Мировая история - читать онлайн книгу. Автор: Джон Робертс, Одд Уэстад cтр.№ 237

Во времена его правления началась экспансия Русского царства через Урал в Сибирь, где происходило не завоевание, а заселение пустовавших земель. Получилось так, что сегодня большая часть территории Российской Федерации находится в Азии, но тогда на протяжении без малого двух столетий мировой державой правили цари, передававшие власть по наследству. Первые шаги к освоению азиатских территорий предпринимались в интересах перенесения пределов России на сибирскую границу в будущем: первыми русскими поселенцами за Уральским хребтом европейцы считают политических беженцев из Новгорода. За ними в Сибирь потянулись крестьяне, бежавшие от помещиков-крепостников (крепостное право там не прижилось), и обиженные местной властью казаки. К 1600 году русские переселенцы ушли практически на тысячу километров к востоку от Урала, но при этом они оставались под пристальным надзором толковых царских чиновников, присланных для сбора государственной подати в виде пушнины. Ключевую роль в этом районе играли местные реки, представлявшие гораздо большую важность, чем американские пограничные протоки. На протяжении 50 лет человек с его товарами мог отправляться в путь из Тобольска, находящегося в 500 километрах от Уральского хребта, по реке со всего лишь тремя волоками до порта Охотск на удалении в 5 тысяч километров. Там ему оставалось всего лишь 640 километров морем до Сахалина, по мнению европейцев входящего в Японский архипелаг. Для сравнения, такой же путь предстоит преодолеть от мыса Лендс-Энд до Антверпена. К 1700 году численность переселенцев восточнее Урала оценивалась в 200 тысяч человек. К тому времени уже существовал Нерчинский договор с китайцами, но европейцы считали так, будто русские собираются завоевать весь Китай (во времена, когда династия Цин находилась на подъеме, такое предположение выглядит пустым, безосновательным измышлением).

Переселение русских на восток шло своим чередом даже во времена мятежей и опасностей Смутного времени, наступившего после кончины Ивана Грозного, хотя на западе случались моменты, когда выход в Балтику Русь теряла и когда даже Москву и Новгород занимали литовцы или поляки. В начале XVII века Россия еще не входила в число серьезных европейских держав. В то время на нее обрушилась растущая мощь Швеции, и только в ходе великой войны 1654–1667 годов русские цари в конечном счете вернули себе Смоленск и Малороссию, остававшиеся под их властью до 1812 года, когда они на короткое время достались врагу. Составители карт и договоров теперь начали определять контуры территории России на западе в соответствии с изменениями реального положения вещей. К 1700 году русские цари приобрели первую свою черноморскую цитадель в виде крепости Азов, а юго-западная граница Руси проходила по западному берегу реки Днепр практически на всем ее протяжении с захватом области великого исторического города Киева и станов казаков, живших на восточном берегу. Атаманы казаков обратились к русскому царю за защитой от поляков, и им предоставили особые, полуавтономные условия самоуправления, просуществовавшие до советских времен (провозглашения СССР). Основные территориальные приобретения русских царей, как считают историки на Западе, достались им за счет Польши, правители которой на долгое время якобы отвлеклись на отражение турок и шведов. В 1687 году русские армии пришли на помощь полякам в войне с османами; этому событию присваивается историческое значение: из него выросла классическая «восточная проблема», доставлявшая головную боль европейским государственным деятелям вплоть до 1918 года, когда они обнаружили, что проблема определения предела, до которого русские цари должны отбирать для себя территории Османской империи в Европе, наконец-то разрешилась сама собой вместе с исчезновением самих этих империй.

Собирание земель под знамена России европейцы оценивают исключительно политическим актом. Источником воли и движения служила русская монархия; у России отсутствовало этническое единство, предопределявшее существование европейских государств, и хоть какая-либо географическая определенность для формирования ее контуров. Объединяющим началом в России называют православие, ведь все славяне исповедовали его. Ключом к сотворению русской нации служили расширение личной вотчины царей и укрепление их власти. Иван Грозный весь срок своего нахождения на престоле посвятил созданию толковой системы управления страной. При нем появились ростки дворянства, получавшего за воинские заслуги поместья, началось развитие системы, использовавшейся князьями Московии для сбора податей, необходимых для ведения войны с татарами. Так появилась возможность создания настоящей армии, при виде которой король Польши поспешил предупредить английскую королеву Елизавету I о грядущей непобедимости русских, когда они овладеют западными техническими навыками ведения вооруженного противоборства; эта опасность до сих пор остается умозрительной, но в Европе все равно готовятся к приходу орд русских с атомным оружием.

Время от времени на пути прогресса России случались откаты, хотя судьба самого государства, как представляется в ретроспективе, на кону никогда не стояла. Последний русский царь рода Рюриковичей умер в 1598 году. Узурпация и споры вокруг русского престола между благородными семьями и польскими захватчиками продолжались до 1613 года, когда появился первый царь нового царского рода Михаил Романов. Якобы слабый правитель, остававшийся в тени своего властного отца, он основал династию, которой предстояло управлять Россией на протяжении 300 лет, пока большевики по недоразумению не свергли царизм. Его прямые преемники обуздали не унявшихся дворян и поставили на место самых авторитетных среди них, то есть бояр, пытавшихся восстановить свою власть, которой их лишил Иван Грозный. Кроме бояр, единственным потенциальным внутренним соперником царизма выступали церковники. В XVII веке церковь ослабла из-за раскола, и в 1667 году в российской истории отмечается большой шаг вперед, когда патриарха лишили его сана после ссоры с царем. Никакого открытого конкурса для инвестуры (формального введения в должность) в России никогда не существовало. С того времени Русская церковь всегда структурно и юридически подчинялась светскому чиновнику. Верующим оставалось только ждать массового догматического и нравственного сопротивления навязанному православию, и с этого момента началось живучее и с культурной точки зрения очень важное движение подпольного религиозного инакомыслия, названного расколом, который в свою очередь начнет подпитывать политическую оппозицию. Надо сказать, что в России никогда не возникало противостояния между церковью и государством, сыгравшего свою созидательную роль в Западной Европе, причем гораздо более значительную, чем импульс со стороны Реформации.

В результате всего перечисленного выше произошла окончательная эволюция надежной формы русского управления, получившего название царского самодержавия. Оно отличалось воплощением в личности правителя дарованной свыше власти, не ограниченной ясными правовыми пределами, особым значением подчинения ему всех подданных, связью права землевладения с этим понятием, представлением о том, что все атрибуты государства, кроме церкви, происходят из этого государства и находятся в полном его подчинении, отсутствием разделения полномочий и появлением разбухшего бюрократического аппарата, а также первоочередностью военных нужд. Эти качества, как указал ученый, их перечисливший, в России с самого начала отсутствовали, и на протяжении истории не все они проявлялись и просматривались в одинаковой степени. Но ими русский царизм ясно отличается от монархии западного христианского мира, где еще в глубоком Средневековье принадлежностью к городам, сословиям королевства, гильдии и многим еще атрибутам определялись привилегии и свободы, на основе которых позже предстояло выстраивать принципы конституционной формы правления. В старинной Московии высшие сановники именовались царевыми «рабами» или «слугами» в то время, когда в соседней Речи Посполитой такие же сановники считались «гражданами». Даже Людовик XIV, притом что он мог бы верить в божественное право королей и желать для себя неограниченной власти, всегда представлял эту власть однозначно ограниченной правом, религией, Богом предписанным законом. Каким бы абсолютным монархом ни считали его подданные, они верили в то, что он не поведет себя с ними деспотом. В Англии развивалась совсем другая монархия, поставленная под контроль парламента. Не похожие друг на друга английская и французская монархические системы появились в силу внедрения в них настоящих и теоретических ограничений, немыслимых при русском царизме; они несли на себе печать западной традиции, совершенно незнакомой народу России. На протяжении всего своего существования русское самодержавие в Западной Европе служило символом деспотизма.