Утешение в дороге - читать онлайн книгу. Автор: Шиван Доуд cтр.№ 50

– Хорошо, мама.

Она ползет к себе в спальню на четвереньках, как ребенок. Закрывает за собой дверь. Я слышу, как падает стул, разбивается стекло. Ящик вырывают из комода, как больной зуб. Потом она выходит, одетая в свое лучшее белое пальто с серым меховым воротником. У нее белая сумочка через плечо, с ремешками и бахромой.

– Мне надо бежать, Холл. – Она дрожит и пошатывается, как заводная игрушка на последних оборотах. – Лежи, не вставай. Я должна найти этого Дэнни-боя и забрать деньги. Деньги для нас, Холл. Для нас и Ирландии.

– Когда ты вернешься, мама?

– Скоро, Холл. Скооооро. – Она крутит янтарное кольцо на пальце. – Возьми это, Холл. Береги его. Там, куда я иду, за такое кольцо отрубят палец. – Она стягивает его с пальца, кладет мне в ладошку. – Храни его. – Слова стучат, как кубики льда в ее стакане с прозрачным напитком.

Утюг, тарелка с застывшим, как пластик, яичным желтком и гладильная доска, опрокинутая на бок. Мир перестает вращаться. Смола застывает, скрепляя картину.

– Пока, мам.

Каблуки цокают по полу, и она покачивается, как будто идет по коридору корабля. Хлопает входная дверь, и музыка заканчивается. Я слышу, как жужжит поднимающийся лифт. Пауза. Лифт летит вниз, затихая, унося с собой маму, и со мной остается лишь далекий гул Лондона.

– Мамочка. Мама? – Но я шепчу это тихо-тихо, потому что мы не хотим, чтобы соседи услышали, к тому же мама скоро вернется, и она ведь не хотела сделать мне больно. Я поглаживаю янтарное кольцо, и в висках стучит. Обожженная ступня пульсирует, как двигатель, врррвррррврррр.

Мамины каблуки цокают у меня в голове, удаляясь, удаляясь. Я прижала веки костяшками пальцев, и цвета взорвались, как будто мой мозг был меловой доской и я пыталась стереть с нее картинки.

Левая ступня подо мной пульсировала, пронизанная иголками и булавками.

Я улавливала запах двигателей, такой же паленый, как волосы.

Но моя маленькая фигурка, единственная оставшаяся из нас троих, не уходила.

«Это ты виновата, Холл. Ты, обезьяна. Проваливай».

Я была той девочкой, что лежала на диване тигровой расцветки, на красной блузке вместо подушки.

И мама смотрела мимо меня на что-то еще, чего она хотела больше.

Невозможно помнить все сразу, иначе голова лопнет. Поэтому какие-то воспоминания мы складываем в ящик и задвигаем его на задворки сознания. Дэнни и мама из того дня в нашем высотном доме годами лежали в том ящике. И я даже забыла, как сложить обрывки этих воспоминаний в одну картинку. Я обманывала себя, когда говорила, что во всем виноват Дэнни, и что маме пришлось бежать от него в Ирландию, и что теперь она ждет, когда я найду ее там.

Это была фантазия, теперь я знаю. Правда была совсем другой. Мама сожгла мне волосы и сбежала следом за Дэнни, но не потому, что скрывалась от него. Она убегала не от него, а от меня.

На заднем сиденье внедорожника, в тусклом свете, я видела, как это было.

Дэнни уходит с деньгами.

Мама с утюгом.

И я брошена одна в квартире.

Корабль шел вперед, к мечте. Было темно, и укачивало, и мое путешествие продолжалось само по себе. Я нашла начало, но это был не день моего ухода из Темплтон-хауса и не найденный парик. Все началось в реальном доме, а не воображаемом. И меньше всего мне хотелось снова туда попасть.

Я лежала на спине в странной тихой машине, разглядывая крапинки на потолке.

Я увидела валявшийся на полу светлый парик и подняла его. Надела на кулак. Я потеряла расческу и теперь прочесывала его пальцами, разглаживая пряди.

– Солас, – прошептала я, как будто парик был живой. – Куда же ты ушла, Солас? Почему ты меня бросила?

Он умолял меня надеть его в последний раз, и я выполнила просьбу.

Ничего не произошло. Солас не ворвалась в меня дуновением волшебного воздуха. Она не смеялась и не паясничала и не выпускала кольца дыма на мир могитов. Она не виляла узкими бедрами. Тихая и грустная, она сидела во мне, и она была мною, и все, что мы творили вместе, было моим, только моим. Ночной клуб, попутки, дерзость, флирт, телефонные звонки, скитания, фантазии, смех, слезы. Я все делала сама. Одна.

Мой собственный голос вдруг громко прозвучал в тишине машины.

– Холли, – сказал он. – Ох, Холли.

Время шло.

Паром накренился сильнее, чем обычно. Мои внутренности исполнили сальто. Я схватилась за первое, что попалось под руку, и до меня дошло, что упустила из виду нечто очень важное.

– Там детское кресло, рядом с тобой. Детское кресло, Холл. Помнишь?

Детское кресло – значит, есть ребенок.

Эти седые могиты слишком стары, чтобы иметь детей. Но они говорили что-то о внуках. Может, они из тех бабушек и дедушек, которые возятся с внуками, потому что родители балуются наркотиками, или проводят время в морских круизах, или просто слишком заняты.

Потом я вспомнила, как в минивэне, на котором мы ездили в Девон, Майко усадил малышей сзади, потому что на задних дверях были блокираторы замков. Они нужны для того, чтобы дети не выпали из машины. Двери, запертые на «детские» замки, открываются только снаружи, но никак не изнутри.

Стало быть, детское кресло = ребенок = детский замок.

А что, если попытаться открыть переднюю дверь? Может, сработает? – подумала я.

Надежда воришкой прокралась в меня.

Я так боялась разочарования, что какое-то время не двигалась. Замерла в нерешительности. Откроется или нет?

«Давай, Холл. Действуй».

Я пролезла вперед через сиденья, перемахнула через ручной тормоз и уселась в кресло миссис Могит. Я закусила губу. И, хватаясь за ручку двери, задержала дыхание, а сердце понеслось вскачь…

…И дверь открылась с тихим щелчком. Как по волшебству.

Я с трудом выволокла из машины свое измученное тело. Размяла затекшие конечности, перевела дух. Захлопнула дверь. Снова запереть ее я не могла. Мистер и миссис Могит подумают, что забыли щелкнуть замком, вот и все. В трюме пахло маслом и металлом. Я прокралась между машинами, боясь, что кто-нибудь заметит меня. Но вокруг не было ни души. Машины мягко покачивались в тусклом свете. Все это напоминало плавучую многоярусную парковку, куда никто не заезжал и откуда никто не выезжал, и автомобили выглядели брошенными и забытыми навсегда.

Я нашла дверь с табличкой-указателем: НА ВЕРХНИЕ ПАЛУБЫ и открыла ее. Перешагнула через высокий порог, который, казалось, служил только для того, чтобы бить по лодыжкам. За дверью находилась лестница. Я осторожно поднялась по ступенькам, все выше и выше.