Мировая история - читать онлайн книгу. Автор: Джон Робертс, Одд Уэстад cтр.№ 321

Тайпинское восстание сразило Китай в середине XIX века, как страшная болезнь, а вместе с остальными мятежами привело династию Цин на грань свержения. Движимые религиозным рвением войска тайпинов взяли под свой контроль большую часть Китая к югу от Янцзы и провозгласили своей столицей Нанкин, которым правили до 1864 года. Пока Хун Сюцюань занимался ревизией Библии, его ученики создали милленарное государство, основанное на религиозных принципах, справедливом разделе земли и уничтожении своих врагов. Иногда тайпины казались больше озабоченными проведением в жизнь их идеалов, чем дальнейшим расширением территории, находящейся под их управлением, а после 1856 года мятежники вообще перешли к обороне. Тем не менее тайпины провозгласили важные социальные изменения, и пусть даже никто не мог ясно объяснить, в чем заключается их практическая польза или просто привлекательность, они оказали реальное подрывное идеологическое влияние.

Фундаментом социальной доктрины тайпинов служила не частная собственность, а общинное обеспечение населения необходимыми предметами потребления. Земля у них распределялась для обработки наделами с присвоением им категории качества ради обеспечения справедливой доли. Еще более кардинальным было провозглашение социального и образовательного равенства женщин с мужчинами. Традиционное калечащее бинтование ступней у девочек запрещалось, а целью движения тайпинов объявлялась высокая мера строгости в отношениях полов (хотя сам «царь небесный» Хун Сюцюань продолжал предаваться распутству). Все это отразилось в смеси религиозных и социальных элементов, которые лежат в основании тайпинского культа, и теперь эта теория угрожала традиционному китайскому порядку. Если бы не встречный мятеж местных элит и неохотная поддержка, оказанная Цинам их западными врагами заморскими дьяволами (отдавшими предпочтение императору, которого они могли использовать в своих шкурных интересах, и отвергнувшими сумасброда с мессианскими замашками, представлявшего опасность для их коммерческих интересов), Китайская империя вполне могла бы рухнуть. Но в середине 1860-х годов властям в Пекине наконец-то удалось собраться и нанести поражение мятежникам, благо сам Хун Сюцюань весьма своевременно умер.

Восстания в Китае середины XIX века повлекли за собой громадные разрушения, унесли гораздо больше жертв, чем Первая мировая война в Европе, и оставили безжизненные пустыни в нескольких ключевых районах страны. Но вместе с тем они вызвали коренные преобразования. Династия Цин после победы над мятежниками мало чем напоминала династию, существовавшую до восстания тайпинов. В то время как империя получила право на жизнь, своим существованием она теперь была обязана провинциальным союзникам и своим иноземным покровителям. Союзники и покровители выдвинули условия своей поддержки Цинам: британцы и французы фактически провели собственную маленькую войну с Китайской империей, пока сами китайцы сражались за выживание с тайпинами. Причем за этими европейцами числятся такие уголовные преступления, как разрушение величественного летнего дворца императора, а также Юаньминъюань («Сады совершенной ясности»). По мере приближения конца гражданской войны посланники иностранных держав потребовали у Цинов (и получили) новые концессии.

До конца XIX столетия китайцам предстояли новые территориальные утраты. Китай со всей очевидностью подвергся откровенному нападению со стороны всего, что относится к политической категории «Запад», к которой присоединились европейские боковые ветви в виде Америки и России. Русские заняли земли, на которые претендовали власти Китая, к востоку от реки Амур и образовали Приморский край с Владивостоком в качестве ключевого города. В 1880-х годах французы объявили об установлении своего протектората над Вьетнамом. Существовавший с древних времен совсем необременительный китайский сюзеренитет отменили; французы приступили к поглощению Индокитая как такового, а британцы в 1886 году аннексировали Бирму. В конце столетия англичане, французы и немцы вытребовали для себя практически бессрочные разрешения на использование речных портов в глубине территории Китая. Даже итальянцы попытались поучаствовать в раздаче трофеев, но до 1901 года им практически ничего не перепало.

А еще задолго до всего этого представители западных держав выбили из правителей Китая всевозможные концессии, кредиты и соглашения, предназначавшиеся для предохранения и стимулирования их собственных экономических и финансовых интересов. Едва ли вызовет удивление то, что британский премьер-министр, когда в конце века говорил о двух категориях наций – «живучих и отмиравших», – Китай назвал наглядным примером второй категории. Государственные деятели начали готовиться к его расчленению.

Но если вожаки тайпинов представляли собой совершенно новую категорию китайцев, то те, кто их разгромил, тоже появились только к тому моменту. В целом выходцы из провинций Центрального Китая после войны потребовали высокой степени провинциальной автономии для себя, и полученную самостоятельность они часто использовали для экспериментов с образовательными и инфраструктурными реформами. И даже при всей своей преданности империи эти люди полагали, что главные реформы, которые они считали назревшими для государства в целом, следовало начинать в провинциях. Их считали передовыми людьми, понимавшими необходимость для Китая применения модели административной структуры и образовательной системы, созданной на Западе. Иначе империю было не сохранить, а время работало совсем не на них.

С учетом достижений, зарегистрированных главным образом в провинциях на протяжении нескольких лет в 1870-х и 1880-х годах, кое-кто заговорил о китайском «возрождении», подобном тому, что происходило в Японии. Сторонники «движения самоусиления», возглавлявшегося одним из героев разгрома тайпинов по имени Ли Хунчжан, делали упор на приобретении зарубежной техники, чтобы с ее помощью отстоять Китай и начать догонять Запад. При этом Ли Хунчжан считал, что фундаментом государства должно стать учение Конфуция. Лозунг «Западный по форме – китайский по сути» получил широкое распространение даже среди наиболее радикальных реформаторов первого поколения в Китае.

На первом этапе реформ удались многочисленные достижения. В Китае появились первые собственные современные арсеналы, военный флот и свои первые учебные заведения, в которых преподавали одновременно китайские и иноземные науки. Образовали внешнеполитическое ведомство с дипломатическими миссиями за рубежом, а молодых китайцев стали посылать в Европу и Америку на учебу. Все это произошло вразрез с постоянным сопротивлением со стороны придворных реакционеров. К концу 1880-х годов тем не менее при дворе победили те, кто выступал противником перемен. Им удалось пробудить консервативные воззрения вдовствующей императрицы Цыси, которой принадлежала власть при дворе со времен Тайпинского восстания, доставшаяся ей через двух малолетних императоров, регентом которых она последовательно считалась в конце XIX века. К 1890 году эпоха самоусиления на центральном уровне закончилась, пусть даже власти некоторых провинций продолжали делать успехи на местах.

Последствия отказа Цинов от реформы наглядно проявились в 1894–1895 годах, когда Китай втянули в войну с Японией за влияние в Корее, в которой он потерпел поражение. Тот факт, что их империя могла уступить победу в военных действиях западным варварам, Цины могли объяснить своей временной слабостью перед новым врагом, неизвестным им до тех пор. Стерпеть победу восточных варваров, на протяжении многих веков остававшихся соседями Китая, выглядело немыслимым для династии позором. Поражение в войне с японцами оскорбило народ империи и ее правителей Цинов настолько сильно, что юный император Гуансюй восстал против вдовствующей императрицы и в 1898 году приступил к юридической и административной реформе, продлившейся недолго, зато принесшей большие позитивные изменения. Даже притом, что Цыси восстановила свою власть после сотни дней реформ, казнив или отправив в изгнание ведущих реформаторов, а императора поместив под домашний арест, сам эпизод показал, что единство Цинов, которым скреплялся Китай с начала XVII века, начало слабеть даже в центре власти.