Зачем мы бегаем? Теория, мотивация, тренировки - читать онлайн книгу. Автор: Рональд Ренг cтр.№ 35

Фламмерсфельд ознакомилась с теорией берлинского невролога Арне Дитриха, в соответствии с которой человек перестает думать, испытывая экстремальную физическую нагрузку. Дело в том, что моторная кора мозга, отвечающая за движения, требует в такие моменты особенно большого количества энергии. Значит, приходится жертвовать какими-то другими функциями организма, чтобы сэкономить эту энергию. Поэтому активность префронтальной коры, представляющей собой, упрощенно говоря, центр нашего мышления, снижается. Анна-Мария Фламмерсфельд хорошо знакома с таким состоянием. Когда бег складывается удачно, у нее нет вообще никаких мыслей.

Разумеется, день на день не приходится.

В первые недели после начала тренировок нередко появлялись разные боли: то в левом ахилловом сухожилии, то в правом колене, то наоборот. Префронтальная кора не хотела отключаться и возле каждой скамейки, установленной вдоль трассы, подсказывала: «Посиди, отдохни!» Да еще именно в такие дни впереди на тропе обязательно оказывалась толпа итальянских туристов, которые не уступали дорогу, хотя Анна-Мария еще издалека окликала их. Или следы, оставленные в грязи, замерзали, и на тропе не было ни одного ровного места, куда можно поставить ступню. Или она по щиколотку проваливалась в свежевыпавший снег, а в горах вокруг Санкт-Морица снег может идти и в апреле, и в сентябре. Рюкзак тоже действовал на нервы. Фламмерсфельд постоянно бегала с ним, нагрузив дровами для камина или банками с консервированными помидорами. Его вес составлял 6–8 килограммов, чтобы симулировать беговую ситуацию в пустыне. Бывало, что Анна-Мария срывала рюкзак и швыряла его в снег.

Она пришла к выводу, что сверхдлинные забеги создают для тела хотя и высокие, но переносимые нагрузки. «Все мысли о прекращении усилий возникают только в голове».

При экстремальном беге темп таков, что не создает чрезвычайно высоких нагрузок на сердечно-сосудистую систему тренированных атлетов, и это подтверждалось моими наблюдениями, сделанными на Трансальпийском пробеге. Ввиду того что дистанция длинная и по пути возникают дополнительные трудности, участники бегут заметно медленнее той скорости, которую они поддерживают во время тренировок на выносливость. Например, Анна-Мария Фламмерсфельд способна на ровном участке местности преодолеть 10 километров за 37 минут, но в пустынях она тратит на ту же дистанцию примерно 60 минут. Во время таких сверхдлинных пробегов скелет и мышцы могут создавать проблемы, но чаще этим грешит мозг. Если в течение четырех (или четырнадцати) часов ты только и делаешь, что бежишь, то лучше даже не начинать думать о том, для чего ты это делаешь.

Анна-Мария Фламмерсфельд посещала сеансы гипноза. К сожалению, во время бега это невозможно, но и гипноз в спокойном состоянии мог помочь в тех случаях, когда в ходе бега вдруг случался приступ отчаяния. Анна-Мария нашла в Санкт-Морице специалистку по психиатрии и психологии Элизабет Нагель, которая работала в области так называемого спортивного гипноза.

Погруженная в транс спортсменка должна была мысленно пережить сложные ситуации, которые могли возникнуть в ходе бега. К примеру, Фламмерсфельд представляла себе зной пустыни и то, как ее обволакивает давящая жара. В этот момент психолог предлагала ей перенестись в противоположную ситуацию и представить себе горную прохладу и блестящую поверхность альпийских озер, чтобы вытеснить страдания из сознания.

После шести месяцев такой подготовки Анна-Мария почувствовала, что уже готова рассказать кому-нибудь о своей идее.

– Для чего ты так много тренируешься? – спросила как-то мать по телефону.

– Я хочу пробежать через Сахару и Антарктиду. А еще через пустыни Гоби и Атакама.

В разговоре наступила пауза.

– А какая погода в Санкт-Морице? – с деланным спокойствием в голосе осведомилась затем мать. Ей нелегко было переварить подобную новость.

С точки зрения бегуньи, у Анны-Марии Фламмерсфельд была идеальная профессия, оставлявшая ей много времени для тренировок. Проведя два года в отеле «Кемпински», она уволилась и стала работать персональным тренером. Сегодня ее назвали бы коучем. Клиентами ее фирмы All Mountain Fitness являются самые разные спортсмены. И профессиональные лыжники, которым требуется общефизическая подготовка, и менеджеры, которые хотят, чтобы в их здоровом теле жил здоровый дух, дважды в неделю приходят на тренировки по фитнесу.

Своим клиентам Анна-Мария с полной убежденностью может сказать: «Вы слишком много тренируетесь. Умерьте свой пыл и за две недели до соревнований уменьшите тренировочную нагрузку на 50 процентов». Ей самой было трудно за 14 дней до гонки по Атакаме сбавить обороты. Мысль о том, что надо тренироваться больше и что безделье больно даст о себе знать, за предыдущие 12 месяцев так впечаталась ей в мозг, что от нее невозможно было избавиться.

«Для тебя бег стал наркотиком!» – упрекали ее знакомые. Чем шире распространялось в обществе увлечение бегом, тем яростнее остающиеся в меньшинстве противники пытались очернить всю эту «беготню».

Анна-Мария Фламмерсфельд задумывалась над подобными упреками всерьез. Наркоман – это человек, который перестал быть хозяином самому себе и не может остановиться. Ей такое описание не подходило. «Я думаю, что бег для многих людей стал, скорее, привычкой, как кофе за завтраком. От таких привычек нелегко отказаться. В фазе отдыха перед гонками я бестолково металась из угла в угол, не зная, чем заняться. Мне нужно было бегать. Я ведь всю жизнь бегала».

Чтобы чем-то себя занять, она паковала рюкзак: отбирала необходимые вещи, взвешивала их, от чего-то отказывалась. Так, например, решила не брать с собой нож и вилку, зато положила в рюкзак пару леденцов. Каждый бегун во время пробега по Атакаме должен был сам нести с собой все необходимое, включая еду, спальный мешок и подстилку. По вечерам в конце этапов их ждали заранее подготовленные палатки. Вот тут-то и оправдали себя в полной мере современные средства питания для бегунов, включая всякие гели, кексы и батончики. Они были достаточно калорийны, чтобы рассматриваться в качестве основного источника энергии, и занимали мало места. Вопрос о том, насколько вкусно будет есть все это семь дней подряд, отодвигался на второй план.

И вот апрельским утром Анна-Мария Фламмерсфельд в пустыне Атакама на севере Чили чистит себе зубы щеткой без ручки. С помощью ножниц, входящих в набор складного ножа, отрезает верхнюю часть от пластиковой бутылки, предоставленной ей организаторами марафона «4 пустыни». Теперь бутылку можно использовать как тарелку для мюсли. Анна-Мария разводит молочный порошок и мюсли водой. Свою тарелку она оставила дома. Рюкзак весит одиннадцать килограммов.

В восемь часов утра 150 бегунов, стоя на стартовой линии, ведут обратный отсчет: десять, девять, восемь. Сразу после старта Анна-Мария Фламмерсфельд переходит на привычный темп шагов и оказывается далеко впереди основной группы. Она представления не имеет о том, какой результат может показать.

Фламмерсфельд чувствует, что при темпе 5 минут на километр может бежать хоть вечность, но темп в пустыне – вещь относительная. Дорога ведет то вверх, то вниз, рельеф местности очень тяжелый, и никто здесь не держит равномерную скорость. Все ориентируются на комфортную частоту шагов и спокойное дыхание.