Имя Зверя. Ересиарх. История жизни Франсуа Вийона, или Деяния поэта и убийцы - читать онлайн книгу. Автор: Яцек Комуда cтр.№ 81

Вийон отодвинул завесу в соседнее помещение. Кроме стола, двух лавок, нескольких картин, из которых одна представляла святого Лаврентия, прижигаемого на раскаленной решетке, остальные – снятие с креста, а последняя – преставление Богоматери, тут не было ничего достойного внимания. Вийон заглянул во все углы, но священника не нашел.

Теперь им не оставалось ничего другого, как спуститься вниз. В доме не было галереи с лестницей – каменные винтовые ступени были вмурованы прямо в стену. Как видно, дом плебании не всегда служил обиталищем для священника. Возможно, некогда был он частью парижских укреплений – такие ступени чаще встречались в башнях и замках, чем в мещанских усадьбах.

Вийон и Кроше спустились вниз на цыпочках. Как жаки, готовящие невинную шутку честной матроне, например, нассать ей сверху на чепец или роговую шляпу – а такой фокус был любимым развлечением слушателей Наваррского коллежа. Но на этот раз объектом их интереса была не дама или какая-нибудь уродливая шлюха, но сам отец прелат. Который, как они сразу же и убедились, и не думал убегать или доставлять им какие-либо хлопоты. Лежал крестом в нижней комнате, на камнях. Ноай подвернул сутану и поддетую под нее власяницу. Его голая, со знаками свежих шрамов спина светилась в полумраке белизной, а рядом лежал окровавленный бич. Священник не двигался, погруженный не то в молитву, не то в размышления.

Вийон и Кроше прервали его медитацию, схватив прелата за руки и выкрутив их назад, сунув ему в пасть край власяницы, чтобы он не принялся ненароком звать на помощь. Бросили его на ложе, прижали грудь коленями так, что он захрипел.

– Мы пришли дать тебе отпущение грехов, поп, – прорычал Вийон. – Исповедуйся, старый козлина! Говори, дьявол тебя возьми, что у тебя происходит и как зовется тот бес, которого ты прикармливаешь за алтарем в церкви!

Поэт вырвал ткань изо рта де Ноая, приложив при этом ему палец к губам. Но, невзирая на опасения, священник не закричал и не начал вырываться.

– Это не я, – с трудом прошептал прелат. – Я жил спокойно и богобоязненно, Бог мне свидетель… Это кара за мои грехи. Крест, чьего бремени я больше не вынесу.

– Рассказывай с самого начала. Как это все началось?

– Ангелин, этот несчастный дурачок, принес мне дубовый крест. Я положил его в ризничной, за алтарем. И когда однажды проходил мимо… услышал голос.

Вийон кивнул, но Кроше ухмылялся.

– Проклятый крест, проклятый дурак калека! Он приносил мне сотни крестов, поэтому я ничего и не подозревал! Голос хотел, чтобы я ему поклонился. Я сделал это и попал в дьявольские силки. Сперва в церкви начались чудеса с вином и гостией… Ты сам там был, сам видел… Этот голос… Я думал, что это Господь говорит со мной. И послушался. Поклонился ему. И тогда он пожелал, чтобы перед мессой я прятал за алтарем еще одну чашу с вином и киворий с облатками. А когда во время церемонии они превращались в тело и кровь Господни, приказал приносить их и выливать вино на крест и прикасаться к нему кровавой гостией… Боже, прости меня… Я это сделал.

– Что было дальше?

– Из креста начали вылезать волосы. Тогда я встревожился. Не знал, что делать. А потом… появилась голова. Сперва маленькая и высохшая, словно там внутри, – священник почти рыдал, – словно там внутри было совсем мало мозгов.

Прелат дышал судорожно, как вытянутая на берег рыба.

– Да и не важно, он слышит, как я с вами говорю. Потом, когда появилась голова, я хотел сбежать, дать знать диакону или инквизиторам… Но было поздно. Господь из дуба открыл глаза. Едва не убил меня, когда я попытался покинуть церковь.

– И что могла сделать тебе голова, вырастающая из дерева? – фыркнул Вийон. – Укусить тебя за жопу, подставь ты ее. Ты бредишь. Хватило бы меча или топора, чтобы твой Господь из дуба присоединился к святому Лаврентию и прочим мученикам.

– Святотатствуешь, дурак! – прохрипел священник. – У него есть власть над деревом. И он уже знает, что ты там был. Вы уже не покинете плебании. Не выйдете из церкви – разве что если захотите помереть.

– Поглядим. Говори дальше.

– Когда появился рот, он приказал кормить себя чудесно пресуществленными гостией и вином, продолжая скрывать свое присутствие от мира, пока весь он не возродится на кресте.

– Так он Христос или дьявол?

– Не знаю, – выдавил священник. – Говорит он немного, но умеет делать куда больше.

– Хватит этой ерунды! Где Марион и Марот? Куда они ушли, проведав тебя? Что сказали, когда ты с ними уже позабавился – по-своему, с ножом, кнутом или, может, еще с чем-то? Хотел превратить их в святых мучениц, благочестивый отшельник? Хлестал их на кресте?! На том, из которого растет пророк?

Кроше облизнулся.

– Я расскажу тебе, – выдавил из себя священник, – когда освободишь меня от него. Пока он не отделился от креста. Скажу тебе все, что только пожелаешь. И проведу к тому месту, где пребывают нынче греховодницы. Это он приказал взять их в плен… Потому что был свидетелем, когда я пытался наставить их на путь истинный.

Кроше просто зашелся от смеха.

– Я никогда не обещал тебе, что помогу избавиться от деревянного беса, – проворчал Вийон. – Это твое дело и твой крест, поп. Меня интересуют только мои девицы. Говори, где они, ты, дьявольский выродок! Иначе я тебя живьем стану резать!

– Ну и режь! – Лицо прелата сделалось почти синим. – Если сделаешь это, проснется пророк и все услышит…

– Он ни о чем не узнает. А знаешь почему? Потому что, прежде чем поджарить тебе пятки, я всажу все твои орнаты ^[119] так глубоко тебе в глотку, что ты начнешь читать «Отче наш» задом наперед и по-иудейски!

– Причинишь мне вред, и Господь из дуба мигом убьет тебя, ты, вор, шельма и мошенник!

– Вот интересно мне – каким же образом?

– Терновыми ветками, дурак ты эдакий! Вспомни, где ты и как сюда попал. Подумай над своими словами, проклятый дурень, потому что нынче не ты ставишь условия – ты слушаешь и выполняешь приказы. А потому давай-ка я поставлю тебя перед выбором куда более простым: или ты придумаешь способ избавиться от Господа из дуба, или я сделаю так, что он проснется уже через мгновение. И тогда он убьет тебя и этого малолетнего ублюдка окончательно и бесповоротно! Выбирай, потому что ты не выйдешь из плебании, если не справишься с этим лжепророком!

– Я выйду отсюда в любом случае! – коротко отрезал Вийон. – И если ты не скажешь мне, что случилось с моими потаскушками, я поставлю малышку Жанетт перед трибуналом инквизиции и покажу, какой дьявольский знак появился на ее спине! И тогда, кроме деревянного господина, ты повесишь себе на шею еще и белые плащи доминиканцев, чьи сердца куда тверже дубовых балок, а вопросы – куда больнее терновых веток. А уж святые отцы наверняка будут в восторге, увидав, что тут происходит.