Игра без правил. Как я была секретным агентом и как меня предал Белый дом - читать онлайн книгу. Автор: Валери Плейм Уилсон cтр.№ 62

В отличие от нового ведомства, ЦРУ имело авторитет, освященный временем: оно было основано после трагедии в Пёрл-Харборе, чтобы не допустить ее повторения. В очерке под редакцией главы Отдела истории ЦРУ Майкла Уорнера, составленном в 2001 году по требованию президента Буша, говорилось, в частности, следующее: «В 1947 году, когда эхо взрывов Пёрл-Харбора еще не затихло, президент Гарри Труман и лидеры Конгресса приняли Закон о национальной безопасности. В результате расследования, проведенного за год до этого группой конгрессменов, был сделан вывод о том, что события в Пёрл-Харборе подтвердили необходимость единой силовой структуры для контроля над всей системой разведки с целью ее совершенствования. Президент и его соратники справедливо решили, что внезапной атаки вполне можно было избежать, если бы прежде удалось скоординировать деятельность руководящих чинов и сотрудников ведомств и наладить обмен разведывательной информацией между ними». Возможно, подобными соображениями Конгресс руководствовался и тогда, когда учреждал должность директора Национальной разведки с целью предотвратить террористические акты, подобные тем, что произошли 11 сентября. Вероятно, конгрессмены так торопились реализовать все рекомендации, содержавшиеся в отчете Комиссии по расследованию терактов, что не успели сообразить: несмотря на серьезные организационные проблемы, стоящие перед ЦРУ, создание очередной бюрократической надстройки не исправит ситуацию.

13 июня я проснулась и отправилась на кухню варить кофе. Яркое летнее солнце еще только-только показалось из-за горизонта. В голове крутились мысли об отметках детей в конце учебного года и о предстоящей поездке во Флориду к родителям. Проходя мимо гостиной, я увидела, что Джо говорит по телефону. Для деловых переговоров еще было рановато, и мне стало интересно, в чем дело. Уж не заболел ли кто из родни? Муж закончил разговор и пришел на кухню. По его виду я сразу поняла, что случилось что-то ужасное.

— Роув не будет осужден, — сказал Джо удивительно бесстрастным тоном.

Накануне Фицджеральд пообещал Роберту Ласкину, адвокату Роува, что его клиент не будет признан виновным ни по одной статье в связи с утечкой информации и разглашением моего имени. Вот так — практически ничем — закончились многие месяцы разбирательств, в течение которых за судьбой Роува с равным интересом наблюдали сторонники как Демократической, так и Республиканской партии. Всего за несколько дней до этого блогосфера полнилась слухами о том, что большое жюри передало обвинительный акт, скрепленный всеми необходимыми печатями, который вскоре будет доведен до сведения Роува, после чего он будет вынужден во всем признаться. Казалось невозможным поверить в то, что человек, которого пять раз вызывали на заседания суда присяжных и который рассказал о встречах с Робертом Новаком и Мэттом Купером за неделю до утечки информации, останется полностью безнаказанным.

Конечно, я была возмущена, но в нынешних обстоятельствах меня больше тревожил Джо. Ведь он искренне верил в то, что Роув понесет наказание, а тут вдруг такое разочарование! Мой муж — неисправимый оптимист, и это одна из причин, по которым я вышла за него. Он из тех парней, которые покупают всего один лотерейный билет и при этом считают, что 200 миллионов долларов непременно достанутся им. Джо всегда верит в лучшее и умеет заражать своей верой остальных. При этом его нельзя обвинить в наивности или в чрезмерном идеализме — просто у него позитивный взгляд на жизнь. Эта черта меня всегда привлекала. Сейчас на Джо было жалко смотреть: его вера в справедливость рушилась на глазах. В свете нынешних событий я не знала, как утешить мужа. Наша вера в честность и профессионализм Фицджеральда осталась непоколебимой, но, как и большинство граждан нашей страны, мы недоумевали, какие же показания Роува могли подтолкнуть прокурора к такому решению.

Как известно, беда никогда не приходит одна. Вскоре после грустных известий из зала суда мы получили письмо из Налогового управления с извещением об аудите наших налогов за 2004 год. Никто из нас прежде не сталкивался ни с чем подобным и не чаял столкнуться, так что мы не представляли, чего нам ждать. Я тут же связалась со специалистом по бухучету, который уже много лет ведал нашими налогами. Рич сказал, что понятия не имеет, что в нашей отчетности могло привлечь внимание аудиторов: там не было ни налоговых исков, ни сомнительных операций, ни чрезмерных доходов (за последнее я лично могла поручиться чем угодно). Никогда прежде я не страдала манией преследования, но после разговора с Ричем в голову полезли всякие глупости: даже вспомнились «черные списки» времен Никсона. Разве тогда президент не злоупотреблял полномочиями для того, чтобы науськивать аудиторов из Налогового управления на своих предполагаемых врагов? В служебной записке, датированной 1971 годом и адресованной какому-то бизнесмену-республиканцу, советник Белого дома Джон Дин объяснял необходимость составления такого рода списков следующим образом: «Описанные здесь меры позволяют максимально эффективно использовать власть для оказания давления на тех, кто открыто противостоит правительству. В общем и целом эти меры направлены на борьбу с нашими политическими врагами с помощью госаппарата». Потратив кучу времени на бумажную волокиту и две тысячи долларов на услуги специалиста по учету, после нескольких недель ожидания мы получили подтверждение от Налогового управления, что к нам нет никаких претензий. Наши финансовые дела оказались в полном порядке. Мои подозрения насчет того, что аудит был подстроен, косвенно подтвердились через несколько месяцев, когда мы узнали, что наш друг-журналист тоже получил извещение об аудите. Незадолго до этого вышла его книга, в которой он жестко критиковал администрацию Буша: видимо, за это ему и отомстили. Хотя кто его знает, — быть может, это всего лишь случайное совпадение.

Тогда же произошло еще одно необычное событие. Однажды в начале лета владелец озеленительной компании, услугами которой мы пользовались, обходил наш дом, осматривая насаждения. Вдруг Джон заметил кое-что странное. Я сидела за столом в кабинете на первом этаже и что-то писала, когда он постучал в окно и жестами предложил мне выйти на террасу. Я так и сделала. Джон снизу указывал на нечто у меня над головой. Я посмотрела вверх и увидела, что вместо нескольких огромных болтов, которыми верхняя терраса крепилась к дому, в стене зияли дыры. Причем болты явно выпали не сами по себе — иначе они бы лежали на земле, а так они необъяснимым образом исчезли. Терраса располагалась на высоте пятидесяти футов над землей, и, если бы при обрушении на ней или под ней находились люди, могла бы произойти трагедия. Вообще все это было очень странно: мы ремонтировали террасу всего год назад, причем работы выполняла довольно известная фирма, с которой мы сотрудничали постоянно. Я позвонила Джоэлу, главе той фирмы, и попросила его приехать. На следующий день он внимательно осмотрел несущие конструкции и болты и тоже сильно встревожился. Джоэл не рекомендовал нам выходить на террасу, пока ее не починят, и признался, что понятия не имеет, куда подевались злополучные болты. Все его рабочие очень опытные: они никак не могли забыть про такие важные детали. Тогда я не на шутку перепугалась. Как в том анекдоте: «Может, я и параноик, но не факт, что меня в самом деле не преследуют».