Взлеты и падения государств. Силы перемен в посткризисном мире - читать онлайн книгу. Автор: Ручир Шарма cтр.№ 70

Аналогичная история произошла в Малайзии, где на пике бума в 1995 году инвестиции достигли 43 % ВВП – второй по размеру уровень для крупной экономики за всю историю; только в современном Китае эта доля выше. Эти инвестиции были сделаны под руководством тогдашнего авторитарного премьер-министра Махатхира Мохамада, чья мания величия с течением времени усиливалась. И часть этих инвестиций принесла в конце концов пользу. Огромный международный аэропорт, построенный в Малайзии в разгар азиатского финансового кризиса 1995 года, который критиковали как очередной пример тщеславного расточительства, уже вполне соответствует текущим потребностям. Но изрядная часть инвестиций, одобренных Мохамадом, ушла на грандиозную показуху. Сюда относится новый технологический центр – город Киберджайя и новый район правительственных зданий – Путраджайя, как оказалось, совершенно ненужные объекты недвижимости. В Путраджайе, построенной на окраине Куала-Лумпур, столицы страны, находится дворец премьер-министра, задуманный как исламский вариант Версаля. Двадцать лет спустя в этом новом городе живет лишь четверть от трехсот двадцати тысяч человек, на которых он был рассчитан. Инвестиционные запои, порожденные национальным или личным тщеславием, редко приводят к реализации задуманного.

Альтернатива запою – депрессия

Конечно, наихудший вариант – это медленный рост инвестиций. Если доля инвестиций в ВВП слишком мала, около 20 % или меньше, и так продолжается достаточно долго, то, скорее всего, экономика страны будет полна прорех. Во время глобального бума последнего десятилетия деньги в развивающиеся страны лились потоком, и многие из них, включая Индию и Египет, использовали эти фонды для строительства новых и расширения существующих аэропортов, отчего старые стали выглядеть еще хуже. Убогое состояние аэропортов в Эль-Кувейте и Найроби свидетельствовало об изъянах инвестиционной политики Кувейта и Кении, но самым ярким примером стала Бразилия. В этой стране большинство аэропортов сохранились с 1950-х и 1960-х и напоминают длинные ангары, окаймляющие взлетные полосы. Мне пришлось заложить три часа на дорогу в международный аэропорт Гуарульюс в Сан-Паулу из центра города и еще два часа – на регистрацию. Гуарульюс сохранялся в исходном состоянии в ходе инвестиционного бума 2000-х, пока наконец не заработал новый терминал – в июне 2014 года, всего за несколько дней до начала чемпионата мира по футболу.

Ущерб от недостатка инвестиций противоположен ущербу, возникающему от их избытка, и выглядит он как стагнация и запущенность. В странах с недостаточным уровнем инвестиций дороги остаются немощеными, школы – непостроенными, полиция – плохо экипированной, а заводы замирают на уровне чертежей. Сегодня так происходит даже в некоторых многообещающих странах, таких как Мексика и Филиппины. Но в этих двух государствах, по крайней мере, планируется значительно увеличить вложения капитала в экономику. Хуже обстоят дела в тех странах, где инвестиции составляют менее 20 % ВВП и нет особых признаков того, что правительство сможет восстановить доверие инвесторов к своей экономике или самостоятельно найти финансирование для изменения ситуации. Таковы прогнозы для России, Бразилии и ЮАР.

Связь между недостатком инвестиций и слабым ростом совершенно очевидна, потому что, к сожалению, такое происходит очень часто. Число успешных случаев – когда страна поддерживает высокий уровень инвестиций в свою экономику и таким образом порождает быстрый рост ВВП в течение десяти и более лет – крайне мало. А неудач – масса, поэтому объем выборки достаточно велик, чтобы прослеживалась четкая закономерность. В послевоенную эпоху, если средняя доля инвестиций была ниже 20 % ВВП в течение десятилетия, шансы на то, что в течение этого десятилетия экономический рост страны останется ничтожным – в пределах 3 %, – составляют 60 %. В таких странах чаще всего можно ожидать, что частные лица и компании будут самостоятельно решать стоящие перед обществом проблемы: строить искусные обходные пути вокруг слабой общественной сети дорог, линий электропередач и коммуникаций.

В африканских странах, включая Нигерию, горожане часто прокладывают собственные линии электропередач, воруя электроэнергию у государственной энергосистемы. Это подрывает доходную базу государственной электросетевой компании и лишает правительство ресурсов, которые оно могло бы направить на строительство новых линий электропередач. В современной Африке множество людей объединено сотовой связью и даже имеет доступ к банковским услугам с мобильных телефонов, а вот автомобильное или железнодорожное путешествие из одной страны в другую – до сих пор весьма сложное предприятие.

Это признак недоинвестирования, и последствия его серьезны. Чудовищные автомобильные пробки в крупных городах – знак того, что транспортная сеть слишком слаба, и это очень опасно для экономики. Когда в Сан-Паулу или Мумбаи идет дождь, движение замирает, потому что переполняются коллекторы, не справляющиеся с отводом воды. Если в основе логистики страны лежат некачественные автомобильные и железные дороги, ненадежная канализационная система, то предложение не поспевает за спросом, что ведет к росту цен. Таким образом, низкий уровень инвестиций – серьезный источник инфляции – ракового заболевания, часто убивающего экономический рост в развивающихся странах.

Инвестиции – серьезный стимулятор роста, а высокий и растущий их уровень – чаще всего хороший признак. Однако высокие и быстрорастущие инвестиции могут использоваться расточительно, поэтому важно тщательно следить за тем, куда идут деньги. Вообще говоря, самые лучшие инвестиции – те, что идут на производство, технологии и инфраструктуру, включая дороги, электросети и водоснабжение. Худший вариант – когда избыток инвестиций направляется либо в сферу недвижимости, давая экономике кратковременный толчок и часто оставляя в наследство опасный уровень долговой нагрузки, либо в сырьевые отрасли, которые нередко оказывают на экономику разлагающее влияние.

Хотя и можно предположить, что сфера услуг со временем потеснит производство в качестве катализатора устойчивого роста, пока этого не произошло. На настоящий момент правило одно: первым делом – заводы.

Каков уровень инфляции?

Во многих странах опубликование государственного бюджета проходит незамеченным. Однако в некоторых бывших британских колониях, таких, как Индия, дело обстоит иначе. Здесь бюджет публично анализируют, рассматривая его как планы правительства на будущее. В феврале 2011 года в Дели, когда я участвовал в новостной передаче NDTV, разбирая последний бюджет, другой гость, Каушик Басу, бывший тогда главным экономическим советником индийского правительства, высказал, как мне показалось, крайне опасное утверждение. В то время когда рост цен на лук и другие продукты питания стал острым политическим вопросом, Басу выступил в защиту премьер-министра Манмохана Сингха, заявив, что Индии не стоит придавать большого значения инфляции, потому что быстро растущие цены – совершенно нормальное явление для молодой и энергично развивающейся экономики. Я возразил, назвав это одним из величайших экономических мифов, потому что на самом деле большинство продолжительных подъемов сопровождалось низкой инфляцией, а Басу парировал, отметив, что такие быстро растущие экономики, как Южная Корея и Китай, начинали с высокой инфляции. Нашу перепалку прервал ведущий, легендарный Пранной Рой, предложив продолжить битву из-за цен на лук вне прямого эфира.