Империя Машин - читать онлайн книгу. Автор: Кирилл Кянганен cтр.№ 70

— Нет, мы не отдадимся этому монстру! Чтобы тонуть в собственной крови лежа на полу, чтобы черепа глядели на нас со стен, а этот мрачный вестник смерти смотрел сверху!

— Заткните его — вяло сказал работорговец, но его остановил другой голос:

— Я знаю кто он! Я был там, в Остермоле! Он проходил с каменным лицом, с безмолвием в глазах по залу, в тот день, когда нас всех — беженцев Острова Слез, схватили на улицах города и выволокли наружу, чтобы отдать под вольный суд свободных жителей. Нас раздели, пинали, а люди смотрели и бесились, говоря, что мы могли принести к ним чуму. Они сами страшнее чумы!

— Заткнуть грязь! — рявкнул работорговец.

— Это известно всем! — третий голос перекричал все остальные.

— Он самый страшный человек из всех! Когда нас зажали, мы с вилами, с палками, кто с чем мог стояли до последнего, чтобы спасти бежавшие наши семьи, а его «защитники» заполняли зал, и он стоял как изваяние. Ждал.

Вот и подошли укротители рабов, но те сорвались с заготовленных заранее цепей, и бросились на укротителей. Чернокожий схватил за горло работорговца, и начал его душить. Развязалась давка.

Сторожевые башни тревожно зажгли огни, на стенах забегали люди, быстро хватая оружие, и спускаясь вниз.

Все они выполняли организованно и буднично.

Для них восстания — привычное дело.

Рабы уже прикончили укротителей, задушили работорговца и подкрались к Неизвестному, окружив его с Амалией плотным кольцом.

— Лучше не стоит — холодно проговорил он, заставив некоторых дрогнуть.

— Ты можешь быть лучшим мечом империи, но со всеми нами тебе не справиться — бесстрастно повернулся невысокий раб с трезубцем в руках.

— У вас мало времени. Нападете — задержитесь и прибежит стража, а это не сыграет вам на руку.

— Я пробью им тебе твое сердце, и ты почувствуешь, что чувствовали мы, когда Когти Вейти впивались в грудь нашим детям.

— Ближе, ко мне — тихо шепнул на ухо Амалии Неизвестный. И когда она практически к нему прижалась они прямо на глазах окруживших их рабов исчезли. «Колдовство!» — ахнули они. «Колдовство!» — сошло с языка раба. Расплакавшись, он бросил трезубец и сел на решетку. «Он слуга князя тьмы!» — с ужасом сказал чернокожий.

Когда свет не попадал на материал плаща теней, то человек вначале отображался как дымка, затем как едва различимые линии профиля, потом как призрак, пока маскировка не спадала. Однако, это происходило достаточно быстро. Как ни старались «кинжалы» замедлить процесс «проявления», им удалось растянуть его на пару минут. Их как раз хватало, чтобы скрыться.

Перед входом в приземистую гостиницу Неизвестный утонченным слухом услышал ругань, затонувшую в стуке прошедшей повозки. Амалия, к счастью, криков не уловила.

— Зайдем сюда.

«Этажом» ниже, чрез сетку Неизвестный заметил схваченных рабов, подпинываемых наемниками. А взгляды, которые его провожали говорили больше тысячи слов.

Гостиница была слишком полна — решил он. Налево — лестница с пьяницами, направо — зал с посетителями. Медленно подойдя к стойке, зашел за нее, оставив Амалию одну.

Едва неизвестный скрылся из виду, как на нее навалилась отдаваемая потом и спиртом волосатая «морда». «Кого-то ждешь киска?» Амалия хотела крикнуть. «Только мявкни», — прорычал он, и растянулся на полу. Кто-то «опрокинул» ему на затылок бокал.

Амалия спешно вышла из гостиницы, и натолкнулась на горсти нищих детей. Она оглядела содержимое своего рюкзачка, затем снова взглянула на них. Их не впускали в таверны и гостиницы, поэтому бездомные детишки вынуждены были ночевать под открытым небом на сырых сетках. Несуразные, пропитанные вонью, окутывающей нижние этажи, днем они выкарабкивались наверх, откуда их гнали в ночь. Изрезанные ладошки, сложенные лепестком просили милостыню, бросая отчаянный взор на мимохожих, но нередко их взгляд не тормозил, а, наоборот, прибавлял тем шагу, чтобы побыстрее выпустить из головы облики маленьких и голодных теней.

Глаза ее затуманились от слез. «Найдут ли они прибежище в этом диком мире?» — подумала она, и решила сказать об этом Неизвестному. Он что-нибудь да придумает.

То, что она расценила как излишки, перекочевало из мигом полегчавшего рюкзачка в страждущие руки детей. После ей довелось убедиться, что «щедрость» стоит немало, однако голодные худющие тельца не шли ни в какое сравнение с предстоящей однодневной голодовкой. Она обязала себя кормить их каждый день. Вот, присаживается на ступеньку под забитым окном, и они уже облепили ее чумазыми ладошками, а она легонько смеялась с блестящими от «влаги» глазами.

Немногим позже вернулся Неизвестный. Амалия распрощалась с детьми, сказав, что «обязательно придет к ним снова», и он завел ее обратно.

Перешагнув через сидящих у лестницы полупьяных оборванцев они поднялись на четвертый этаж. «Иногда надо уметь красиво говорить и быть обаятельным», — сказал он довольным голосом, но Амалия заметила, как лицо его покрыло омерзение.

На этаже по обе стороны двери с прорезями, куда вкладывалась одноразовая карточка. Неизвестный опустил туда желтую картонку и над порогом на миг зажегся таймер. Присутствовала и обыкновенная ручка с замком.

Дверь медленно уехала в сторону, и он пустил девушку вперед. Пальцем на ощупь нащупал выключатель. У потолка загорелись лампы в форме свеч. Пол бы устлан металлом с отделкой под белое дерево. Вся мебель из красного дерева, роскошные слегка прозрачные белые шторы и занавесы. И Две застеленных белоснежных пастели. В соседней комнате стоял высокий стол под цвет кедра, два мягких дивана с подушками, а около диванов еще два маленьких столика с вазами, в которых стояли душистые цветы. Настоящие.

— Просто сказка… — только и сказала Амалия. А где они взяли цветы?

— Не знаю, как и хозяйка «гостиницы».

— Ты бывал на Острове Цепей?

— Бывал… Поутру к нам пожалуют мои друзья.

— Из парящих кинжалов?

— Числятся там.

Они легли по кроватям, но сон не шел, медленно подкрадываясь издалека и не желая наступить раньше начала утра.

— Неизвестный? Можно я буду называть тебя Лени?

— Лени?

— Прошу прости меня — виновато сказала Амалия. Однажды ты ушел и два дня не возвращался. Я сидела без дела и. залезла к тебе в вещи, хотела узнать что-то о тебе и нашла книгу. Мне так стыдно, правда.

Она думала, что Неизвестный рассердится, или просто промолчит — что еще хуже.

— Все хорошо, продолжай.

— Такая красивая легенда… Я сидела потом и плакала как дура. Амалия задержала дыхание — тебе смешно?

— Это хорошо, когда ты умеешь чувствовать.

— Как вы сохранили надежду? — Вдруг спросила она. После смерти отца, после того как увидели внешний мир? Мир обреченный… Вы тогда ее потеряли?