– Я тебя выпорю, Алекс! – пробормотал он, уткнувшись в ее темно-рыжие волосы. Еще десять дней назад Ольга была медовой блондинкой.
Никита на минуту отстранил жену и окинул ее жадным взглядом:
– Ты совсем другая! И опять красивая!
Одной рукой он снова прижал ее к себе. А другой отвесил шутливый подзатыльник Алексу, который приблизился в расчете на сдержанный отцовский поцелуй.
Продолжая обниматься и радостно, по-семейному переругиваясь, они покатили чемоданы к машине. При каждом взгляде на жену Никита расплывался в непритворной счастливой улыбке. Ее присутствие придавало ему уверенности. На сына он смотрел, скорее, с удивлением. Не только потому, что не ждал его. Парень, в отличие от матери, совершенно не изменился внешне, однако Никита вдруг увидел его другим – красивым, самостоятельным и повзрослевшим. Каким тот, в общем-то, и был.
– У меня предложение! – объявил он, выезжая с территории аэропорта. – Мы пообедаем в Тулузе, а уже потом поедем в деревню. Я накупил продуктов, но, простите, ничего не приготовил. Некогда было.
Никита поставил машину на знакомый подземный паркинг в центре города и повел Ольгу и Алекса на площадь Капитолия.
Во время обеда он говорил не умолкая: комментировал меню, рекламировал каорское вино и рассказывал все подряд из того, что знал о Тулузе. Ему требовалась постоянная обратная связь – взгляды Ольги, поощрительное хмыканье и наводящие вопросы. Он заряжался от нее, подобно севшему аккумулятору.
Один из столиков в ресторане занимала живописная группа из трех пожилых супружеских пар. Вряд ли кому-то из них могло быть меньше семидесяти, однако назвать их старичками и старушками язык не повернулся бы – это были пожилые английские дамы и джентльмены. За их столом царило веселье.
– Последние пятнадцать лет мы с мужем спим в разных спальнях, – поделилась румяная дама, доверительно подавшись к центру стола.
– Разве ты больше не любишь его, дорогая? – подала реплику вторая, с белоснежной прической и умеренно ярким маникюром.
Первая дама выдержала театральную паузу, обводя приятелей торжествующим взглядом. Затем посмотрела на мужа, который, судя по ироничному выражению лица, эту шутку знал наизусть.
– Просто с возрастом я стала так храпеть, что мой дорогой не может спать со мной в одной комнате! – завершила она.
Компания покатилась со смеху.
Сдерживая улыбку, Ольга взглянула на мужа.
– Я не храплю случайно? – спросила она.
– Ты же знаешь, любимая, я не отличаюсь деликатностью. Когда ты начнешь храпеть, я сообщу тебе об этом немедленно, – ответил он.
Никита помолчал, изучая новый облик жены. Рыжие волосы сделали ее очень дерзкой, это было что-то новое.
Повинуясь порыву, он наклонился к ней через стол и сказал:
– Я хочу состариться вместе с тобой. И умереть в один день.
Алекс, который обольщал двух юных француженок по соседству, на время прервался. Он снисходительно посмотрел на родителей, но комментировать услышанное не стал.
После ланча в сентиментальном настроении – рука в руке – супруги Шереметевы двинулись к паркингу. Алекс приотстал, прощаясь с новыми подружками.
Около автоматов для оплаты парковки Никита остановился.
– Идите потихоньку к машине, я догоню, – сказал он жене и встал в конец небольшой очереди.
Впереди, через пару человек от него, разговаривали две женщины. Временами они наклонялись друг к другу так близко, что их кудрявые волосы соприкасались – у одной темные и блестящие, у другой тронутые сединой. Никита узнал их в первую же секунду. Возможно, по голосам, а может быть, по знакомым, одинаково стройным фигурам. Странным было то, что он не ощутил удара по нервам – просто смотрел и слушал, как будто в кино. «Мне все это мерещится», – думал он.
Оплатив парковку и отходя от автомата, старшая из женщин сказала:
– Перед отъездом в Италию я хотела бы тебя кое с кем познакомить, детка. Это очень важно.
Ее голос искрился заразительной радостью, которая поразила Никиту при первой встрече.
Изабель и Николь двигались прямо на него. Никита не пытался спрятаться или хотя бы отвернуться. Напротив, его душа – да чего там греха таить! – и тело тоже затрепетало в предвкушении. Эта встреча не могла быть случайной, она выглядела закономерным продолжением предыдущих событий. Знакомство с Изабель. Николь и Натан. Поездка в Каркассон. Патриция и Дэн. Эдвард Уилсон, который оказался реальным человеком, а не плодом его воображения. Возможно, в данный момент старик тоже находился где-то неподалеку и мог вот-вот появиться в кадре. Параллельная реальность вновь потянула Никиту в свой пьянящий водоворот.
– Никита, дай нам ключ от машины, пожалуйста!
Негромкий голос Ольги прозвучал подобно удару колокола. Эффект кинотеатра исчез. В ту же минуту Изабель повернулась к Никите – то ли почувствовала на себе его взгляд, то ли услышала знакомое имя. Обращенная к матери улыбка сменилась удивлением и даже испугом. Эхо ее эмоций мгновенно отразилось в глазах Николь. Узнав Никиту, мать подобралась и в отчаянной попытке защитить дитя сделала шаг ему наперерез. Он стоял молча и неподвижно, с нежностью глядя на девушку: «Какая же ты красивая!» Изабель потупилась, на ее губах снова появилась улыбка – уже другая, адресованная Никите. «Я все помню!» – говорили ее глаза. Николь перевела взгляд на стоявшую поодаль Ольгу и снова на Никиту. «Отпусти ее! – беззвучно взмолилась она. – Твоя женщина ждет тебя там!» Изабель окинула Ольгу быстрым ревнивым взглядом, затем еще раз пристально посмотрела в глаза Никите: «Прощай!»
– Никита! – снова окликнула жена.
– Уже иду.
Он тряхнул головой, разрывая связь, подошел к автомату, сунул в него парковочный талон и как ни в чем не бывало начал шарить по карманам в поисках мелочи.
– Пойдем скорее, детка, нас ждут, – решительно произнесла Николь.
Она взяла дочь за руку и почти силой повела ее прочь.
Изабель еще раз, уже через плечо, оценивающе взглянула на Ольгу.
Через мгновение они с матерью исчезли в толпе.
Ольга выглядела озадаченной.
Она села в машину и, немного помолчав, спросила:
– Ты с ними знаком?
– С кем?
– С этими двумя женщинами.
– С какими? Ах, с этими! Никогда раньше не видел. – Никита изо всех сил старался звучать непринужденно. – Почему ты спрашиваешь?
– Они очень странно на тебя смотрели. И ты на них тоже.
– Я просто удивился, что мать и дочь так похожи. Помнишь, у Алекса в классе была девочка… – Он попытался увести разговор в сторону.
– Откуда ты знаешь, что это были мать и дочь?
– Это же очевидно! – с беззаботным смешком ответил Никита. – Ну что, поехали осматривать наши владения?