонадеянным, и просто неверным. Человек за свою долгую историю накопил множество методов, которыми может пользоваться. Литература — в данном случае пьесы и стихотворения — иногда способна добраться до истины там, где философские или теологические методы бессильны. Подобно многим философам двадцатого столетия, Войтыла полагал, что язык — как технический, так и литературный — слишком ограничен, чтобы отражать или передавать реальность адекватно. Таким образом, литературная деятельность Войтылы была не просто хобби, но и еще одним способом «присутствовать» в жизни других людей — посредством диалога.

«БРАТ ГОСПОДА НАШЕГО»

Кароль Войтыла начал писать свою первую зрелую пьесу «Брат Господа нашего», когда ему было двадцать пять, — в последний год обучения в Краковской семинарии. Его давно интересовала жизнь Адама Хмеловского, «брата Альберта», одной из самых интригующих фигур в современной польской культурной и религиозной жизни. Войтыла впервые узнал о нем во время учебы в Ягеллонском университете, а с его жизнью познакомился более полно во время войны.

Родившийся в 1845 г. в южной Польше Адам Хмеловский был воспитан родственниками, поскольку его собственные родители умерли. Два года он проучился в сельскохозяйственной школе. В семнадцать лет Адам стал участником антирусского восстания 1863 г. В одном из сражений его ранило, и ему ампутировали левую ногу ниже колена. Операция проводилась без анестезии. После подавления восстания Хмеловский какое-то время посещал художественную школу в Варшаве, а затем отправился в Париж и Мюнхен. Став художником, он в 1870 г. устроил в Кракове выставку своих работ, вызвавшую немало споров. Хмеловский критически относился к господствующей в Польше того времени тенденции ограничиваться такими темами, как национальные сражения. Такой «историзм», считал он, является разновидностью национальной «истерии» и не дает польской живописи возможности затрагивать «всемирные» проблемы.

В 1880 г. Хмеловский попытался вступить в орден иезуитов, но через шесть месяцев нервное истощение заставило его покинуть орден. Продолжая разрабатывать современный стиль живописи, он стал францисканским миссионером, оставаясь, однако, мирянином. По приезде в Краков в 1884 г. он стал тяготиться богемной жизнью. Считая, что муниципалитет недостаточно заботится о бедных, Хмеловский принялся помогать бездомным. В августе 1887 г. он обрядился в холщовое рубище и принял имя «брат Альберт». Годом позже он постригся в монахи, дав обет кардиналу Альбину Дунаевскому, тоже бывшему участнику войны за независимость. Основав «Альбертовское братство», а через несколько лет «Альбертовское сестричество», Хмеловский посвятил остаток своей жизни бедным и бездомным, сам проживая в полной нищете. Брат Альберт скончался в день Рождества в 1916 г. Адам Стефан Сапега присутствовал на его похоронах среди большого числа священнослужителей — как из города, так и из округи, — мэра Кракова и представителей буквально всех социальных слоев. Самую знаменитую картину Хмеловского «Ессе Ноmо» ^[84] (не закончена, как не закончены буквально все из сохранившихся его работ) можно видеть в Альбертинском монастыре в Кракове. Копии этих картин есть в церквах и домах по всей Польше.

Пьесы Кароля Войтылы не являются пьесами в общепринятом смысле этого слова, и «Брата Господа нашего» определенно нельзя назвать обычной биографической драмой, хотя сюжет довольно точно отслеживает судьбу Адама Хмеловского. Как образец «внутреннего театра» Котларчика — Войтылы, эта пьеса является попыткой передать драму брата Альберта, пытающегося определить свое жизненное предназначение и следовать ему. Главное «действие» пьесы происходит в сознании Адама Хмеловского, который постепенно «становится» братом Альбертом.

Драматический накал пьесы заключается в преодолении главным героем собственного «эго» и превращении себя в дар. Хмеловскому нелегко дались расставание с комфортной жизнью художника и переход на путь служения людям в условиях крайней бедности. Но у пьесы «Брат Господа нашего» есть и еще один уровень. Через внутреннюю духовную борьбу брата Альберта Войтыла проявляет проблему революционного насилия. Вернувшись в Польшу, ставшую придатком коммунистической сверхдержавы, он нашел, что эта проблема подразделяется на две. Как следует оценивать марксистскую критику современного индустриального общества? И как человек может в одиночку ответить тирании? Последний вопрос вставал перед Войтылой и во время оккупации, и в тех обстоятельствах, в которых Польша оказалась в 1948–1950 гг.

Эти вопросы в «Брате Господа нашего» затрагивались в драматическом противостоянии между Адамом и неким персонажем, названным Чужестранец. Было много предположений по поводу того, кто же выведен под этим именем. Папа Иоанн Павел II подтвердил, что под видом этого персонажа подразумевался Ленин — в соответствии с легендой, что Хмеловский и Ленин, возможно, встречались в Закопане, когда последний в 1912–1914 гг. проживал в Кракове и его окрестностях.

Разногласия между Адамом и Чужестранцем, на первый взгляд, касаются тактических вопросов. Чужестранец бросает обвинение, что «апостолы благотворительности», подобные Хмеловскому, на самом деле являются врагами бедных. Но между двумя этими революционерами идет и более глубокая борьба — за души. Оба человека выступают за перемены, за заботу о бедных и бездомных, но ослепленный своей идеологией Чужестранец — он не лишен привлекательности и определенно отличается интеллектом — характеризует своих последователей только ограниченными категориями: «люмпен-пролетариат», неспособный на революционные действия, «рабочие», движущая сила истории — и так далее, в том же духе.