Зачем мы бегаем? Теория, мотивация, тренировки - читать онлайн книгу. Автор: Рональд Ренг cтр.№ 38

Сначала Фламмерсфельд не могла понять сама себя: «Ведь ты выиграла гонку. Куда же делась твоя эйфория, почему ты грустишь?» Но со временем она поняла, что является причиной смены настроения после успеха: «Когда ты интенсивно работаешь, стремясь к цели, будь то гонка, окончание университета или свадьба, то потом переживаешь удар: все кончено. Что дальше?»

Так было и с чемпионом мира по футболу Андресом Иньестой, когда он в 2009 году забил свой великолепный гол. Шла последняя минута полуфинального матча Лиги чемпионов между «Барселоной» и «Челси». «Барса» стояла перед вылетом из турнира. Она практически уже распрощалась с надеждами, когда Иньеста со всей своей дури всадил мяч с 25 метров точно в угол ворот. «Барса» вышла в финал. Она выиграла Лигу чемпионов, а Иньеста после этого проплакал все лето.

Анна-Мария Фламмерсфельд называет это послесоревнователъной депрессией и считает, что ее ощущают многие атлеты. «Просто никто об этом не говорит». Определив причину своей тоски, она научилась с ней справляться.

Часто бегуны, говоря о своих мотивах, разглагольствуют о желании дойти до пределов возможного. Но на самом деле никто не хочет близко подходить к пределу. В этом Анна-Мария уверена, так как пережила нечто подобное.

Через пять недель после рекордного забега на Килиманджаро она стартовала в Трансальпийском пробеге из Баварии в Южный Тироль. Но, уже находясь на старте, Фламмерсфельд внезапно почувствовала, что ей хочется разреветься. Ее охватила паника. «Тим, я не могу, – сказала она своему партнеру по забегу. – Я не справлюсь».

Чтобы успокоиться, ей надо было начать бежать.

И она побежала. Поначалу ей никак не удавалось нащупать свой ритм. Анна-Мария в отчаянии думала, что ничего не получается, что она не сможет продолжать гонку. По вечерам после каждого этапа она радостно проводила время с другими участниками, а выходя на старт нового этапа, снова чувствовала, что находится на грани нервного срыва.

«Лишь позже мне стало ясно, что я дошла до предела. Голова у меня была забита впечатлениями о Килиманджаро и воспоминаниями о трудностях этого забега. Она не в состоянии была выдержать еще одну гонку». Вернувшись в Санкт-Мориц, Фламмерсфельд вместо бега играла в теннис и посещала занятия в балетной школе.

Она не знает, сколько еще продлится увлечение сверхдальними пробегами. «Возможно, через три года я попробую забраться на какие-нибудь водопады или что-то в этом роде». Экстремальные гонки хороши лишь тогда, когда за ними стоит экстремальное вдохновение. Но вот просто бегать Анна-Мария собирается до глубокой старости. Потому что это такое приятное чувство – дышать полной грудью в движении.

За стеклянной стеной кафе виднеются величественные горы. Анна-Мария Фламмерсфельд смотрит на них и что-то вспоминает. Она говорит, что если целыми днями бегать по пустыне или в горах, то можно оценить всю прелесть самых простых вещей. После возвращения из пустыни Атакама для нее было колоссальной радостью снова воспользоваться зубной щеткой с длинной ручкой.

Хочу попробовать еще раз, ну самый последний. Я знаю, что делал подобные попытки и три, и пять дней назад. Но когда-то же все должно пройти.

Я пробегаю 600 метров и спрашиваю себя, как я вообще мог подумать, что на этот раз ничего не будет болеть.

Когда люди рассказывают какие-то истории и причитают, что такое могло случиться только с ними, это действует на меня успокаивающим образом. Я-то всегда считал, что подобные истории могут происходить только со мной.

Например, вот эта.

Мне нужно посетить баварскую деревню под названием Штопфенхайм, чтобы встретиться там с молодым футболистом из клуба «Инголыптадт». Я хочу на протяжении десяти лет проследить историю этого спортсмена и еще двух ребят, а затем отразить в книге. На их примере мне хочется показать, как в наши дни талантливые молодые люди становятся профессиональными игроками. Или не становятся. Поскольку в Штопфенхайме нет отеля, я доезжаю до одной из соседних деревень – Веттельсхайма – и останавливаюсь в гостинице «У солнца».

Там я выясняю, что для того, чтобы попасть в Штопфенхайм, надо сначала доехать на автобусе до вокзала в Тройхтлингене и сесть на поезд. Ничего не имею против. У меня прекрасное настроение, светит солнце. По словам обслуживающего персонала, такого жаркого дня в этом году еще не было.

Но, когда я в 18:45 собираюсь отправиться к Нико Райсленеру в Штопфенхайм, оказывается, что автобус минуту назад ушел, и на сегодня он был последним.

Я озадаченно смотрю на расписание. Интересно, что же люди делают здесь после 18:40? Возможно, то же самое, что и до этого, – ездят на своих машинах.

У меня нет своей машины. Я рассказываю всем своим знакомым, как удобно ездить на скоростных поездах, да вот только боюсь, что в Штопфенхайм они заглядывают редко. Набираю номер местной службы такси:

– Добрый вечер, мне бы машину. Я стою на автобусной остановке возле кирпичного завода в Веттельсхайме.

– Вам придется подождать минут 30–40, – ответил водитель. – В данный момент я нахожусь в Вайсенбурге.

– Полчаса! У меня через 37 минут уходит поезд из Тройхтлингена в Штопфенхайм.

– Очень жаль, но у меня еще один клиент.

– А другой машины нет?

– В данный момент, к сожалению, нет.

Такое может случиться только со мной.

В последнее время мы бегаем слишком много: городские праздники бега, супермарафоны, 90 километров в неделю, 340 дней в году. А бывают ли вообще случаи, когда бегать необходимо? Когда это делается не ради удовольствия и фитнеса, а потому, что нет другой возможности передвижения?

Вот теперь как раз такой случай. Сейчас мне действительно надо бежать, потому что поезд отправляется в 19:25.

Я даю своему смартфону задание проложить самый короткий путь пешком от Веттельсхайма до вокзала в Тройхтлингене. Смартфон сообщает: «Время прибытия – 19:30». Но это если я пойду пешком. А бегом я как раз успеваю.

Возле кирпичного завода направо сворачивает дорога № 2230. На указателе написано: «Тройхтлинген – 4 км». Вдоль дороги тянется узкая тропинка. Передо мной до горизонта расстилаются поля пшеницы. Просто красота, если бы было время ей любоваться. В лучах вечернего солнца поблескивает желтый комбайн. Жара еще не пошла на убыль. Температура не меньше 30 градусов.

Я перехожу на трусцу. На бегу я работаю только одной рукой, а в другой держу сумку. К счастью, на мне новомодные туфли, похожие на кроссовки. Оказывается, бегать в них тоже удобно. После 400 метров я актуализирую показания смартфона. Сверяясь с текущей скоростью, он начинает корректировать время прибытия: 19:27; 19:25. Через два километра на дисплее высвечивается: 19:20. Я хочу довести этот показатель до 19:15.

Конечно, мне хватило бы и 19:24, но честолюбие, автоматически просыпающееся у любого бегуна, диктует совершенно произвольное и не подкрепленное здравым смыслом задание: быть на вокзале в 19:15.