Контакты с утопленником - читать онлайн книгу. Автор: Нина Ненова cтр.№ 85

— Нет. Я выдумала. А она… болела, действительно болела. И ты не мог ей помочь.

— Ох, не знаю, не знаю…

Я прервала его муки раскаяния:

— А вот Дони ты еще можешь спасти.

— Как?

— Если скажешь мне, где он сейчас.

— О, он в детском доме, еще со вчерашнего утра. Я видел, как госпожа отвезла его… туда, предполагаю, потому что спустя час или два вернулась одна. Да, смерть Тины пошла… помогла ему. Иначе они наверняка оставили бы его здесь, пока…

— Пока что, Арнольд? Что они делают с детьми, кто делает и что?

— Ничего они с ними не делают, — был его ответ, после чего сразу же последовало дополнение: — Совершенно ничего в физическом плане. Я следил за ними, наблюдал, целыми ночами прятался, не выпуская из виду их комнаты, да и днем был все время начеку. Но ничего, ровным счетом ничего… кроме мистики на расстоянии. А если это мистика, то как их вывести на чистую воду, барышня?!

— Ну хорошо, — вздохнула я, — мне ясно, что эти твои впечатления не могут служить доводом для полиции. Только удивляюсь, почему ты мне обо всем этом рассказываешь? Что, по-твоему, я-то могу сделать?

— То же, что я уже не раз вам это предлагал: уехать отсюда. Я уже не раз вам это предлагал.

Он оглядел меня пронизывающим взглядом, тряхнул два-три раза головой, с выражением какого-то странного, ядовитого сочувствия, и его седые волосы слегка растрепались, в точности, как птичьи перышки от дуновенья ветра. Я едва не прыснула со смеху, теперь-то я знала, зачем он их отрастил — чтобы прикрыть свой драгоценный аппарат. Старик с контрабандным слухом! Однако, если взглянуть объективно, как в моем, так и в его положении вряд ли можно было найти даже самый смутный повод для смеха.

— Приготовлю-ка я вам что-нибудь поесть, — неожиданно заявил он, пыхтя поднимаясь из-за стола. — Только вы посматривайте в окно. Все уехали в город, у них там много дел накопилось: полиция, морг, похоронное бюро… И с минуты на минуту могут вернуться, а для нас обоих будет лучше, если они не узнают, что мы тут с вами разговаривали.

«Разговаривали», подумала я скептически. Верно, ты говорил, но о скольком умолчал?

— Было бы неплохо, если бы сегодня утром кто-нибудь догадался меня разбудить, — сказала я. — Или сам инспектор снова решил меня не допрашивать?

— Это госпожа не позволила вас беспокоить. «Она и без того плохо себя чувствует, господин Станер. С таким трудом восстанавливает силы после болезни». Только, правда, не уточнила, что это была за болезнь. А вы… можете сейчас мне сказать, что с вами было?

— Ну, душевной болезнью это не назовешь, — зажмурилась я, но он уже повернулся ко мне спиной, резал бекон не слишком подходящим для этого ножом. — Я тебе не верю, Арнольд! — вспылила я. — Для тебя не так важно, чтобы я уехала, здесь кроется что-то другое.

— Я сам себе не слишком верю, — его голос прозвучал как-то задушевно. — Но то, что я хочу хотеть, чтобы вы уехали, в этом у меня сомнений нет, потому что, знаю, в глубине души я неплохой человек. В той степени, в которой это можно сказать о семидесятилетием старике.

Он наклонился, схватил одну из висящих на стене сковородок и швырнул ее на конфорку. Высыпал туда кусочки бекона и принялся разбивать яйца в какую-то миску, но тут же измазал скатерть. Да, было видно, что он не родился слугой — для этого он был слишком неловким. И в его строптивом характере все еще чувствовалось неутраченное чувство собственного достоинства, которое, наверняка, не раз и не два попирали за его долгую жизнь.

— Зови меня Эмилией. — Он не услышал. — Зови меня Эмилией, или просто Эми, — повысила я голос. — И обращайся ко мне на «ты». Не стоит держатся так официально… со мной.

Он взглянул на меня через плечо, изобразил притворную озабоченность, вроде бы раздумывал, стоит или нет принимать «столь» важное предложение — и, наконец, театрально развел руками, в каждой их которых было по половинке яичной скорлупы..

— Нет, барышня, — отрезал он. — Сначала надо стать друзьями. Тогда мне будет легче переключиться.

Он улыбнулся, а мне вдруг захотелось заплакать: нет, мы не станем друзьями, для этого у нас просто нет времени. Я прогнала с возмущением это роковое предчувствие и тоже улыбнулась:

— Дружба предполагает прежде всего откровенность, Арнольд.

— Ну нет! Это не всегда. — Он решительно поставил передо мной пустую тарелку. — Бывают случаи, что откровенность может только навредить; а иногда она просто невозможна. Вот вы, например, можете мне объяснить, зачем вы «выдумали», что Тина была беременна? Ну, а вчера вечером, что действительно заставило вас войти и провести несколько часов в комнате Халдемана? А тогда утром, как получилось, что Джонатан в вашем присутствии очутился на полу среди мебели на чердаке, далеко от своей кровати? Или, если вернуться к первому вечеру, когда я приложил столько усилий, чтобы поселить вас в комнате рядом с вашей тетей: вы поняли что-нибудь из того, что там увидели и услышали?..

— Хватит, хватит! — Я почувствовала, что меня разбирает зло: не он, а я должна была задавать вопросы. — Более логично, если ты, вместо того, чтобы спрашивать меня, сам расскажешь, что слышал и видел в комнате тети.

— Ну да, только в том-то и проблема, что кроме отрывочных и совершенно непонятных мне реплик, я ничего другого не слышал. Да поймите вы, наконец, что не мог же я просто взять и ввалиться туда, чтобы посмотреть, что там происходит. — Последовала пауза, во время которой он с гневом разбил яйца, плеснул их на сковороду и начал перемешивать. — Но дело в том, барышня, что ваша тетя и ее сын с дочерью собираются там почти каждую ночь, начиная с позапрошлогоднего Рождества, когда она взяла сюда первого ребенка из детского дома. И с тех самых пор начало появляться Сияние! Белое, белое, как молоко… но дьявольское. Именно поэтому я и поселил вас в соседнюю с вашей тетушкой комнату. Я надеялся, что если оно снова появится, вас это озадачит настолько, что вы ринетесь в ее комнату, а я… вслед за вами, чтобы наконец понять, в чем же там дело… Эх, как вам объяснить? Я и сам толком не знал, что мне надо. А потом и сами события стали какими-то непонятными. Все происходило более шумно, чем обычно, быстрее, а потом как-то резко все оборвалось. Мне даже показалось, что именно ваше присутствие на них повлияло.

— В каком смысле?

— Понятия не имею, в каком точно, барышня, но уж точно не в положительном. То, что Тину буквально через несколько часов заперли в Новом крыле, вряд ли было случайностью.

— Ясно! Вы опять намекаете на мою «косвенную» вину.

— Нет! На свою собственную, — Арнольд печально наклонил голову. — Из-за меня вы в первую же ночь попали под влияние всей этой мистики. Я должен был это предусмотреть… Очень сожалею! И очень боюсь, что с вами теперь может произойти то же самое, что постепенно убивало Тину. Вот гляжу я, вы стали какая-то нервная, делаете не пойми что, худеете…