Жена и 31 добродетель - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Костина cтр.№ 12

Что стоит за этим внезапным приливом внимания? Извинение или просьба о прощении? Неужели он думает, что она растает и будет себя вести, как ни в чем не бывало? Жалкая попытка!

– Миледи, вам еще письмо, – обратился к ней слуга, что принес цветы.

– Письмо? – Oна недоумевающее посмотрела на него.

– От графа, – пояснил он и протянул конверт.

Амабель подняла брови, однако открыла маленький прямоугольник и прочитала написанное. Витиеватые изысканные строчки приглашали ее разделить вместе с ним обед в столовой. Причем, приглашали так учтиво, что это почти напоминало раболепие.

Она слегка улыбнулась, вспомнив его ошарашенное лицо, когда пригрозила ему ножом. Но потом нахмурилась, осознав, что если примет это приглашение, практически простит его. А она не собиралась ему ничего прощать!

– Нет…

– Госпожа? – Cлуга с готовностью посмотрел на нее.

– Передайте ему, что я не приду.

Тот поклонился.

– И отнесите эти цветы ему обратно. Он может поставить у себя в комнате или выкинуть! Мне все равно.

– Да, миледи.

Пока слуга уносил розы, Амабель, освободившись от рук Доротеи, подошла к окну. Ее мысли витали далеко от этой комнаты, цветов и приглашений.

Наблюдая за сменой облаков на бледно-голубом небе, она представила себя птицей, которая, расправив крылья, летит свободно и легко над оживающей землей. Ее перья были невиданной раскраски: сочетание зеленого и синего, голова отливает золотистым, а клюв серебряным. Когти такие сильные, что она сможет ими разорвать любые сети и вырваться на волю. Крылья такой величины, что закроют собой небо, а еще – широкая грудь, где бьется большое неутомимое сердце.

Ветер, друг-бродяга, помогает ей не сбиться с курса. Гонит, как и облака, все дальше и дальше, в землю обетованную, «где течет молоко и мед…»

Только птица эта глупая. Она не хочет в далекую страну, ее тянет обратно, в то гнездо, где ее ждут лишь разбросанные веточки и выщипанные перья, тот приют, который она хотела бы назвать своим. Своим домом, колыбелью, очагом. Где даруется свет, созидается тепло и рождается жизнь.

Амабель вздохнула. Уже который раз она говорила себе, что не обладает ни силой, ни характером, чтобы противостоять поворотам судьбы. Что она лишь плывет по течению и делает все возможное, чтобы удержаться на плаву.

Движение внизу, у входной двери, привлекло ее внимание. Она увидела, как из дома выбежала Розалинда, что-то возбужденно выкрикивающая вышедшему вслед за ней Роберт. Сделав пару шагов, та остановилась и стала махать руками, сопровождая жестами свою речь. Граф Клиффорд, нахмурившись, сначала молча наблюдал за ее эскападой, затем покачал головой и что-то коротко проговорил, отчего его сестра мгновенно замолчала. Прищурив глаза и сжав губы, она, очевидно, потом сказала, как всегда, что-то язвительное, потому что Роберт резко ее оборвал и указал на дом. Розалинда несогласно помотала головой и, развернувшись, ушла в сторону сада.

Роберт проводил ее глазами, затем направился обратно к дому и случайно посмотрел вверх. Увидев Амабель, он замер и остался стоять под ее окном. Его гипнотический зеленый взгляд буквально пригвоздил ее к месту. Тысячи невидимых нитей в один миг связали их, не давая возможности двинуться и разорвать эти путы. Забыв как дышать, она смотрела на него, чувствуя, как ее тело пытается освободиться от собственной воли, желая стать слабым и зависимым, управляемым. Стремится ощутить властвующую руку на своей коже, поддаться ее господству, признать права и силу.

Она осознавала, что теряет всю решимость, глядя на своего мужа. Будто впервые увидела его по-настоящему. Горделивую осанку и изысканную линию скул, то особое выражение лица, когда видна внутренняя борьба и переживания, глаза, которые говорили больше, чем множество слов.

Амабель напряглась и сжала руки, чтобы не позволить им действовать самостоятельно. В частности, помахать ему или подозвать к себе. Поверить всему, что он скажет. Размякнуть. Поддаться.

Глупая птица! Несчастное создание! При красивом оперении иметь так мало разума.

Она едва смогла перевести дыхание, как в дверь неожиданно постучали. Не отводя глаз от супруга, Амабель отозвалась и разрешила войти.

Извиняющийся голос Доротеи привлек ее внимание:

– Прошу прощения, миледи, это распоряжение графа.

Краем глаза заметив интенсивное движение, она, наконец, сумев повернуть голову, пораженно выдохнула и остолбенела.

Розы, лилии, орхидеи… Слуги заносили корзины за корзиной. Красные, желтые, оранжевые, белые…. Казалось, им не было числа.

Море цветов.

Самая что ни на есть благоухающая лавина.

Радужная феерия и настоящий цветочный ковер.

Амабель нашла в себе силы выговорить:

– Но я же сказала, что…

– Да, госпожа, – присела в реверансе горничная. – Но граф сказал, что если вы не примите эти цветы и не согласитесь к нему спуститься, он прикажет принести еще и заставит ими всю комнату, а потом прихожую и лестницу.

Леди Клиффорд упрямо вскинула голову и опять посмотрела в окно. Роберта там уже не было.

Она фыркнула.

Цветочная осада и проснувшийся рыцарь!

– Простите, это его воля, – сокрушенно потупилась Доротея.

Леди Клиффорд исподлобья взглянула на нее, слуг и решила соблюсти хотя бы видимость приличий. И так в этом доме хватало обескураживающих происшествий.

– Хорошо. Передай графу, что я встречусь с ним после обеда в гостиной.

– Да, госпожа.

Горничная уже дошла до двери, когда Амабель сочла своим долгом добавить:

– И скажи ему, что я принимаю цветы.

***

Розалинда тихо зашла в конюшню. Вопреки ее ожиданиям, там приятно пахло свежим деревом, сеном и немного лошадьми. Денники были практически не заняты, видимо, Уильям вывел большинство коней на улицу. Под ногами скрипели опилки, а где-то на задворках угадывалось чье-то присутствие по шороху, раздающемуся оттуда.

Она прошла дальше и вскоре увидела свою цель. Лэндон в распахнутой на груди рубашке вилами убирал сено. Видно было, что парень привычен к этой работе. Его мускулы играли под кожей. Руки умело держали черенок, а размашистые движения были проверенными и четкими.

Розалинда поневоле залюбовалась крепким сложением ладного конюха. Сильные ноги, широкие плечи и высокий рост были для нее, как джем для ос – соблазнительным, манящим нектаром. Жаль только, что нектар этот собран у полевых цветов. Для нее годилась только амброзия от садовых аристократичных цветов.

Да и вообще, о чем она думает. Он же конюх! Отребье! Тот низший слой, который для нее не существовал, по сути. А она стоит и, как дурочка, рассматривает его тело. Более мерзкую ситуацию тяжело придумать.