Кровавый век - читать онлайн книгу. Автор: Мирослав Попович cтр.№ 192

Тухачевский разрабатывал «теорию глубокого боя», то есть изучал возможности привязки пехоты к механизированным частям, а не наоборот, и таким способом аргументировал возможности военных операций на большую глубину – до 200–300 км. Еще с 1931 г. он начал работу над книгой «Новые вопросы войны», где переходил от тактики и оперативного искусства к стратегии. Суть концепции Гудериана, а именно – подчинение всех других родов войск подвижным механизированным соединениям, – была облечена просто в другие словесные формулировки. Недаром немецкие участники советских военных маневров, наблюдая за действиями механизированных корпусов и воздушно-десантных войск, единодушно отмечали, что Красная армия ищет решений там же, где вермахт.

Здесь Тухачевский выступал против «стратегического нигилизма», отрицающего возможность военным путем изменить соотношение сил, которое складывается в наше время». ^[497] С этих позиций Тухачевский полемизирует с французским военным историком Дельбрюком и концепцией Свечина в предисловии к переводу книги Дельбрюка (М., 1930), и поддерживает общий замысел маневренной стратегии Фуллера (в предисловии к книге Фуллера, изданной в 1931 г. под его редакцией). В 1931–1932 гг. в труде «Новые вопросы войны» Тухачевский настаивает: «Большое количество современных танков высокого качества вносит на поле битвы по сравнению с методами танковых боев в 1918 г. то новое, что бой танковых средств развернется сразу на большой глубине внутриоборонного расположения противника… Сопровождение, проталкивание пехоты танками будет лишь одной из составных частей общей системы нового вида глубокого боя». ^[498]

Новая идеология нашла выражение и в организационных мероприятиях. В 1935–1938 гг. бронетанковые силы РККА состояли из четырех больших соединений – механизированных (с 1936 г. – танковых) корпусов, а также 21 отдельных танковых бригад резерва главного командования (РГК); кроме того, каждая стрелковая дивизия имела танковый батальон, кавалерийская дивизия – танковый полк. Численность этой армады была огромна. Летом 1939 г. в Красной армии было 21 тыс. танков. В армиях Германии, Италии, Японии, Англии и Франции вместе взятых насчитывалось тогда 19,5 тыс. танков. ^[499]

С. М. Буденный

В воспоминаниях бывшего преподавателя академии, сторонника Тухачевского Г. Иссерсона описывается официальное обсуждение книги Триандафиллова в начале 1930 г. Разбор книги происходил в Центральном доме РККА под председательством начальника Политуправления РККА Я. Б. Гамарника. Основной доклад сделал начальник кафедры оперативного искусства Военной академии М. Е. Варфоломеев, который дал высокую оценку книге. После ряда выступлений (в этом же духе) слово взял Буденный, который под веселый шум зала обвинил автора книги «в принижении роли конницы». Действительно, Триандафиллов считал, что роль конницы будет в войне сведена к минимуму. Эту позицию поддержал Тухачевский; он не остановился на пессимистических оценках маневренных возможностей в новой войне, а искал в технике способы преодоления оборонной мощи новых армий. Буденный из президиума бросил реплику, что Тухачевский будет «гробить всю Красную армию», а тот вежливо (под смех зала) ответил: «Ведь вам, Семен Михайлович, не все и объяснить можно!» Тогда встал Т. (Иссерсон не назвал фамилию, ссылаясь только на то, что после реабилитации Т. постоянно выступал с воспоминаниями о Тухачевском) и произнес речь в защиту конницы, которую закончил, воздев руки к небесам, возгласом: «Вас за 1920 год вешать надо!» ^[500] В зале наступила тишина, Гамарник объявил перерыв, после которого собрание было закрыто.

Обсуждение военной идеологии упиралось в роль конницы, что для наркома было проблемой почти религиозной, и все возвращалось к Польской кампании.

С расстрелом Тухачевского похоронена была и его концепция.

Последние публикации, в которых еще обсуждаются идеи «глубокой операции» («глубокого боя»), – это две статьи командарма М. В. Куйбышева в журнале «Большевик» в 1938 г. Потом Куйбышев-младший был расстрелян.

М. В. Куйбышев

Странно сегодня читать, что жизнь якобы подтвердила правоту оборонной концепции советских стратегов. Так, например, Б. Соколов пишет: «Линия Троцкого и Свечина на первичность для Красной армии стратегической обороны была ошельмована и предана забвению. Практика Великой Отечественной войны доказала, что Тухачевский ошибался. Больше года Красной армии пришлось обороняться по всему фронту». ^[501] Как раз война показала обратное. Между Свечиным, Троцким и Тухачевским не было противоречий относительно того, можно ли в интересах стратегического выигрыша обороняться и жертвовать территорией. Шла речь не о наступлении или обороне, а о том, будет ли война непременно позиционной, а если нет, то как можно выиграть маневренную войну при могучем развитии огневых и инженерных средств обороны. Идеи, сформулированные Фуллером, Лиддел-Хартом, Гудерианом, Тухачевским, де Голлем, носились в воздухе и по различным причинам или получали, или не получали поддержку политического и военного руководства. В СССР они поначалу были поддержаны большинством руководителей армии и флота, невзирая на сопротивление Сталина и Ворошилова, а затем были «ошельмованы и преданы забвению».

Из боев в Испании советские военные сделали радикальные выводы только в сфере, которая касалась вооружений. Следует отметить, что война в Испании велась со стороны технически отсталой армии националистов чрезвычайно консервативными методами и только в воздушных боях немцы и итальянцы испытывали новейшую технику. Об опыте республиканской армии и милиции не приходится и говорить. Стало ясно, что колоссальный воздушный флот СССР, и в первую очередь – истребительная авиация, морально устарели. В начале 1939 г. Сталин поставил перед авиаконструкторами задачу создания машин, способных конкурировать с новыми «мессершмиттами»; эта задача была выполнена неполностью, поскольку новые истребители, построенные согласно принципу «летать выше всех, дальше всех, быстрее всех», на средних высотах вплоть до 1943 г. уступали немецким.