Взлеты и падения великих держав - читать онлайн книгу. Автор: Пол Кеннеди cтр.№ 184

Однако в 1960-е годы эта удобная ситуация переменилась. Как Кеннеди, так и (даже в большей мере) Джонсон желали увеличить американские военные расходы за рубежом, причем не только во Вьетнаме, хотя этот конфликт превратил поток экспортируемых долларов в настоящее наводнение. Как Кеннеди, так и (даже в большей мере) Джонсон были полны решимости нарастить внутренние ассигнования, причем эта тенденция наметилась еще до 1960-х годов. Ни одной из этих администраций не нравились политические издержки повышения налогов ради покрытия неизбежной инфляции. Результатом стали дефицит федерального бюджета в течение нескольких лет подряд, головокружительный рост цен и все большая неконкурентоспособность американской промышленности, которая, в свою очередь, приводила к увеличению дефицита платежного баланса, сворачиванию (по воле администрации президента Джонсона) иностранных инвестиций американскими фирмами, а затем к переходу этих последних на новый инструмент евродолларов. В этот же период американская доля в мировых (не считая СЭВ) золотых резервах неумолимо сокращалась, с 68% в 1950 году до 27% в 1973-м. Поскольку вся международная платежная система начала терять устойчивость из-за этих взаимосвязанных проблем, а также из-за действий разозленного де Голля против того, что он считал «экспортом инфляции», администрации Никсона не оставалось иного выбора, кроме как разорвать связь доллара с золотом на частных рынках, а затем и вовсе отпустить доллар в свободное плавание. Бреттон-Вудская валютная система, созданная в пору финансового превосходства США, рухнула, когда ее главная опора перестала выдерживать давление ^{1003}.

Обстоятельства взлетов и падений доллара в 1970-е годы, когда он находился в режиме свободного курса, выходят за рамки нашего повествования, как и зигзагообразный курс последующих администраций, пытавшихся совладать с инфляцией и стимулировать рост без политических осложнений. Повышенная инфляция в США в общем и целом ослабляла доллар в 1970-е годы по отношению к немецкой и японской валютам; нефтяной кризис, поставивший в тяжелое положение сильно зависевшие от ОПЕК страны (например, Японию и Францию), политическая турбулентность в разных регионах мира и высокие процентные ставки США к началу 1980-х подтолкнули доллар вверх. И все же, хотя эти флуктуации были существенны и усугубляли глобальную экономическую нестабильность, они не столь важны для нашего исследования, как неумолимые долговременные тренды: например, замедление роста (с 2,4% в 1965–1972 годах до 1,6% в 1972–1977-м и до 0,2% в 1977–1982-м) ^{1004}, накопление дефицита федерального бюджета, которое можно считать кейнсианским «подстегиванием» экономики, но его ценой был приток такого количества денежной массы из-за рубежа (вызванный выгодными американскими процентными ставками), что это повлекло за собой неестественное повышение долларовых цен и превратило страну из нетто-кредитора в нетто-заемщика, а кроме того, американским производителям стало еще сложнее конкурировать с импортными автомобилями, электрическими товарами, бытовой техникой и другой продукцией. Неудивительно, что по ВНП на душу населения США утратили лидирующие позиции ^{1005}.

Конечно, были и позитивные моменты, особенно для тех, кто мог смотреть на американскую экономику и ее потребности шире, чем только в рамках сравнения с доходами Швейцарии или производительностью Японии. Как пишет Каллео, после 1945 года американская политика достигла некоторых очень простых и важных целей: внутреннего благосостояния (в противовес кризису 1930-х годов), сдерживания советской экспансии без войны, восстановления экономик (и демократических традиций) Западной Европы, к которой позже присоединилась Япония, в результате чего был создан «чрезвычайно интегрированный экономический блок» с «впечатляющим арсеналом многосторонних институтов… не только для управления общей экономикой, но и для решения вопросов безопасности», и, наконец, «трансформации старых колониальных империй в независимые государства, тесно интегрированные в мировую экономику» ^{1006}. Итак, удалось сохранить либеральный международный порядок, от которого все сильнее зависели и сами США; и хотя их доля в мировом производстве и капитале сокращалась (возможно, слишком быстро), перераспределение глобального экономического баланса по крайней мере не разрушило той среды, которая более или менее благоприятствовала рыночным и капиталистическим традициям Америки. Наконец, несмотря на то что в сфере производства страна начала уступать некоторым быстро растущим экономикам, ее весьма значительное превосходство над Советским Союзом сохранилось почти во всех аспектах, а благодаря опоре на предпринимательское начало она оставалась открытой для стимулов управленческой инициативы и технологических прорывов, что для ее марксистского соперника представляло большую сложность.

Более подробное обсуждение последствий этих экономических процессов мы прибережем для последней главы. Здесь же, пожалуй, будет полезно в статистической форме (табл. 43) показать суть рассмотренных выше трендов относительно глобального экономического баланса сил, а именно: частичное восстановление доли мирового производства менее развитых стран; поразительный рост Японии и в меньшей степени КНР; сокращение доли ЕЭС, несмотря на то что оно оставалось крупнейшим экономическим блоком в мире; стабилизацию и последующее медленное уменьшение доли СССР; гораздо более быстрый спад, хотя и при гораздо большем экономическом влиянии, США.

Таблица 43.

Доли стран в мировом ВВП, 1960–1980 ^{1007} (в %)

	1960 г.	1970 г.	1980 г.
Менее развитые страны	11,1	12,3	14,8
Япония	4,5	7,7	9,0
Китай	3,1	3,4	4,5
ЕЭС	26,0	24,7	22,5
США	25,9	23,0	21,5
Прочие развитые страны	10,1	10,3	9,7
СССР	12,5	12,4	11,4
Прочие коммунистические страны	6,8	6,2	6,1

Действительно, к 1980 году, последнему в табл. 43, данные Всемирного банка о численности населения, ВНП на душу населения и собственно ВНП красноречиво свидетельствуют о многополярном распределении экономического влияния в мире, как показано в табл. 44.