Мировая история - читать онлайн книгу. Автор: Джон Робертс, Одд Уэстад cтр.№ 313

Управление иноземными народами и чужими землями, осуществлявшееся европейцами, наглядно свидетельствует о том, что они управляли всем миром. Вразрез с нескончаемым спором по поводу того, чем был империализм и что он представляет собой сейчас, видится полезным начать с простого понятия прямого и формального господства одних людей над другими, какими бы расплывчатыми ни казались границы прочих видов власти над зарубежным для европейцев миром. При этом не следует ждать ни вопросов, ни ответов относительно причин или побуждений, на описание которых потрачено море времени, чернил и размышлений. С самого начала наблюдалось функционирование разнообразных и подвижных причин, и далеко не все проявлявшиеся побуждения выглядели неблагоприятными или самообманом. Империализм присущ не одной-единственной эпохе, он продолжался на всем протяжении истории; не считается он чем-то особенным для отношений представителей Европы с властями прочих государств по другую сторону морей, поскольку имперское правление распространилось по суше, а также через моря. Причем кое-кто из европейцев управлял иноземцами, и кое-кто из иноземцев управлял европейцами.

Как бы то ни было, в XIX и XX веках это понятие стали чаще всего связывать с европейской экспансией, и прямое господство европейцев над остальным миром к тому времени выглядело намного более очевидным фактом, чем когда-либо прежде, особенно потому, что европейцам сопутствовала мощь индустриализации и капиталистических рынков. Притом что американские революции послужили поводом для предположения об упадке европейских империй, создававшихся на протяжении двух предшествовавших веков, в последующую сотню лет европейский империализм удалось не только сохранить, но и даже придать ему большую эффективность. Процесс этот можно разделить на два отличных друг от друга этапа, а тот, что восходит приблизительно к 1870 году, вполне можно назвать первым. Некоторые из старинных имперских держав тогда продолжали зримо увеличиваться в размере; к таким империям отнесем Россию, Францию и Великобританию. Остальные остановились в росте или начали уменьшаться, как, например, Голландская, Испанская и Португальская империи.

Российская экспансия на первый взгляд во многом напоминала американский опыт заселения Северо-Американского континента и установления господства над более слабыми соседями, а также действия британцев в Индии, но на самом деле движение русских во внешний мир представляется совершенно особым случаем. К западу от России располагались зрелые, признанные европейские государства, где было бы глупо рассчитывать на безусловные территориальные приобретения. То же самое с незначительными оговорками можно сказать о захвате турецкой территории придунайских областей, так как на них постоянно зарились прочие европейские державы, правители которых мечтали остановить продвижение русских. Русские пользовались гораздо большей свободой действий на юге и в восточном направлении; первые три четверти XIX века принесли России великие приобретения в обоих этих направлениях. Победоносная война против Персии (1826–1828 гг.) привела к учреждению российской военно-морской мощи на Каспийском море, а также к присоединению территории Армении. В Центральной Азии практически непрерывное продвижение на территорию Туркестана и к центральным оазисам Бухары и Хивы завершилось аннексией в 1881 году всего Прикаспийского региона. В Сибири энергичная экспансия сопровождалось отъемом у Китая левого берега Амура до самого моря и основанием в 1860 году русской дальневосточной столицы – города Владивостока. Чуть позже власти России отказались от своих вотчин на территории Америки, продав Аляску США на 99 лет; внешне все выглядело так, будто русский царь пожелал остаться владыкой Азии и Тихоокеанской зоны и не лезть в Америку.

Два других динамичных имперских государства данной эпохи Франция и Великобритания вели экспансию на заморских территориях. Причем многие территориальные приобретения достались британцам за счет Франции. Революционные и Наполеоновские войны в этом отношении оказывались финальными схватками великого колониального англо-французского соперничества еще XVIII века. Как в 1714 и 1763 годах, многие приобретения Великобритании в победном мире 1815 года содействовали укреплению морской мощи. Данной цели служили Мальта, Сент-Люсия, Ионические острова, мыс Доброй Надежды, Маврикий и Тринкомали (Шри-Ланка). В скором времени в Королевских ВМС начали появляться пароходы, поэтому начальникам гарнизонов баз вменили в обязанность создание запасов угля; теперь потребовались новые приобретения. В 1839 году из-за мятежей внутри Османской империи у британцев появилась возможность для захвата Адена, превращенного в базу стратегического значения на пути в Индию. Его оказалось мало. После Трафальгара ни одна держава не могла повторить такого подвига. Дело не в том, что некому было собрать ресурсы и попытаться отобрать военно-морское превосходство у Великобритании. Просто для этого потребовались бы огромные усилия. Ни одна другая страна не располагала таким числом судов или морских баз, чтобы стоило заняться борьбой с британцами за морское владычество. К тому же всем странам было выгодно иметь в наличии крупнейшую в мире торговую державу, взявшую на себя заботу об охране порядка на морях, без которого трудно было обойтись.

Военно-морское превосходство служило защите торговли, обеспечившей британским колониям участие в наиболее стремительно растущей коммерческой системе того времени. Еще до американской революции британская политика способствовала процветанию коммерческих предприятий больше, чем политика испанцев или французов. Тем самым росло благосостояние и процветание самих старинных колоний, и более поздним доминионам это тоже шло на пользу. Между тем колонии переселенцев после американской революции в Лондоне вышли из моды, их стали считать источником бед, требующих больших расходов. Все-таки Великобритания оставалась единственной европейской страной, из которой в существующие колонии отправляли новых поселенцев в начале XIX века, и жители тех колоний иногда вовлекали власти метрополии в расширение территориального правления на чужие земли.

На примере некоторых территориальных приобретений (особенно в Южной Африке) можно проследить заботу в Лондоне о претворении в жизнь новой стратегии и обеспечении связи с Азией. При этом возникали весьма сложные задачи. Несомненным видится то, что после провозглашения американской независимости и «доктрины Монро» привлекательность Западного полушария как области имперской экспансии поубавилась, но происхождение изменения британского интереса к Востоку можно увидеть еще до 1783 года в открытии Южного Тихого океана и в растущей азиатской торговле. Война с Нидерландами, когда они считались французским союзником, впоследствии потребовала нового британского предприятия в Малайе и Индонезии. Но главное, следует отметить, заключалось в постоянно углубляющемся британском вовлечении в дела Индии. К 1800 году важность индийской торговли уже считалась центральной аксиомой британских коммерческих и колониальных воззрений. К 1850 году сложилось представление о том, что остальную часть Британской империи пришлось приобрести исключительно по причине стратегической привлекательности, исходящей от Индии. К тому времени расширение полного британского контроля внутри самого субконтинента было фактически завершено. Оно было и оставалось стержнем британского империализма.