Медикус и пропавшие танцовщицы - читать онлайн книгу. Автор: Рут Дауни cтр.№ 65

Он неловко просунул ногу во вторую штанину, расправил складки над ступней и подтянул кусачую ткань до пояса. Потом, придерживая штаны руками, чтобы не свалились, попробовал пройтись по комнате.

Штаны казались чудовищно мешковатыми.

— Они что, должны быть такими... просторными?

— Если подхватить поясом вот здесь, наверху, господин...

— Но я выгляжу в них просто как какой-то плебей из местных.

— Многие господа завязывают ремешки сандалий поверх брюк. Да ещё подкладывают внутрь полоску овечьей шерсти. Получается очень тепло и удобно, особенно зимой. Сами убедитесь, господин. Гораздо теплее, чем в коже.

Рус потёр отросшую бородку и посмотрел вниз, на ноги. Лодыжки были скрыты под шерстяной тканью цвета ржавчины, которая уже начала раздражать кожу в самых чувствительных местах. Ему казалось, что в этой одежде он выглядит совершенно дурацким образом. Но, с другой стороны, этого портного рекомендовал ему Валенс, а Валенс, следовало признать, обычно выглядел хорошо одетым и ухоженным, несмотря на всё своё разгильдяйство. И потом, когда наступят холода, Рус мало чем будет отличаться от всех остальных обитателей форта.

Рус выглянул из двери на улицу в надежде увидеть хоть одного человека, одетого так же, как и он. Но вместо этого увидел молоденькую женщину, она проходила мимо с набитой чем-то корзиной, поверх которой был накинут его полинявший синий военный плащ. Молоденькая женщина с вьющимися светлыми волосами, с рукой на перевязи — и босая. Молоденькая женщина, заботясь о которой он не далее как сегодня утром попросил сапожника отложить пару поношенных башмаков, чтобы она могла зайти и примерить. Она направлялась к воротам, и он понял, что рабыня его торопится в прачечную.

— Ладно, беру, — сказал Рус.

— Могу показать вам другую ткань, — предложил портной с услужливостью человека, вдруг понявшего, что этому клиенту можно всучить и что-нибудь подороже.

— Не надо, и эти сойдут. Счёт можете прислать мне в госпиталь. — Жалованье начнут выдавать через неделю, и Рус был уверен, что может позволить себе сделать несколько мелких приобретений.

— Если хотите снять, я...

— Я пойду прямо в них, — заявил Рус и задержался всего лишь на секунду — поставить подпись на счёте. Затем затянул потуже пояс и выбежал на улицу.

Но Тилла уже успела уйти далеко вперёд по улице, и он постеснялся громко окликнуть её: подобное поведение ему не пристало. Чувствуя, как при каждом шаге широкие штанины хлопают и парусятся вокруг лодыжек, Рус решил, что догонит девушку у прачечной — единственного места, куда она может идти. Он прошёл мимо скобяной лавки, откуда доносился громкий металлический лязг и где вывешенные на улице кастрюли, котелки и сковородки бились на ветру друг о друга боками; вся эта какофония звуков сопровождалась размеренным стуком молотка. Следом за лавкой тянулся ряд жалких полуразвалившихся домов, место которым было где-нибудь на окраине города. А затем неприятный запах подсказал, что он близок к цели. Рус вежливо уступил дорогу древнему ветерану, ковыляющему на двух костылях, затем поднял голову и решил, что Тилла, должно быть, перешла на другую сторону улицы, освещённую солнцем. Теперь её загораживала тяжело нагруженная телега, с грохотом проезжающая посреди улицы.

Владелец прачечной тоже воспользовался солнечной погодой. Весь его двор был затянут бельевыми верёвками. Ведомый обонянием, Рус поднырнул под хлопающие на ветру простыни и свернул влево отдать почести Веспасиану. Статуя отражалась в желтоватой луже — только полный кретин, подумал Рус, мог распорядиться поставить памятник этому великому человеку в столь неподходящем месте. Военачальник, завоевавший большую часть Британии, усмиривший восстание и поднявшийся до невиданных высот, став императором. Но в памяти он остался в основном благодаря тому, что пытался собирать налоги с общественных отхожих мест. Тут мысли Руса прервало одно практичное соображение. Он не проверил, легко ли будет расстегнуть новые штаны, если вдруг понадобится помочиться. Нет, наверное, лучше потренироваться где-нибудь в укромном местечке. И вот он развернулся, снова нырнул под хлопающие простыни и шагнул в душную прачечную, где надеялся встретить свою рабыню.

Стоящий за прилавком приёмщик покачал головой и изобразил полное непонимание ещё до того, как Рус обратился к нему.

— Она должна быть где-то здесь, — настойчиво уверял его Рус. — Да я сам только что её видел. Светлые волосы. Забинтованная рука.

Юноша почесал в затылке, затем внимательно осмотрел свои ногти, точно информация таилась где-то под волосами на голове и он мог выгрести её оттуда.

— Она собрала моё бельё и понесла в стирку, — сказал Рус и огляделся. Но никого, кроме работников прачечной, не увидел. Две мускулистые женщины выжимали полотенца, чей-то ребёнок пинал ногой ночной горшок.

Юноша потянулся к табличке с записями.

— Имя? — спросил он.

Рус сказал. А затем добавил:

— Она могла сдать бельё и под собственным именем. Тилла. Или же «доктор». Меня не прачечная ваша интересует, а девушка.

Приёмщик провёл пальцем по строчкам. Остановился, прищурился, затем подошёл проверить ярлычки, свисающие с льняных мешков, вывешенных у него за спиной. Прошёлся вдоль всего ряда туда и обратно, проверил ещё раз. Затем вернулся и сказал:

— Медикус. Послушайте, так это вы тот самый доктор...

— Нет. Вы твёрдо уверены, что не видели её здесь?

— Бельё ещё сырое. Поступило только вчера. Вы должны дать нам...

Но Рус уже не слушал его. Развернулся и вышел на улицу.

И тут вдруг увидел её. Тилла, несмотря на строгий запрет разгуливать по городу, прошла мимо прачечной и продолжала идти дальше. Вдали мелькала её фигурка, она торопливо шагала по дороге, и в каждом её движении сквозила уверенность женщины, точно знающей, куда и зачем идёт.

Рус понимал, что сегодня утром надо сделать массу вещей, начиная со стрижки и бритья, и в его планы вовсе не входило трусить по дороге в Эборакум в смешных штанах в погоне за непослушной рабыней. Здравый смысл подсказывал, что лучше окликнуть её. Заставить вернуться. А любопытство диктовало другую тактику. Ему до смерти хотелось знать, куда это девушка направляется.

Тилла приближалась к кладбищу. Он понемногу нагонял её. Так, теперь надо нырнуть за какое-нибудь надгробье, там приспустить штаны и облегчиться. Но есть ли у него время?.. Рус наметил себе монумент высотой в добрых шесть футов, увенчанный наверху декоративной урной, но тут его отвлекли крики и плач. Из-за купы деревьев показалась процессия скорбящих. Они проходили слишком близко, и он не стал оскорблять их чувства.

Тилла явно спешила. Она едва увернулась от столкновения с парой всадников, что неспешно ехали по дорожке; одна из лошадей, инстинкты которой, по всей видимости, были развиты лучше, чем у её хозяина, резко метнулась в сторону в последний момент. Всадник изогнулся в седле и что-то крикнул девушке вслед. Но Тилла, казалось, не замечала. Быстро прошла мимо двух телег, нагруженных лесом, что ехали по направлению к городу; к счастью, у неё хватило ума перейти на другую сторону, когда она поравнялась с отрядом военных строителей. Солдаты перестали копать и провожали её взглядами. Затем чей-то резкий голос призвал их продолжить работу. Рус почувствовал облегчение. Это означало одно: они слишком заняты, чтобы обращать внимание на его наряд.