Я стояла в комнате Даака и глядела в окно. Дневной свет уже начал меркнуть. С обоих концов улицы территорию просматривали бессонные часовые.
— Все это заварил Джеймон? — спросила я, не отрывая глаз от окна.
— Погоди минутку, — пробормотал Даак, разговаривавший по коммуникатору.
Закончив, он подошел ко мне и заметил:
— Сейчас ты намного чище.
Я коротко рассмеялась. Три дня назад я, как и в этот раз, мылась в ванной у холостяка. Похоже, это вошло в привычку.
— Тебе не нравятся девушки, залитые кровью?
Даак что-то пробурчал и отошел в сторону. Я посмотрела на него и тут же отвела взгляд. В его глазах опять засветился проповеднический жар, которого я терпеть не могла.
— Джеймон начал сражение, — произнес Даак. Его кулаки сжимались и разжимались от злости. — Пока я находился в Вива, он принялся истреблять мой народ. Это были ритуальные убийства. У всех жертв перерезали горло.
— Перерезали горло? — переспросила я.
— Так что же нам оставалось делать? Мы должны защищаться от него и ему подобных.
— Ему подобных? Ты имеешь в виду Муэно и… — Мое сердце замерло. — Долл Фест?
— Только если она поддержит его.
— Это же бессмысленная война, Лойл. — Я старалась не кричать, но не получалось. — Откуда Джеймону знать про твой народ? Ты сам говорил, что в тебе столько всего понамешено…
— Я солгал, — ответил Даак негромко. — Я точно знаю, кто мои предки. Моя родословная велась с очень давних пор. И теперь ее копия попала к Джеймону.
— Но ведь ты тоже занимаешься геноцидом, а значит, ничем не лучше него.
На лице Даака отразилась боль.
— Мы знаем, кто мы такие. И это наша земля. А как бы поступила ты? Позволила уничтожать свой народ?
Да, наверное, я поступила бы так же, только мне не хотелось быть предводителем целого народа.
— Что тебе проку от этой войны? Вы же не сможете победить. Неужели ты собираешься угробить свой народ — после того, как старался его спасти?
— Такой расклад был неизбежен. Война началась бы все равно рано или поздно. Кое-кто обречен.
— Обречен? — воскликнула я. — Но ведь это не только Джеймон. Разве тебе не ясно? Он потянет за собой остальных. Если к войне причастен Лэнг, то весь порядок вещей полетит к чертям. Муэновцы начнут убивать всех подряд. Долл воспользуется удобным случаем, чтобы завалить Роуда. Наступит хаос. Неужели это может пойти на пользу твоему народу?
— Хаос? Да, конечно, я знаю, — согласился Даак.
Блеск его глаз слегка померк, но он явно не оставил своих замыслов. Эта война была необходима ему. И мои слова не могли на него повлиять.
— Выбор уже сделан, — произнес Даак, придвинувшись ближе. — Такова моя задача. Я должен быть вождем своего народа. Хаос, конечно, не пойдет нам на пользу, но он не вечен. В конце концов кто-то возьмет власть в свои руки, а остальные последуют за ним.
Я уже слышала прежде подобные речи. От Тиса. И они мне совсем не нравились.
— Так говорят все, помешанные на власти, — сказала я. — Кстати, откуда ты знаешь Тиса?
— Он тоже из моего народа, и мне не обойтись без него. Тис знаком со многими в Рыбачьем городке. С их помощью я смогу обложить Джеймона со всех сторон.
— Значит, Тис — нужный человек?
— Вот именно.
Мое сердце бешено забилось. У Тиса остался диск с файлами Разз. Можно ли на него положиться? Или он уже рассказал обо всем Лойлу?
— А я тоже нужный человек?
— Как бы не так! Ты непредсказуема и импульсивна. Но когда я увидел тебя с Томасом…
В этот момент бешено затрезвонил коммуникатор.
— Ладно, договорим после, — бросил Даак и кинулся к прибору.
Подумать только — он просил меня подождать. Этого мне хотелось меньше всего. У меня масса своих незаконченных дел, нераскрытых тайн и неоплаченных счетов. И вряд ли Лойл-Ме-Даак поможет мне разобраться с ними.
Вскоре в дверь забарабанили. На пороге показался Столовский, державший автомат «Ремингтон» так, будто бы тот кусался. Лойл втащил своего приятеля в комнату.
— Столовский, останься с Перриш. В этом здании вам ничто не угрожает. Кроме атомной бомбы, конечно, — пошутил он.
Но никто не засмеялся.
— Зачем тебе все это нужно? — спросил Столовский.
— Спроси у Перриш, — пробурчал Даак. — Оставайся с ней, и ничего не случится. А я должен выйти наружу, хотя над зданием полно вертолетов.
Он открыл дверь, потом поглядел в мою сторону.
— Дождись меня, ладно?
И, прежде чем я успела ответить, скрылся в коридоре.
Столовский поглядел ему вслед, потом захлопнул дверь.
— Ну, как Мэй? — спросила я.
— По-прежнему в коме. Теперь врачам не до нее. То и дело появляются раненые, — сообщил Столовский.
Я поежилась.
— И она ничего не говорит? Совсем ничего?
Он покачал головой, и из глаз у него потекли слезы.
— Чем вы тут с ней занимались, Перриш? Что произошло?
— Даже не знаю, как объяснить. — Я беспомощно пожала плечами. — У меня были эти… видения. Мне становилось все хуже, поэтому я и пришла к Мэй. Оказалось, что она уже обо всем знает. Оказалось, она может чувствовать то, что я вижу. Там была такая тварь… Ангел… только не настоящий. Существо, состоящее из информации. Наверное, искусственное. Ему необходима эта война. Он хочет использовать нас, чтобы расти и развиваться. А Мэй… она превратилась в какую-то птицу и кинулась на Ангела. Пыталась выклевать ему глаза. Но это последнее, что я помню.
Я замолчала, стараясь найти какое-нибудь разумное объяснение всему этому. Если бы кто-нибудь рассказал мне подобную историю, то я бы начинила его свинцом и сбросила в реку Филдер.
Собственный рассказ казался мне полным бредом.
Но Столовский медленно кивнул, будто успел все проанализировать и сказал:
— Мэй считает, что кое-что изменилось. И происходит нечто грандиозное. Перемены носятся в воздухе. Это чувствует не только она, но остальные.
— Так тебе не кажется, будто я спятила?
— Вообще-то кажется, — слабо улыбнулся он. — Но сейчас речь не об этом. Мне страшно.
— Мне тоже. — Я шагнула к нему. — Ты не знаешь, где можно найти других прорицателей?
Он почесал в затылке. Его тонкие пальцы вспотели.
— Может быть, и не стоит этого говорить, но я многим обязан тебе. Ищи Вайу в Торли.
Я пожала ему руку, улыбнулась как можно теплее и посоветовала:
— Ты тут поосторожнее без меня.