Кровавый век - читать онлайн книгу. Автор: Мирослав Попович cтр.№ 271

Будучи всевластным, Хрущев, конечно, никакого контроля окружения не чувствовал – все, кто его позже предал, заглядывали ему в рот. Когда его отправили на пенсию, он резко изменился: любил быть в одиночестве и мог за целый день не сказать ни слова. Это была депрессия, и в таком состоянии Хрущев прожил семь лет, до семидесяти семи. Окружение изменило ему, и он переживал это очень тяжело, осмелился пойти на открытый конфликт с руководством партии – передал мемуары на запад, как какой-то диссидент. После тяжелого разговора с главой Комиссии партконтроля Пельше о своих мемуарах он пережил первый инфаркт, после такого же повторного разговора с другим своим выдвиженцем, секретарем ЦК Кириленко, – второй инфаркт; третий инфаркт в сентябре 1971 г. забрал у него жизнь. Депрессия полностью выбила его из седла, но и будучи враждебно настроенным к руководству КПСС, Хрущев ненамного продвинулся в понимании окружающей реальности.

Хрущев сам был просто болен инициативностью и любил инициативных подчиненных. Эта инициатива раскрывает природу не только его натуры, но и всей «советской власти».

Н. С. Хрущев с внуком Алешей

Инициатива для активиста советских времен была эрзацем свободного действия, эрзацем свободы. Получив задание, активист мог творчески и вдохновенно искать способы его наилучшего и быстрейшего выполнения. Но бюрократический режим не переносит ни одной выдумки, ни одной инициативы, он основывается на выполнении скрупулезном и точном. Инициатива является не бюрократическим, а харизматичным способом исполнительной деятельности. Формально тоталитарная бюрократия требует «творческого подхода» к выполнению приказов и распоряжениям, но за творчество легко заплатить головой. На войне наименьшая инициатива разрешена наивысшим генералам, наибольшую инициативу имеет солдат. Хорошие бюрократы из кремлевского окружения Сталина знали, что инициатива подлежит наказанию, знали пределы, за которыми инициативу проявлять в любом случае не следует.

Вообще говоря, Хрущев не знал меры и из-за своих инициатив легко мог попасть – и попадал – в глупое положение. Известно, что генерал Ватутин запретил ему, члену Военного совета фронта и члену политбюро, приходить на оперативные совещания и написал по этому поводу докладную записку Сталину. Он объяснял Верховному, что Хрущев постоянно вносит некомпетентные предложения, а кроме того, «обладая болтливым характером», нередко разглашает военные тайны. «Поступайте как командующий фронтом», – ответил Сталин. После смерти Ватутина фронт принял Жуков, но он не стал рыться в архивах. После Жукова командовать фронтом назначили Конева, и этот недобрый и хитрый генерал записочку на всякий случай изъял и сохранил.

Инициатива не была поводом для наказания, если она касалась только технологии дела, технических деталей. Широкое пространство для инициативы и экспериментов открывалось в сельском хозяйстве, где он оказался более-менее компетентным человеком. Хрущев вообще любил землю и всякие эксперименты на земле.

Вся «антикультовская» политика Хрущева несет на себе следы той же неполитической, чисто технологической, инициативы, «свободы мышления», которая способна привести к появлению торфоперегнойных горшков, четырехкратного или двукратного доения или выбора кукурузы, во вред черным парам и травам, но не больше. Альтернативой сталинскому тоталитарному массовому террору в исполнении Хрущева выступали массовые посевы кукурузы до полярного круга и ливни надоев молока на гектар угодий.

Перечислять историю реформаторских исканий эпохи «великого десятилетия» просто неинтересно, потому что она такая же путаная и бессистемная, как многочасовые речи или беседы Хрущева. Характерно, что менялись не только лишь проекты, но и точки зрения и подходы. Провозгласив на первых порах – еще в маленковские времена – право колхозов самим планировать посевы и сбыт, Хрущев никогда не возвращался к этому глубоко рыночному способу мышления, потому что инициативы его были именно технологическими и требовали постоянного вмешательства в повседневную жизнь колхозов. Хрущев отменил крепостническое ограничение прав на паспорта для колхозников, которое привязывало их к земле, он продал машинно-тракторные станции колхозам, что должно было бы укрепить независимость их от государства, – все эти мероприятия можно считать рыночными. В то же время, когда стагнация сельскохозяйственного производства проявилась в недостаче хлеба, Хрущев начал ликвидировать приусадебные участки, на которых якобы и скармливалось козам и свиньям драгоценное зерно. Хотя именно при Хрущеве начали кристаллизоваться проекты реформ рыночного характера в промышленности и сельском хозяйстве, нет оснований говорить о его хозяйственных инициативах как о попытках осмысленного реформаторства.

Хрущев и Сталин. 1 мая 1932 года

В своих инициативах Хрущев был безудержен и безответственен, лучше всего можно бы сказать по-русски беспечен, что имеет лишь приблизительные украинские соответствия «недбалий» («небрежный») или «безтурботний» («беззаботный»). Кстати, точного соответствия слову «беспечный» нет в европейских языках. Эта сугубо русская, свойственная психологическому типу Хрущева и русскому культурному опыту беспечность, просто-таки недопустимые в серьезных делах безответственность и легкомысленность стали источником и его наибольших исторических завоеваний, и его личных просчетов.

Хрущев в перерыве XX съезда КПСС перед докладом «о культе личности» Сталина

Таким беспечным решением было в первую очередь его выступление на XX съезде КПСС о «культе личности» Сталина. Задумывалось все по-серьезному: у Хрущева в канун съезда возникла идея создать комиссию по расследованию деятельности Сталина. Вполне понятно, что замысел был направлен против старой гвардии и уже на то время отставленного Маленкова; Молотов, Каганович, Ворошилов и Микоян были против, Булганин, Сабуров, Первухин, Кириченко, Суслов – за. Руководство комиссией поручили тертому партийному бюрократу-идеологу Поспелову, тогда – секретарю ЦК по идеологии. Между прочим, Поспелов был одним из авторов «краткой биографии» Сталина, в которой, в частности, писалось: «И. В. Сталин – гениальный вождь и учитель партии, великий стратег социалистической революции, руководитель Советского государства и полководец. Непримиримость к врагам социализма, самая глубокая принципиальность, сочетание в своей деятельности ясной революционной перспективы, ясность цели с исключительной твердостью в достижении цели, мудрость и конкретность руководства, неразрывная связь с массами – такие характерные черты сталинского стиля в работе». ^[671] Теперь духовный раб, который составлял эти формулы, мог писать что-то противоположное, и, выполняя заказ, представил в Президиум ЦК материалы, которые свидетельствовали об ужасах сталинского режима и «стиля работы». Президиум, ошарашенный приведенными фактами, не пришел к какому-то решению. Материалы оставались тайной, но на самом съезде во время одного из перерывов Хрущев вдруг ультимативно настоял на предании огласке материалов комиссии Поспелова, добился одобрения своей инициативы Президиумом ЦК и сам сделал почти импровизированный секретный доклад, увековечивший его имя.